Друд – сын пирата

–Хочешь есть?

–У меня руки связаны.

–Развязать я тебя не могу, но могу подержать плошку. Пей.

Друду было стыдно, но он припал губами к плошке и стал пить крупными глотками. Молоко текло по его подбородку и лилось по рубашке.

Из сарая, где была лошадь, высунулась и исчезла голова маленькой девочки. Вскоре вслед за ней оттуда показалась хозяйка.

– Нет, ты только посмотри, Нор, она поит воришку! Твоя дочь всех нас пустит по миру. Ну как теперь детям пить из плошки после этого паршивца? – расшумелась она, уперев руки в боки. – Я куска не доедаю, берегу детям, а она висельника поит!

Хозяин, понурив голову, вышел с лошадью и стал запрягать её в телегу. Видя, что он не реагирует, жена завопила ещё громче:

–Люди добрые! И зачем только я вышла замуж за этого растяпу и недотёпу! Видно, суждено моим бедным детям умереть в нищете, ходить с сумой при живом отце!

Закрыв глаза фартуком, жена ушла в дом, а за ней убежал и весь выводок детей. Вскоре изнутри раздался дружный рёв.

– Миро, зачем ты его поила? – виновато спросил отец. – Он же вор.

– Батюшка, может, он от голода, – ответила девушка и бросила кусок хлеба Друду за пазуху.

Отвязав мальчика от кола, хозяин посадил его на телегу и выехал со двора. Лошадь трусила медленно. По дороге встречалось много знакомых, которые останавливали Нора, чтобы поговорить с ним. Всем им непременно рассказывалась история задержания вора, украшенная многочисленными деталями. По мере удаления от дома героизм крестьянина в рассказе нарастал, а злокозненность вора усилилась так значительно, что многие в чертах лица мальчика находили следы закоренелого порока. Сам Друд сидел молча, с опущенными глазами. Он уже мечтал, чтобы они поскорее доехали до тюрьмы.

Наконец телега загремела по городской мостовой. По обеим её сторонам появились многоэтажные каменные дома. Уличные мальчишки, увидев Друда, стали свистеть и бросать в него огрызки. Один даже попытался влезть на телегу, но Нор хлестнул его кнутом. Истошно кричали торговцы. Адвокат в чёрном кафтане, поддерживая треуголку, скакал верхом через лужи.

Нор подъехал к воротам, вделанным в высокую каменную стену, и постучал в них. Переговорив с привратником, он въехал на широкий квадратный двор, с трёх сторон замыкавшийся глухой стеной, а с четвёртой – мрачным двухэтажным зданием. Стражник – вёльнер стащил Друда с телеги и вместе с Нором повёл внутрь здания. В небольшой комнатке с засиженным мухами окошком за столом, заваленным переплетёнными грубым полотном книгами, сидел комендант тюрьмы. Это был сравнительно молодой человек с лысиной, начинавшейся от лба, и длинными сальными волосами, которые росли в нижней части затылка и над ушами. Он старательно сверял какие-то списки.

–Ещё одного привели, ваша милость, – сказал вёльнер, шаркнув ногами и стукнув об пол алебардой.

– Кто это? – весело спросил комендант, кивнув в сторону Друда.

– Вор это, ваша милость. Пойман мной лично на краже моей курицы, – ответил Нор.

– Работы у сессии суда прибавится, – потёр кончики пальцев комендант с явным удовольствием. – Как зовут, сударь? – обратился он к Друду.

–Я не вор, – сказал Друд. – Я шёл мимо…

–И курица прыгнула тебе в мешок! – докончил комендант.

–Не было никакого мешка, – возразил мальчик.

–Он в руках держал, ваша милость, – вставил крестьянин.

– Ещё лучше!

– Это парень, который украл, мне сунул…

–Хорошо, сударь, суд разберётся. Так как тебя звать?

–Дэвид.

–А дальше?

–Рудольф.

–Так, Дэвид Рудольф. Сколько лет?

–Пятнадцать.

–До виселицы уже дорос. Откуда родом? С севера, судя по выговору?

–Из Мирлауда. Наш корабль разбился прошлой ночью…

–Из Мирдауда? А почему не с Луны?

–Я говорю правду.

–Юноша, судья Мэлдон не любит лгунов. Это надо же придумать – корабль из Мирлауда! Да уже лет восемь сюда не заходил ни один корабль из Мирлауда!

–Корабль шёл из Кёрэй, это я…

–Теперь у него корабль шёл из Кёрэй! Мой мальчик, Кёрэй и Мирлауд находятся в разных местах!

–Я знаю, я только не знаю, где я нахожусь.

– Ещё лучше! – расхохотался комендант – Ты находишься, сударь, в городской тюрьме Кистоля.

– Я имел в виду провинцию.

–Провинция наша называется Скалла- Вера. Нет, этот парень мне определённо нравится! Линбурн, – обратился комендант к вёльнеру, – проводите этого господина в общую камеру, а мы пока составим протокол о происшествии.

Вёльнер взял мальчика за шиворот и решительно потащил в глубь тюремного здания. Сначала они шли по коридору, а потом свернули на лестницу, ведущую вниз. На площадке, перекрытой решёткой, сидел другой вёльнер. При свете шипящего и роняющего искры факела он, сидя на табуретке, раскладывал на бочке, заменявшей ему стол, карты. Откуда–то из подвала раздавалось пьяное пение.

– Что это они расшумелись? – спросил вёльнер, приведший Друда, охранника.

– Отмечают завтрашнее открытие судебной сессии. Теперь же война. Никакой каторги не будет, ссылки тоже. За исключением тех, кого пошлют в исправительные дома, остальные отправятся на виселицу, – ответил охранник.

– В исправительные дома попадают только женщины дурного поведения и малолетки, – заметил Линбурн.

–То-то и оно, – согласился охранник, – а у нас тут все отпетые, за исключением офицера. А это ещё кто? – кивнул он в сторону Друда.

–Попался на краже курицы. Лжёт, как дышит. Закоренелый. Я думаю, его опознает много свидетелей.

– Ничего, судья Мэлдон и не таких обламывал.

Охранник встал, открыл, гремя ключами, решётку, и они прошли ещё один коридор со сводчатым потолком. Коридор был глухой, из красного кирпича. В конце его находилась обитая железом дверь с зарешеченным окошком. Пока охранник отпирал её, Линбурн развязал мальчику руки.

–Вашего полку прибыло! – крикнул охранник, вталкивая нового узника.