В плену королевских пристрастий

– Это он про мясо, что дал тебе? Как же ты смог до дома его сам дотащить? Наверное, тяжело было и к тому же идти далеко? – осторожно спросила Изабелла пытаясь хоть приблизительно узнать расстояние.

– Так я лишь от опушки нес все… она меня почти до опушки проводила.

– Кто "она"? – почти одновременно спросили Изабелла и мать Калеба.

– Ну она, монашка эта или странница… ну с ним которая… не знаю я как назвать ее. Он никак ее не звал.

– С ним женщина была? – Изабелла подхватила рукой подбородок Калеба и приподняла его голову: – Какая?

– Обычная… – Калеб недоуменно наморщил лоб. – Какая еще может быть женщина?

– Опиши ее, – нетерпеливо потребовала Изабелла.

– Как это? – удивился Калеб. – Я это… писать не умею.

– Ты скажи, сынок, просто скажи: молодая она или старая, как выглядела и в чем одета была, – вновь вступила в разговор его мать.

– Одета в такое длинное холщовое платье, с веревкой такой вместо пояса и длинными рукавами такими, что даже рук не видать, босая. Я следы на песке видел… Ну и в платке по самые глаза, так что и не разобрал, молодая она или старая…

– Она ходила? – Изабелла отпустила голову Калеба и замерла ожидая ответа.

– А как еще? Или Вы думаете, что может, летала она? – недоуменно пожал плечами Калеб, и тут же схлопотал от матери звонкую затрещину.

– А ну не дерзи! Рассказывай, что просят.

– Ходила она, конечно же, ходила… и когда теленка ушла резать, и когда принесла его мясо и когда провожала… все время ходила, – Калеб зашмыгал носом и испуганно посмотрел на мать.

– Она резала теленка? – недоверчиво переспросила Изабелла.

– Ну да… старец спросил ее, голодать она нас оставит или прирежет для нас теленка своего, ну она поманила теленка и ушла, а потом вернулась уже с мясом и шкуркой… а потом старец сказал ей, чтоб она меня проводила, и она пошла провожать меня.

– Она разговаривала с тобой?

– Да нет… Лишь на опушке, когда мясо отдала, перекрестила меня и прошептала тихо так совсем: "Спаси тебя Господь". И все.

– Сможешь показать, где полянку нашел, на которой старца увидел? – спросила Изабелла.

– Я постараюсь… Вроде помню я дорогу…

– Постарайся, Калеб, не угодишь госпоже – накажу, – строго напутствовала его мать.

– Я постараюсь угодить, мам, – испуганно кивнул Калеб и обернулся к Изабелле, – Пойдемте, госпожа.

Несколько часов Изабелла и Виктор в сопровождении Калеба блуждали по лесу.

– Вот тут вроде, – шептал Калеб озираясь по сторонам, – отсюда я свернул и тут овражек такой был с ручейком…

Однако овражка не было видно, и Калеб вел их дальше, приговаривая: – Значит, не здесь видать, а дальше.

Но и дальше овражек им на пути не встречался.

– Может, немного левее я шел… – Калеб шел левее, потом правее, но овражка найти никак не мог.

Когда стало совсем смеркаться, уставший и обессиленный Калеб сел на землю и громко заплакал, размазывая грязными кулачками по лицу слезы:

– Не знаю я… не знаю, госпожа, где овражек тот… Можете мамке выпороть меня приказать, но не могу я найти его… Не знаю я, как вчера его нашел… нет тут его более…

– Не плачь, – сказала Изабелла презрительно, – не будет тебя никто пороть. Но пока не найдем овражка того, домой не пойдешь. Так что вспоминай, как ты к нему вышел и ищи его.

– Так нет его тут нигде… а уже темнеет… – Калеб заревел громче, – а я боюсь… боюсь ночью по лесу ходить… тут волки есть… я не хочу ночью по лесу ходить…

– Да не бойся ты, нас трое, волки не нападут. Ты вспомни, где овражек тот был. Чем быстрее найдем мы его, тем быстрее домой отправишься.

– Да нет тут его нигде… ведь исходили мы тут все… Пойдемте к деревне, госпожа, переночуем, а завтра, по свету, я постараюсь овражек тот найти. Ночью ведь все равно не видно ничего.

– Действительно, Ваша милость, – поддержал мальчика Виктор, пока не стемнело совсем, лучше в деревню вернуться, а завтра снова на поиски отправиться.

– Я не вернусь, пока старца не найду! – Изабелла сердито посмотрела на Виктора. – А ты лучше за руку возьми мальчишку, чтоб не боялся он и от нас не сбежал. Заставь его подняться и пошли.

– Да, Ваша милость, – покорно кивнул Виктор, и шагнув к мальчику, взял его за руку. – Поднимайся. Не бойся ничего, я рядом пойду, никто тебя не тронет и не обидит.

– Так я все равно не знаю, куда идти… там, – всхлипывающий Калеб поднялся и махнул рукой в одну сторону, – болото, а там, – он махнул в другую, – выселки заброшенные, правее Крутоярье, там косогоры и бурелом сплошной…

– К выселкам пойдем, – Изабелла решительно повернулась в сторону, должны были быть заброшенные выселки.

– Что вы, госпожа! Там нельзя ночевать, там змей полно, – испуганно замотал головой Калеб.

– Ничего. Если змею не трогать, она не укусит, – сказала Изабелла и решительно зашагала вперед. За ней последовал Виктор, ведя за руку всхлипывающего перепуганного мальчика.

Шли они долго, уже стемнело совсем, и пробираться по лесу стало трудно. Калеб не переставая причитал, что в этой темноте их съедят волки, и заранее оплакивал свою печальную участь. Однако Изабелла упрямо вела их вперед, и через какое-то время они увидели впереди слабый свет костра. Идя на этот свет, они вышли на небольшую поляну, где у костра сидел старец.

– Я знала, что найду Вас, старче, – уверенно проговорила Изабелла, приблизившись к нему.

– Упряма ты и терпения не имеешь, – старец поднял голову и сердито посмотрел на нее.

Изабелла нахмурилась и пристально посмотрела на старца:

– Завтра Ее Светлость, герцогиня должна вернуться в свой замок. Потому что завтра туда возвращусь я, если Вы конечно грех на душу не возьмете и жизни меня не лишите. И расскажу герцогу, что Вы не отпускаете герцогиню, и еще расскажу, что Вы неравнодушны к здешним обитателям, особенно детям.

– Не боишься, что всю жизнь по лесу скитаться заставлю?

– Нет, я ведь не одна скитаться буду. Я мальчика от себя не отпущу. Вы ведь только ради него, вышли к нам, старче. Так вот, ради него и остальных таких же отпустите герцогиню. Я не понимаю, почему Вы не хотите отпустить Ее Светлость. Ведь все кто в здравии ее знал, в один голос твердят, что добра она была и все заповеди христианские соблюдала. За что Вы так унизить ее решили? И ведь даже, несмотря на то, что, насколько я знаю, она все это безропотно приняла, все равно отпустить ее не хотите…

– А ты смела… – старец усмехнулся и покачал головой, – только опрометчива очень. По своей воле она тут.

– Как же так? Не может такого быть… – Изабелла недоверчиво покачала головой, – Она герцогиня, ей не пристало, словно нищенке, в лесу жить… да к тому же супруг и сын малолетний у нее. Она не вправе их оставить.

– Супруг сам отказался от нее, и больше им не быть вместе. И сыну ее в любом случае не судьба с ней жить. Она и так сделала для них, все что могла. Оставь ее, – старец поднялся и шагнул прочь.