В плену королевских пристрастий

– Еще бы не с радостью, отец Никандр, – Алина улыбнулась в ответ, – я сегодня все с радостью делаю…

Они выпили весь отвар и съели подсохший от времени и немного пахнущий сыростью хлеб. При этом Алине казалось, что ничего вкуснее она в жизни своей не ела. Она смотрела то на пламя маленького костра, то на темнеющее вечернее небо и первые появляющиеся звезды, и на душе у нее было тепло и радостно.

– Я все жду, когда ты дорогу домой спросишь, – прервал молчание старец.

– Домой гоните? – Алина вопросительно посмотрела на него.

– А тебе никак у меня в гостях понравилось, что домой не торопишься? – усмехнулся в ответ он.

– Понравилось, – кивнула Алина, – у Вас хорошо. Тут рядом с Вами Бог… и уходить отсюда не хочется. С удовольствием подле Вас бы осталась, если б позволили. Но раз считаете, что идти мне надо, пойду я. Благодарствуйте за хлеб, помощь и ласку. Спаси Вас Господи, – она поднялась.

– Не гоню, поживи на послушании, если хочешь. Видно, надобно тебе то… – он вновь усмехнулся. – Только жить тебе при мне непросто будет… Спрашивать с тебя не меньше, чем с себя буду. Так что подумай, прежде чем соглашаться на то.

– Согласна я, – Алина шагнула к старцу и опустилась перед ним на колени, – и думать мне тут не над чем. Я с радостью Ваше окормление приму.

– Ой скора ты на решения… – покачал головой старец. – Как бы не раскаялась ты в том… Ведь теперь не отпущу, пока нужным то не посчитаю, и ни спрашивать, ни перечить мне ни в чем не позволю…

– Приму, с радостью приму, – повторила Алина.

– Что ж, – старец коснулся рукой ее лба и поднялся, – тогда батюшкой звать будешь. Имя свое сказал тебе не для того, чтоб ты на людях его произносила.

– Да, батюшка, – Алина покорно кивнула.

– Тогда вставай и ступай в землянку, молись смиренно и спать ложись, завтра еще до света тебя подниму.

– Но, батюшка, а как же Вы? Я не могу так, я лучше, – договорить Алина не успела, потому что старец приказал ей замолчать.

Покорно кивнув, Алина поднялась и, больше не проронив ни слова, ушла в землянку. Старец проводил ее долгим взглядом, потом тяжело вздохнул и поднял глаза к небу:

– Непростое ты мне испытание послал, Господи, но я постараюсь сделать все, что в силах моих…

Потом опустился на колени и принялся усердно молиться.

Изабелла и Виктор сидели за завтраком, когда в таверну вбежал сельский мальчишка и, бросившись к ним, упал перед Изабеллой на колени:

– Видели его, Ваша милость, видели… Вчера видели. В деревню, что за болотом, приходил он.

Сердце у Изабеллы радостно забилось. Уже больше двух недель она не могла найти никого, кто в последнее время видел бы старца, несмотря на ее обещание щедро вознаградить того, кто расскажет ей, где можно найти его или где его видели в последний раз. Все не сговариваясь, твердили, что старца можно найти, если он только сам того желает, и что обычно он сам выходит к страждущим, если считает, что может помочь им. Однако все последнее время ни к кому он не выходил, и те, кто пытались найти его, возвращались ни с чем. Изабелла даже думать не смела, что будет, если они не сумеют найти герцогиню к концу третей недели.

– К кому приходил он? – протягивая мальчишке несколько медяков, спросила она осипшим от волнения голосом.

– К вдовице местной… у нее детишек пятеро, и старший сильно заболел. Вот он к ней сам и приходил. Мяса парного ей дал, да еще шкуру теленка. И над сыном ее, говорят, молитву прочел, и сразу хворь от него отступила.

– Откуда у него мясо и шкура?

– Кто ж знает? – мальчишка пожал плечами.

– Проводить нас в деревню ту можешь?

– Конечно, – мальчишка радостно кивнул. – А Вы мне еще монетку дадите за это?

– Серебряную дам, если туда проводишь и укажешь дом вдовицы той.

– С радостью все сделаю, Ваша милость. Вы сейчас идти хотите?

– Да, сейчас поедем, – Изабелла поднялась и кивнула Виктору, – Пойди коней оседлай, и мальчишку потом с собой посадишь.

– Да Ваша милость, – поднявшийся из-за стола Виктор склонился перед ней.

Доехав до указанного мальчишкой дома, Виктор ссадил мальчика с коня, спешился сам и помог спуститься Изабелле. Та тут же прошла во двор, постучала в дом, затем, не дожидаясь ответа, распахнула дверь и вошла. Виктор последовал за ней.

Бедно одетая женщина, вышедшая в сени, увидев их, повалилась на колени перед герцогиней:

– Здравствуйте, госпожа. Чего хотеть изволите?

– Говорят, старец к тебе вчера приходил. Правда то? – пристально глядя на нее, спросила Изабелла.

– Правда, госпожа, истинная правда, – не смея поднять головы, проговорила женщина.

– Сам пришел или звала ты его?

– Сынка среднего моего, я к нему вчера, с утра еще посылала… Ведь даже не знала, что и делать-то мне, коли бы не помог нам старец… хоть в петлю лезь, право слово… хоть и грех то великий, конечно… Ведь только старший мой сынок, мне помощником-то сейчас, остальные, конечно же, тоже помогать стараются, но толку-то с них чуть… а его я в работники отдавала… и мы хоть как-то концы с концами сводили, а тут он слег… Я как представила, что одна без него останусь… – женщина всхлипнула, – и прям руки опустились… ведь и так в долгах все, и ртов орава целая… и что делать не знаю… Вот тут и решила я отправить Калеба старца поискать. Может, думаю, присоветует что, или со старшенького хворь как-нибудь снимет. Так вот, Калеб вернулся и говорит: нашел, говорит, старца. А тот, значит, сказал ему, что к вечеру сам к нам придет… и еще дал ему с собой мяса парного, много так… прям теленочка целого, Калеб еле дотащил… да еще шкурку теленка того… хорошую такую, только невыделанную еще. Калеб ее мяснику нашему отнес потом… тот хоть и дешево ее взял, но все ж деньги, а то задолжала я всем в округе… Ребят вон и то покормить не на что было… а из мяса я сразу супа наварила… и ребятишек накормила, и осталось еще… А старец, батюшка, вечером пришел, помолился над старшеньким и отпустила его болезнь, совсем отпустила… А Вы гневаетесь на что-то, госпожа? Я провинилась чем-то? Звать его нельзя было?

– Ни в чем ты не провинилась, – Изабелла достала из кошелька несколько серебряных монет и протянула женщине, – Вот возьми. Только дай с Калебом твоим поговорить, и вели ему проводить нас туда, где он старца отыскал.

– Вы так щедры, госпожа, – женщина схватила руку Изабеллы и стала осыпать поцелуями. – Спаси Вас Господь за доброту Вашу. Расскажет он Вам все, я сейчас же покличу его, и скажу, чтоб проводил Вас туда, где старца увидел. Только говорят… – женщина замялась, а потом, испуганно втянув голову в плечи, продолжила, – говорят, что найти старца, коли он того не пожелает, никак нельзя… Так что не гневайтесь на сынка, если не сможет показать Вам… Он, конечно, постарается, очень постарается. Я велю ему показать Вам дорогу и выпороть пригрожу, он стараться будет. Только уж коли не получится, не гневайтесь…

– Пусть постарается, а там видно будет… Получится, так еще денег дам, а нет, так действительно выпорешь его при нас. А сейчас зови его.

– Сию минутку, госпожа, – женщина проворно вскочила и выскочила во двор. Уже через пару минут она вернулась, ведя за плечо худенького мальчишку лет восьми. Она подтолкнула сына к Изабелле: – Вот он, мой Калеб.

Мальчишка приблизившись к ней, опустился на колени и испуганно потупился.

– Можешь встать, – Изабелла ободряюще улыбнулась ему и попросила: – Расскажи мне, где ты нашел старца.

Тот поднялся, несмело взглянул на нее и тихо проговорил: – Так в лесу нашел… где ж еще? Ну не сразу, конечно… прошелся немного… потом к овражку какому-то вышел, там ручеек еще был, вдоль него пошел и к полянке вышел, чистенькая такая полянка… вся в песочке… а там старец и стоит. Так и нашел, – мальчишка шмыгнул носом.

– И что он тебе сказал?

– Да ничего… я ему сказал, что мать меня к нему послала, потому как брат у меня болеет сильно и еще голодаем мы. Ну вот он и сказал, что придет.

– А что еще тебе сказал?

– Мне? Да ничего… – Калеб недоуменно пожал плечами. – А что он мне еще должен был сказать?

– Ты не возражай, ты подробно госпоже рассказывай, – сказала стоящая рядом с ним мать.

– Так он совсем мало говорил… несколько слов скажет и молчит долго… Вот когда уходил я, сказал: "Иди с Богом и бери все на здоровье, а матери скажи, что ближе к вечеру к вам приду".