Сердце ведьмы

– Чёрт, как же ты умеешь всё вывернуть… Я ни в чём не обвинил тебя, ничем не оскорбил, слова грубого не сказал, но тебе всё не так. Что ты ждала от меня? Что я радоваться буду такому отношению к тебе короля?

– Я ожидала откровенности, милорд. Но вы не посчитали нужным со мной откровенно поговорить. Вы мне не верите, значит, и у меня есть повод сомневаться в вас. И мне этого достаточно, чтобы завершить наши отношения любым образом.

– Почему не верю? Верю! Только мне неприятно, что весь двор домысливает не пойми что. Ты тут ни при чём, поэтому тебе претензий и не высказывал, ушёл, стараясь преодолеть чувство досады и злости. Я имею право на чувства, тобой не вызванные? Имею право на ситуацию злиться?

– Имеете, милорд. В своём доме вы вообще на всё что угодно право имеете.

– Только тебе это не по нраву. Ты решила наказать меня за это и, украв коня, сбежать.

– Нет, коня бы я вернула, как и это платье, – Миранда с усмешкой огладила юбку платья для верховой езды. – Они не мои, и я не воровка, уже который раз говорю. А вот платье Лидии, за которое ей заплатила, я бы забрала.

– Мне остаётся порадоваться, что сумел внушить ей, что что-то скрывать от меня недозволительно. И ещё забрать у тебя деньги. Не хочу вновь искать тебя с собаками по всем окрестностям.

– Ваше право, – не стала она спорить и, достав из-под пояса платья увесистый тканевый мешочек, протянула ему.

Забирая его, он задержал её ладонь в своих руках и, заглядывая в глаза, тихо проговорил:

– Я хочу тебя попросить не сбегать и не жаловаться Его Святейшеству. Готов давать деньги на любые прихоти, гораздо больше, чем забираю сейчас, выполнять всё, что пожелаешь. Только оставь эти мысли о побеге. Всё будет к твоему удовольствию, только скажи. Приди и скажи: я хочу то-то, и я всё сделаю. Будут кони, наряды, кареты и вообще любой каприз постараюсь исполнить. Ты меня услышала?

– Мне ничего не надо, – она презрительно скривила губы. – Когда вы уже уясните, милорд, что меня нельзя купить? Не продаюсь я.

– Я не покупаю тебя! – раздражённо повысил голос он. – Ты, вообще-то, моя супруга! И я имею право и хочу тебя радовать! Радовать подарками, нарядами, развлечениями! При чём тут покупка какая-то?! Я единственный, кто заключил с тобой официальный брак! Это скорее тебя до меня покупали, сначала Вальд, сделав своей наложницей, потом Его Святейшество…

Договорить ему она ему не дала, гневно прервав:

– Заткнись!

Порывисто встав с кресла, она замерла напротив него, пожирая взглядом:

– Ещё одно слово о моих предыдущих отношениях, и ты очень пожалеешь. Очень!

Он долго вглядывался в её глаза, потом тихо пробормотал:

– Когда ты так смотришь, я начинаю понимать, из-за чего тебя боялись в твоём посёлке, ты, может, и не ведьма, но если проклянёшь, мало никому не покажется…

– Да ладно тебе, – усмехнувшись, она отвела взгляд. – Даже если бы могла, с чего мне кого-то проклинать? Я в этой жизни не дорожу уже ничем, чтобы так озадачиваться. Скорее на себя руки наложу, если и дальше подобными инсинуациями будешь пытаться унизить.

– Я унизить попытался? Чем?

– Тем, что намекнул, что с твоей точки зрения все мои предыдущие отношения видятся не более чем покупкой.

– Извини, не хотел. Разозлился, что моё желание тебя радовать посчитала покупкой, вот и сказал лишнее. Извини. Я люблю тебя, и готов что угодно сделать, лишь бы ты счастлива подле меня была. Не обижайся и оставь мысли о побеге, очень тебя прошу.

– Ладно, я постараюсь, милорд. Только прекратите демонстрировать своё недоверие ко мне. Меня это злит.

– Хорошо, – кивнул герцог, – я тоже буду стараться.

Глава 52

На следующий день во время завтрака Изабелла-Розалинда была молчалива и никаких колкостей никому не говорила, несмотря на то, что Джон продолжил, как и накануне, ухаживать за Мирандой и оказывать ей знаки внимания. Возможно, её сдерживало присутствие герцога, а возможно, супруг всё же сумел объяснить ей, что подобное поведение недопустимо.

Однако даже молчащая молодая супруга Джона чрезвычайно раздражала Миранду одним своим видом.

Поэтому когда та, подозвав к себе Алекса, потребовала заменить ей приборы, холодно проронила, что юноша её личный слуга и никуда не пойдёт, при этом знаком велев тому встать у себя за спиной.

Алекс моментально выполнил её указание, а Изабелла, поморщившись, недовольно осведомилась, на каком основании и с какой целью столь взрослого юношу она сделала своим пажом.

Смерив её ироничным взглядом, Миранда не удостоила её ответом, давая повод выказать неудовольствие, чем Изабелла не преминула воспользоваться.

– Ваша супруга, милорд, не обучена манерам и не знает, что игнорировать вопрос собеседника бестактно? – тут же обратилась она к герцогу.

Герцог нахмурился, понимая, что его вынуждают начать конфликт, и достаточно холодно проронил:

– Не вам, милая леди, указывать мне в моём доме, как в нём ведёт себя его хозяйка. Вам придётся без осуждения и комментариев принимать любое её поведение, поскольку и статус у вас не тот, чтобы его хоть как-то оценивать, и подобное поведение не показатель вашей собственной культуры. Понятно?

– Вы хотите потребовать от меня, чтобы я не обращала внимания на явно неучтивое поведение вашей супруги?

– Ваше поведение на данный момент, леди, тоже учтивостью не отличается. Вы предъявляете претензии хозяину дома, не имея на то никаких прав.

– Почему у меня нет права потребовать культурного отношения ко мне как к члену семьи? Я, между прочим, не бесправная простолюдинка какая-нибудь, без роду и племени. И унижать себя я не позволю!

– Это чём же вас унизили, леди? Тем, что не ответили на вас беспардонный вопрос о причинах распределения статусов в моём доме? Так не ваше это дело! – герцог поднялся из-за стола и в раздражении грохнул по нему кулаком, после чего продолжил с явной угрозой: – И если ваш супруг в ближайшее время не уймёт ваше неуместное любопытство и не добьётся вашего учтивого поведения, как того требует Писание, это сделать придётся мне как главе рода. Ты понял, Джон? Разберись с женой и объясни, каковы правила нашего дома! Не сделаешь это, вмешаюсь я!

Как только герцог стукнул по столу и начал свою тираду, все слуги быстро вышли, плотно притворив за собой двери. Вид моментально опустевшей залы немного озадачил молодую виконтессу, но не настолько, чтобы прекратить спор с явно разгневанным хозяином дома, поэтому озадаченно хмыкнув, она продолжила:

– При чём тут моё любопытство и Писание? И в чём отсутствие учтивости? В том, что я попросила, чтобы ваша супруга вела себя со мной подобающем культурному человеку образом, а не демонстрировала отсутствие элементарного воспитания?

– Отсутствие воспитания демонстрируете сейчас вы, леди, пререкаясь с главой рода! И если не прекратите это делать, я займусь обучением вас надлежащим покорной супруге манерам немедленно. Понятно?! – кулак так и не севшего на своё место герцога вторично врезался в столешницу, причём с такой силой, что вся стоящая на столе посуда подпрыгнула.

Однако даже столь явная угроза не охладила пыл юной Изабеллы, которая тоже медленно поднялась со своего места и упёрлась взглядом в глаза герцога:

– Не сумев обучить им собственную супругу и не добившись от неё покорности, вы хотите силой заставить меня игнорировать этот факт и не свидетельствовать о нём публично? Вам не кажется, что вы не решите этим явно имеющуюся у вас проблему?

– Не тебе мне указывать, дрянь! – окончательно сорвавшись, герцог в запале шагнул к невестке и, схватив за волосы, выволок из залы, не обращая внимания на её истеричные крики.

Проводив их задумчивым взглядом, Миранда повернулась к сидящему напротив и никак не отреагировавшему на инцидент Джону:

– Вмешаться не хотите, милорд?

– Зачем? – поморщился он. – Ей не повредит, если отец окоротит её немного.

– Вряд ли она простит вам подобное невмешательство.

– Вы считаете, матушка, что её прощение мне надобно? Зачем?

– Общение с обиженной супругой не самая лучшая перспектива.

– Оно лучше, чем с наглой хамкой.