Забыть или умереть

– Это очень хорошее предложение, – с благодарностью произнесла девушка.

Слезы, так тщательно сдерживаемые, все-таки потекли по ее щекам. Это же надо! Чужая, по сути, женщина оказалась более милосердной, чем родной отец!

– Я могу ознакомиться с письмом, а потом дать окончательный ответ?

– Да, конечно, – согласно кивнула Ирина Александровна, – твоя учеба оплачена до конца недели, то есть у тебя есть еще три дня на обдумывание. Но затягивать все же не стоит.

– Я понимаю, – прошептала Лиза, – я дам вам ответ сегодня вечером до восьми часов.

– Хорошо, – директор понимающе улыбнулась, – вот тебе мой личный номер, наберешь, как будешь готова. Сегодня у тебя освобождение от занятий.

– Спасибо, – с трудом выталкивая из себя слова, поблагодарила Лиза и, поднявшись со стула, медленно направилась к двери, стараясь, несмотря ни на что, держать осанку.

Когда она взялась за дверную ручку, ее остановили и заставили обернуться ободряющие слова директора:

– Ты сильная девушка, Лиза. Ты чем-то похожа на меня. И ты обязательно справишься.

Благодарно кивнув, потому что говорить она не могла, девушка покинула кабинет госпожи Шереметьевой. Не услышав окликнувшую ее Соню, которая не могла не обратить внимания на бледное и потерянное лицо ученицы Румянцевой, Лиза направилась в свою комнату, которая уже через три дня перестанет быть ее.

Большое светлое помещение с бежевыми стенами и медового цвета шторами на двух окнах с видом на парк, стало для девушки за десять лет настоящим домом. Привалившись к двери и медленно сползя по ней вниз, Лиза с тоской оглядела свою уютную комнату, где было столько пережито и передумано. Здесь она переживала первые тяжелые и одинокие дни, когда первый раз оказалась так далеко, одна, без родителей. Сюда прибегали ее подружки, чтобы поделиться новостями и сплетнями. И здесь она рыдала, лежа ничком на кровати, когда получила весть о смерти мамы. И вот сейчас ей предстоит здесь же выяснить причины предательства отца.

Собравшись с силами, девушка вскрыла конверт, который ей передала Ирина Александровна, и который буквально жег ей руки. Почерк Николая Румянцева перепутать с другим было невозможно, и слабая надежда, что это какое-то недоразумение или чья-то злая шутка, рассыпалась в прах.

«Лиза, – твердые буквы, казалось, протыкали сердце насквозь, – надеюсь, что в данную минуту ты не бьешься в истерике и с достоинством примешь все то, что сейчас тебе предстоит узнать».

Лиза закрыла глаза и откинула голову на дверную створку. Ее суровый отец в своем репертуаре. Никаких нежностей и никаких утешающих слов. Все строго и по делу.

«Когда ты появилась на пороге нашего дома, я был резко против брать тебя в семью. Но моя жена, почему-то, прониклась к тебе безумной симпатией и не хотела ничего слышать про то, чтобы отправить тебя в детский дом или еще какое-то подобное учреждение».

– Что? – не желая верить в прочитанное, дрожащим голосом прошептала потрясенная девушка. – Этого не может быть! Зачем он это придумал?! За что он со мной так?!

Смахнув с глаз слезы, которые мешали читать, Лиза вернулась к письму, надеясь… Все еще на что-то надеясь.

«Ты не помнила ничего, кроме того, что тебе восемь лет, даже не могла сказать, как тебя зовут. Это моя жена решила дать тебе имя Лиза. В нашем небольшом городке никто не заявлял о пропаже девочек твоего возраста и, поскольку никаких зацепок в деле не было, все розыскные мероприятия вскоре сошли на нет. По настоятельной просьбе моей жены я воспользовался своими связями, и нам разрешили удочерить тебя, хотя я, как ты уже поняла, был этому совершенно не рад. Но я очень любил Анну и пошел ей навстречу, тем более что своих детей у нас не было».

– Боже мой, так все это правда, – из горла слова вырывались каким-то сдавленным сипом.

Лиза только сейчас начинала осознавать всю чудовищность происходящего. Ее любимая мамочка была ей не родной! Зато стала абсолютно понятна раньше скрытая, а теперь явная неприязнь отца – просто он не был ей отцом. Конечно, девушку и раньше смущало, что она практически ничего не помнит до своих восьми лет – только какие-то неясные и разрозненные образы пару раз всплывали в памяти. Но мама объясняла ей, что она сильно болела, и эти последствия высокой температуры и воспаления легких так и не прошли, несмотря на все старания врачей и психологов.

А когда ей исполнилось десять, они всей семьей переехали в Питер, так как бизнес Николая, связанный с большой фармой, резко пошел в гору, и в тот маленький городок в Смоленской области они больше не возвращались никогда. Господин Румянцев не хотел напоминаний о тех временах, когда он был бедным и никому не известным научным сотрудником захудалого провинциального НИИ. Поэтому ее амнезия была только в плюс. А что ей делать сейчас? Девушка вернулась к письму.

«Когда Анна поняла, что ее болезнь серьезна, и скоро ее не станет, она взяла с меня слово, что я позабочусь о тебе. Она знала, что я так и не смог увидеть в тебе дочь или хоть сколько-нибудь родного человека, но знала, что слово я не нарушу.

Я долго думал, как мне с тобой поступить. Сначала решил, что просто дам тебе доучиться, и отправлю на все четыре стороны, помогу найти работу и забуду о твоем существовании. Но потом я встретил Ксению, и мои планы поменялись. Раз уж судьба постоянно дает мне приемных детей вместо своих, приходится расставлять приоритеты. И, естественно, они в пользу будущего, а не прошлого. И сейчас мое будущее – это Ксения и ее дети.

Ты, я думаю, отлично понимаешь, что обучение вас троих в пансионе Шереметьевых – это настолько бешеные деньги, что эта сумма обременительна даже для меня. Поэтому учиться там будут Стас и Раиса. А тебе я предлагаю перейти в какое-нибудь учебное заведение попроще и желательно не в Питере (список прилагаю).

Кроме того, поддерживать с тобой отношения я не собираюсь, поэтому про положение, статус и прочие блага, к которым ты привыкла, советую забыть как можно быстрее. Если будешь следовать моим указаниям – будешь получать небольшое месячное содержание в течение ближайшего года, пока не адаптируешься к новой жизни.

Если же начнешь капризничать или, не дай бог, качать права, не получишь ничего. Искать встречи со мной и устраивать сцены также не рекомендую, если не хочешь приобрести в моем лице врага. Надеюсь, мое мнение о тебе, как об умной девочке, верное, и ты меня хорошо услышала и поняла. О своем решении сообщи моему секретарю в течение двух дней, его номер у тебя есть.

Н.Румянцев».

Бессильно уронив руку с письмом на колени, Лиза еще раз попыталась осознать произошедшее. То, что ее родители – вовсе не ее. И что та жизнь, к которой она привыкла и которая казалась ей незыблемой, закончилась в одночасье. И что ей предстоит принять решение – следовать указаниям того, кого она считала отцом и который так легко выкинул ее из своей жизни или отважиться не подчиниться и остаться здесь на условиях, озвученных Ириной Александровной.

Слез уже не было. Была опустошенность и какая-то злая решимость, которая накатила совершенно неожиданно. Нет, она не пойдет на поводу у того, кому она совершенно безразлична и которому просто нужно успокоить свою совесть перед памятью жены. Она получит этот чертов диплом пансиона Шереметьевых, чего бы это ни стоило, и покинет его стены с гордо поднятой головой, а не как побитая собака, которую выкинули за порог по причине ненадобности и плохого настроения хозяина! Девушке почему-то казалось, что мама обрадовалась бы и поддержала это ее решение. И да, она по-прежнему будет считать своей матерью Анну Румянцеву, что бы кто ни говорил, потому что так, как она ее любила, может любить только настоящая мама. А Николай Румянцев пусть идет лесом вместе со всеми своими «щедрыми» предложениями!

Приняв решение, Лиза полезла в карман форменных брюк, куда она засунула бумажку с телефоном. Ждать три дня она не собиралась. Зачем, когда все понятно? Набрав нужные цифры, она через несколько мгновений услышала знакомый голос с мягкими, но властными интонациями:

– Слушаю вас.

– Ирина Александровна, это Лиза. Я согласна на ваше предложение, – все, нужные слова были сказаны, и девушка с облегчением выдохнула.

– Хорошо, – по голосу директора было слышно, что она довольна, – тогда за выходные переедешь и с понедельника после учебы приступишь к своим обязанностям. К ним будет относиться следующее – забрать Катю из школы, она заканчивает в четыре и Сережу из садика. Сопроводить их домой, проследить, чтобы они пообедали, и Катя сделала уроки. В восемь вечера можешь быть свободна. Это в общих чертах. Подробности обговорим при встрече. Все ли понятно?

– Да, конечно, – подтвердила Лиза, затаив дыхание слушая перечисление того, чем ей придется заниматься, вроде – ничего сложного, и она должна справиться.

– Замечательно. Значит, завтра в десять утра подойдешь к коменданту общежития Анастасии Петровне. Она в курсе и проводит тебя в крыло для обслуживающего персонала, а затем поможет с вещами. Потом подойдешь ко мне в кабинет – я буду на месте до трех часов – подпишем договор.

– Да, да, – Лизе только и оставалось, что согласно кивать.

Ирина Александровна, как всегда, продумала все до мелочей.

– Тогда, до завтра, – попрощалась госпожа Шереметьева и, чуть помолчав, добавила, – ты сделала правильный выбор, девочка.

– До свидания, – попрощалась Лиза со своей собеседницей и, положив трубку, тихо прошептала уже только для себя:

– Надеюсь…

ГЛАВА 2 Реальные отношения или реальное отношение

Спала Лиза, на удивление, как убитая, хотя после вчерашних переживаний ей казалось, что она всю ночь не сомкнет глаз. Открыв глаза и потянувшись, девушка с легкой грустью оглядела привычную обстановку комнаты, которую ей вскоре предстоит покинуть.

– Так, нечего кукситься, – прикрикнула она на себя, почувствовав, что глаза вновь становятся на мокром месте, – все могло быть гораздо хуже. Представь, что Ирина Александровна не захотела бы с тобой возиться?! И поехала бы ты в славный город Тамбов или Тулу, где ты вообще никто и звать тебя никак.

Ради любопытства Лиза вчера все же заглянула в список предлагаемых ей учебных заведений от щедрот господина Румянцева. Конечно, ни Москва, ни Питер там не фигурировали. Да что там, даже Нижний Новгород, Казань и Новосибирск были слишком масштабны для такой малозначительной персоны, как Лиза. Но даже и в тех городах, которые были одобрены в качестве места ее проживания, учиться ей предлагалось далеко не в лучших или престижных учебных заведениях. Это оказались какие-то бывшие техникумы или второразрядные институты, название которых никому ничего не говорит. Н-да, действительно, резкий спуск с небес на землю. Напоминание об этом вернуло девушке попытавшуюся было скукожиться бодрость.

У нее полно дел, и ей совершенно некогда упиваться жалостью к себе или страданиями по поводу жизненной несправедливости. Сейчас ей надо успеть на завтрак, а потом заняться переездом. Ничего катастрофического не случилось. Однако дальнейшие события показали, насколько наивны были эти мысли, и насколько Лиза плохо представляет реальный мир.

И первый звоночек прозвенел во время завтрака. Поставив на поднос тарелки с кашей и творожной запеканкой, а также кружку с любимым кофе с молоком, девушка направилась к привычному столику, за которым уже расположились все члены их небольшой дружной компании. Лучшие подруги Инна и Зина уже приступили к завтраку. Заметив Лизу, девушки замахали руками, предлагая поторопиться. Не успела та присесть, как подруги наперебой начали выбалтывать последние новости, главной из которых была о том, что сегодня в двенадцать дня они все трое приглашены в кино.

– Андрей с друзьями подходил только что перед твоим приходом, – возбужденно тараторила Инна, невероятно хорошенькая рыжая девушка с зелеными глазами, – как здорово, что ты с ним теперь встречаешься! Ведь раньше он считал ниже своего достоинства беседовать с нами. Только кивал при встрече, и все. А у него такие классные друзья – что Саша, что Толик! Представляешь, мы пойдем все вместе. Через час выходим!

С Андреем Лиза начала встречаться совсем недавно, хотя учились они в одном классе с момента ее поступления сюда. Высокий красивый блондин был одним из тех парней, на которых заглядывались бы девчонки, даже если бы он был беден, как церковная мышь. А уж если его отец – владелец половины угольных шахт в стране, можно представить, какой бешеной популярностью пользовался Корсаков, начиная со средней школы. При этом ученица Румянцева никогда не была ему интересна – скромный угловатый подросток, каким долго выглядела Лиза, вызывала на красивых мальчишеских губах только презрительную улыбку с явным намеком на жалость. Ее подруги также не далеко от нее ушли. Они не были королевами класса, и за ними толпой не ходили мальчики с предложениями помочь донести портфель или пойти погулять по парку.

И хотя к двадцати одному году выглядели они гораздо привлекательнее, чем, скажем, в четырнадцать, сложившееся впечатление, видимо, было уже не изменить. Короче, хотя к подругам сейчас и проявляли внимание некоторые одноклассники или парни из параллельного класса, но их рейтинг в школьной иерархии был очень далек от уровня компании, в которой вращался Андрей.

Все изменилось на Новогоднем балу. Мама Инны сделала дочери и ее подругам шикарный подарок. Известный дизайнер одежды Рита Риф наконец-то соизволила заметить, что ее маленькая девочка выросла и обзавелась очень даже достойной фигурой и внешностью, а значит должна блистать в нарядах от маман, еще более подчеркивая и укрепляя славу знаменитого модного дома Риф. В пансион Шереметьевых прибыла целая команда модельеров и стилистов, и каждая из трех девушек обрела свой неповторимый новогодний образ.