Дама под вуалью

– То есть, хотите сказать, подпись там не ваша?

– Моя, но… Черт! – он ударил кулаком по стене, затем опять заходил по гостиной. – Допустим, я соглашусь выдать вам требуемую сумму в обмен на… то, что у вас есть… Но как я узнаю, что вы отдадите мне все, а не припрячете парочку козырей?

– На это есть мое слово..

– Пф!

– Сэр Джордж, – сказала Анна-Мария, слегка повысив голос. – Вы мне не нужны на самом деле. Мне абсолютно все равно, как там у вас продвигается карьера и сколько вы проигрываете в карты еженедельно. Я получаю деньги – отдаю вам все бумаги, что у меня есть, включая неприличные рисунки. Потом я планирую покинуть Париж, а в дальнейшем – и Францию. И, как вы понимаете, на пятьдесят франков это сделать все же трудновато. Вот и всё.

– Как это сложно, – баронет театрально заскрежетал зубами. – Где-то в вашем гениальном плане слишком много ходов, мадемуазель. Если вы просто хотели денег, могли бы попросить их открыто у меня или любого другого вашего любовника.

– Нет, это в вашем представлении мира слишком мало места, сэр Джордж, – усмехнулась девушка. – И в нем нет понимания, что я не ваша любовница и даже ею не была.

И, воспользовавшись замешательством хозяина дома, она подошла к письменному столу и что-то быстро изобразила на листке бумаги.

– Это – требуемая сумма и кому ее надо будет передать. Как вы понимаете, я не прошу выдать мне портфель с золотом прямо сейчас. Судя по вашему перекошенному злобой лицу, вы рискуете потерять последние остатки дворянской гордости, а я всегда думаю о своей безопасности. Всего доброго, сэр. Надеюсь, больше мы не увидимся!

И с этими словами она вышла прочь.

…Джордж Беррингтон и правда больше не сумел выйти на след таинственной дамы под вуалью. Человек из числа его приближенных передал туго набитый деньгами кожаный мешочек пожилому лавочнику, как было указано, а тот быстро закрыл свое заведение и затесался в ряды прохожих. Когда же его сумели догнать, то денег при нем уже не было. Старик сказал, что за небольшую плату должен был отдать то, что ему принесут, коммивояжеру со шрамом, который будет стоять на перекрестке.

Сэр Джордж был вынужден признать, что искать последнего нет смысла. Даже если они отыщут странствующего торгового агента, подходящего под это незатейливое описание, тот, скорее всего, заявит, что, в свою очередь, отдал мешочек кому-то еще, и это действительно было так. Вот только коммивояжер передал деньги самой Анне-Марии, найдя ее в фиакре на условленном месте, а взамен ему вручили толстый конверт для мальчика Жиля, одноглазого чистильщика сапог.

Поздно вечером того же дня эта пачка бумаг была найдена Геральдом на пороге дома баронета. Внутри была вложена короткая записка, выполненная хорошо знакомым сэру Джорджу почерком.

«Здесь действительно всё. Желаю Вам впредь быть осторожнее. Прощайте!»

********

Менее двух лет назад. Париж.

Молодая девушка с рыжими волосами, которую все высшее общество Парижа знало теперь, как внучку графа Деберье, вышла из здания пассажа с коробкой в руках, бегло, но вежливо поздоровавшись с какой-то солидной дамой, и поспешила к ждавшему ее экипажу.

– Едем домой, – сказала она, закрывая дверцу быстрее, чем это успел сделать кучер, и тут же мысленно отругала себя за простолюдинские замашки. А в мгновением позже сжалась от ужаса, почувствовав, как чья-то шершавая ладонь зажимает ей рот.

– Тихо, моя прекрасная Жанна, – процедил над ухом знакомый бас. – Это всего лишь твой старый приятель Рене…

И он грубо поцеловал ее в шею.

– Ты с ума сошел! – приглушенным шепотом возмутилась она, когда появилась возможность говорить. – Ты меня ужасно напугал!

– В самом деле? Я смотрю, ты так хорошо вжилась в роль графской внучки и все время занята поездками по гостям и торговым рядам! – щелкнул языком Рене и угрожающе процедил: – Ты, кажется, забыла, кто ты, милочка, и в чем заключался план!

– На самом деле…

– На самом деле, – перебил ее разбойник, сдвигая брови, – ты прекрасно знала, где я остановился, и могла бы уже трижды передать мне письмо, чтобы я был в курсе, как идут дела. Тебе напомнить условия договора, возлюбленная моя? – и он с силой сжал пальцами ее подбородок.

– Рене, – Жанна поправила украшение на шее, стараясь выглядеть невозмутимой, – я за это время успела понять, что наш план нуждается в изменении.

– Почему тогда до сих пор не связалась со мной? Ты серьезно думаешь, что, получив золото от старика, я обоснуюсь в городе, открою табачную лавку и заживу честной жизнью усердно сводящего концы с концами негоцианта? – двинул челюстью итальянец. – Деньги имеют свойство кончаться и делают это быстро!

– Да выслушай же меня! – в сердцах выдохнула девушка. – Изначально мы с тобой полагали, что за пару недель я войду в доверие к графу, узнаю все ключи от сейфов, накуплю себе драгоценностей, и мы сбежим со всем этим, но ты сам только что сказал, Рене, что деньги имеют свойство кончаться, а у старикашки не так уж и много того, что легко взять…

– Почему ты не предупредила меня об этом? – он снова грубо взял ее за подбородок, ловя взгляд. – Кинуть через плечо решила, да? Завела себе парочку франтоватых ухажеров и строишь из себя невинность? А потом выйдешь замуж и станешь богатой наследницей? А славный Рене пусть побирается? Сладкая моя, так не пойдет! Я быстренько расскажу этому аристократу, кто ты такая на самом деле, помни об этом!

– Я и не собиралась обманывать тебя, – Жанна мягко провела пальцем по его щеке. – Ты зря негодуешь, дорогой мой Рене. Дело в том, что… Граф не так уж и доверяет мне, чтобы вот так сразу посвящать в финансовые секреты. Я стараюсь… не делать много дорогих покупок, чтобы не привлекать к этому факту его внимание, понимаешь?! И я… Я думала дать тебе знать чуть позднее…

– Смотри у меня, – разбойник притянул ее к себе и прошептал: – Я уже истосковался…

– У меня нет возможности выбраться из дома, – театрально моргнула девушка. — Я не выхожу совсем одна, ты же понимаешь … – и она показала взглядом в сторону, имея в виду кучера.

– А знаешь, Жанна, мне внезапно пришелся по душе новый план, – усмехнулся итальянец, вдруг отталкивая ее. – Ты будешь изображать графскую внучку, пока старик не откинется, и платить мне за молчание. Определённо, да, – и он резким движением сорвал с ее шеи драгоценное ожерелье. – Пока я возьму это…

– Рене!

– Можешь поплакаться, что ты его потеряла! – хохотнул тот. – И попроси у дедули еще денег. Для меня.

Он выглянул в окно и, улучив момент, когда экипаж замедлил ход, выпрыгнул из него.

Жанна захлопнула дверцу и в ярости сжала кулаки, прошипев что-то, похожее на ругательство.

– Я знаю твои аппетиты, Рене! С такими условиями очень скоро все пойдет к чертям! – она откинулась на подушки и щелкнула языком. – Ну что ж, ты сам виноват. Прости…

…

Этой же ночью со второго этажа дома графа Шарля Деберье с помощью толстой веревки выбралась женская фигура, облаченная в костюм для верховой езды и плащ с капюшоном, и направилась к месту стоянки фиакров.

– Любезный, – толкнула она кулаком спящего на козлах кучера, – вот плата. Отпряги мне одну лошадь. Я верну ее через несколько часов.

– Но… у меня нет седла… – пробормотал тот, силясь рассмотреть лицо говорившего, и прибавил: – Мадемуазель.

– Мне не нужно седло, справлюсь. И ты меня не видел.

– Да… конечно, мадемуазель, как скажете…

…Менее чем через полчаса Жанна спешилась по другую сторону моста Менял и двинулась по темным грязным улочкам Ситэ, уверенно чеканя каждый шаг и ничуть не испугалась, когда из подворотни навстречу ей шагнул долговязый мужчина:

– Ата-та, цыпочка промахнулась домом? Иди за поцелуем!

– Сверни свои плоские клешни и оставь шутки для дешевых краль, – дерзко ответила та, давая понять, что он имеет дело с той, кто владеет словечками «дна» – Лучше посоветуй мне хорошего парня, которому можно поручить сырую работу.

– Ну, тогда ты по адресу, – тот насмешливо шаркнул ногой и выпрямился, изображая солдата на плацу. – Кинжальщик тут как тут, если хорошо платят. Но так как есть риск грохнуться на нары снова, цена возрастает.

– Жертву не знают в Париже, и убийцу не станут искать, – сказала Жанна, жестом предлагая пройтись: – Но он один из «сизых» и хорошо дерется.

– Тогда леди тем более по адресу, – щелкнул языком Кинжальщик. – Мне трудно найти равных в кулачном бою, а уж нож всегда мой верный спутник.

– Хорошо. Но не советую тебе пытаться надуть меня, – заметила девушка сухо. – Человеку, который мне мешает, нечем платить тебе за сговор, а я могу быть еще более щедрой, если ты станешь послушен, – она протянула своему спутнику маленький мешочек с монетами. – Здесь только часть. Получишь остальное после выполнения дела.