Люди как люди

– Почему же? – изумился Шилов. – Это же так интересно и познавательно!

– Видите ли, Виктор Николаевич, подобные открытия случаются редко, но они не уникальны. Как только мы начинаем пристально всматриваться в чужую жизнь, невольно влияем на неё. Споры о том, правильно ли это, не утихают. Но на данный момент в Мировом Совете возобладала точка зрения учёных, настаивающих на полном невмешательстве. Я солидарен с ними. Если есть возможность не высовываться, лучше воспользоваться ею. В конце концов, мы же до сих пор не встретили представителей цивилизации, превосходящей нас по развитию. Почему?

– Вы считаете, что высокоразвитые пришельцы не желают вмешиваться в нашу жизнь и скрывают от нас следы своего присутствия, Сергей Андреевич?

– Вполне сносное объяснение проблемы, не правда ли? – усмехнулся Грабовский. – Или Вы считаете нас наиболее прогрессивной цивилизацией во Вселенной? Я бы сильно расстроился, окажись подобное предположение правдой.

Мужчины ужинали, не выходя из апартаментов, пили вино и продолжали беседу. Между делом Грабовский поведал Виктору о том, что суд над пиратами уже состоялся, и «его Анастасия» отправлена на принудительные работы, диспетчером на дальней станции наблюдения и связи «Вега».

– Да не моя эта женщина! – воскликнул Шаман.

– Ваше официальное письмо, несомненно, повлияло на судебный процесс. Несмотря на протесты прокурора, суд отнёсся к Анастасии благосклонно, – заулыбался Грабовский. – Неужели Вам не интересна дальнейшая судьба этой неординарной личности, Виктор Николаевич? Анастасия будет находиться на «Веге», пока не выплатит установленную судом сумму штрафа. При её нынешнем заработке на это уйдёт года три, я полагаю…

Шаман неопределённо взмахнул рукой и перевёл разговор на другую, крайне интересовавшую его тему. Витя хотел знать детали миссии Грабовского, нюансы его жизни и работы. Да, что там, Шилов желал знать о легендарном космическом страннике всё! Сразу предупредив, что на личные вопросы он отвечать не станет, Сергей Андреевич рассказывал Вите о собственной концепции изучения мирового пространства, останавливался на деталях некоторых путешествий, встреч с интересными людьми, находок и открытий.

– Но почему Вы путешествуете в одиночку, командор? – удивлялся Шаман.

– Я не один, – спокойно ответил Грабовский. – Вы же видели женщину на «Галатее», а есть ещё и мужчина – бортинженер.

– Но они… андроиды, – воскликнул Виктор.

– Какое значение имеет их происхождение? – нахмурился Сергей Андреевич. – Возможно, для Вас они – существа второго сорта, молодой человек, а для меня – ближайшие помощники, соратники, друзья.

Эпоха активного использования андроидов началась более века назад, но наивысшего развития подобные существа с искусственным интеллектом достигли в последние десятилетия. С появлением новейших материалов, внешность биологических роботов стала практически неотличима от человеческой. Интеллектуальные ресурсы андроидов казались неисчерпаемыми. Даже в трюме пограничного корабля «Неутомимый» в режиме ожидания находилось несколько биороботов, готовых в любой момент прийти на помощь экипажу или вступить в бой с вероятным противником. Другое дело, что в армии привыкли пользоваться устройствами с искусственным интеллектом, внешне не напоминавшими человека. Виктор не знал причин подобного предубеждения, но вполне разделял его сам. Он считал, что люди, подобные Грабовскому, слишком очеловечивают андроидов, наделяя их качествами, присущими только человеческим существам. Шаман был неплохо знаком с биографией Сергея Андреевича. Легендарный исследователь космоса на своём веку пережил катастрофы, гибель напарников и друзей, возможно, потому и решил работать в одиночестве, окружив себя искусственно созданными помощниками. Подобный ход мыслей виделся Виктору естественным, но продолжение разговора вступило в противоречие с ним.

– Вы ещё молоды, Виктор Николаевич, и Ваш жизненный опыт сводится к ученичеству и службе в армии, – заговорил Грабовский. – Но Вы весьма талантливы, обладаете серьёзными знаниями и пытливым умом, а главное – желанием расширять границы познания вместе с границами изученной нами вселенной. Не боясь ошибиться, могу утверждать, что очень скоро Вы поймёте – служба в пограничных войсках ограничивает Ваши возможности. Вероятно, я бы не отказался от такого штурмана и напарника. Но к подобной перемене в жизни Вы должны прийти самостоятельно. Что же касается робототехники и новейших кибернетических систем, человекоподобные существа не являются венцом творения нашей цивилизация. Вам должно быть известно, что разведчики и следопыты не только исследуют дальний космос в режиме свободного плаванья. Пусть в последние годы их деятельность потеряла былую привлекательность в глазах жителей Солнечной системы, они остаются авангардом исследователей дальнего космоса, прокладывают пути и строят мосты к новым мирам. В каждом исследовательском корабле имеются кибернетические зародыши…

– Да, я читал о прорыве в конструировании и использовании подобных устройств, – откликнулся Виктор, пользуясь паузой в рассказе Грабовского. – Ещё в годы моего детства они считались новейшим достижением науки. Насколько мне известно, зародыш внедряется в поверхностный слой любой планеты, служит своеобразным маяком для космической навигации и способен преобразоваться в заданное устройство или сооружение.

– Теоретически это так. А на практике происходит следующее. Исследуя очередную планетную систему, время от времени я открываю планеты, представляющие интерес по тем или иным параметрам. Делая вывод о желательности исследований на поверхности, освоении или колонизации, мой экипаж оставляет на планете кибернетический зародыш. Теоретически, его можно погрузить в любую неагрессивную среду. При активации он сам найдёт и использует местные ресурсы, необходимые ему для развития. По стандартной программе зародыш превратиться в кабину нуль-транспортировки, надёжно установленную в безопасном месте. Однако, в случае необходимости, можно изменить программу зародыша, и он создаст, например, герметичный жилой модуль или исследовательскую площадку. По сути, он может сделать всё, на что хватит местных ресурсов.

– Желательно иметь в запасе несколько зародышей? – предположил Шилов.

– Верно, Виктор Николаевич, – кивнул Грабовский, – но они не отличаются лёгкостью и компактностью. Отправляясь в очередную экспедицию, я могу позволить себе загрузить на борт не более пяти штук.

Легендарный первопроходец дальнего космоса остался ночевать в апартаментах Шамана, чтобы продолжить общение на следующий день. Время от времени мужчины покидали номер, чтобы искупаться в тёплой воде шикарного бассейна станции «Эдем-3» или пообедать в ресторане. Дважды они столкнулись с Николь, от которой не отлипал мужчина в мундире полковника интендантской службы Космофлота. Увидев Грабовского, полковник кинулся к нему и долго тряс руку Сергея Андреевича, удостоив Шамана поощрительным кивком. Николь вежливо поздоровалась с мужчинами, не афишируя знакомства с Виктором. В следующий раз она сделала вид, что не заметила Виктора, чем окончательно взбесила Шилова. «Не стоит удивляться, Шаман, – заметил бармен ресторана в краткой доверительной беседе. – Для получения положительного отзыва комиссии приходится идти на ухищрения. А полковник так запал на Николь, что этим грех не воспользоваться». Виктор состроил максимально равнодушную физиономию, но его выдавали глаза. В них читался гнев обманутого мужчины.

На следующий день, отобедав в ресторане, Грабовский поспал пару часов на диване в гостиной президентских апартаментов, и вскоре его «Галатея» покинула «Эдем-3». Проводив Грабовского, Шаман отправился в ресторан с одной целью – напиться. Николь он не видел уже более суток. Бармен нёс какую-то чушь о настоящем полковнике, что только раззадорило Виктора. После ста грамм водки его взгляд упал на практиканток, снова тихо сидящих в уголке. Шаману пришло в голову, что близняшки не так уж и похожи друг на друга. Одна выглядела куда ярче другой. Присмотревшись, Витя понял, что яркость девушке придаёт косметика, несложная, но эффектная причёска и броское платье красного цвета. Складывалось впечатление, что её сестра не пользуется косметикой вовсе и нарочито выбирает скромные наряды. Во всяком случае, зелёненькое платьице до колена и собранные в хвостик русые волосы явно не провоцировали мужчин на близкое знакомство. Даже очки, которые носили обе сестры, производили полярное впечатление. У одной девушки они подчёркивали миловидность лица, другую превращали в скучную отличницу.

После второй сотни грамм водки Виктор решил пересесть за столик близняшек, но к этому времени более эффектная сестричка куда-то испарилась. Впрочем, её исчезновение не повлияло на намерения Шамана.

– Ты не занята, малышка? – держа в руке ополовиненную бутылку, поинтересовался он, присаживаясь к девушке за стол.

– Нет, – она взволнованно захлопала ресницами, – но Молли освободится только через два часа.

– Молли – имя твоей сестры? – догадался Шилов. – Извини, я запамятовал… А как зовут тебя?

– Кэтти, – неуверенно улыбнулась девушка. – Мы не только практикантки Николь, но и её землячки. Мы из Австралии, но неплохо владеем русским языком. Всё это Молли уже говорила Вам при первой встрече, но мне несложно повторить.

– Замечательно, – нетрезво кивнул Витя. Упоминание Николь его не порадовало, и штурман переменил тему: – И чем же так занята твоя сестричка?

– Видите ли, Господин офицер, нам не хватает денег на последний год обучения в академии, – опустила взгляд Кэтти. – И, помимо практики, на «Эдеме» нам желательно заработать… Молли понравилась мужчине из комиссии Космофлота и… ушла с ним.

– А ты? – Виктор сверлил девушку тяжёлым взглядом.

– Я?! Ну, я не такая… раскованная, как моя сестра. Мне сложно…

– Ничего особенно сложного в этом нет, – Шилов сказал, как отрезал. – Сейчас мы выпьем по рюмке водки, и ты пойдёшь со мной, Кэт.

– Я?! Вы не хотите дождаться Молли? – заахала Кэтти. – И… заплатите мне?

– Кэт, дурочка, разве можно задавать подобные вопросы вслух в общественном месте? – Виктор заговорил вполголоса на английском языке. – Ты не знаешь, что торговля телом на станции «Эдем-3» официально запрещена? Не нарывайся на неприятности. И не волнуйся, ты получишь свои деньги. Пей водку и пойдём. Я хочу продолжить общение с тобой в своём номере.

Обстановка президентских апартаментов поразила воображение девушки. Сначала Кэтти застыла, как вкопанная, посредине гостиной. А увидев широкую кровать в открытую дверь спальни, девушка медленно двинулась туда, словно находилась под гипнозом… С некоторым удивлением Витя наблюдал, как Кэтти избавляется от одежды, поворачивается спиной к постели и, прикрыв своё тело руками, вопросительно смотрит на него. Под тяжёлым мужским взглядом она глубоко вздохнула и отчаянно опустила руки вдоль туловища… Худощавая, но не щуплая, угловатая от растерянности, не знающая, что делать и говорить, Кэт взволнованно глядела на мужчину из-под очков ясными серыми глазками… «А почему бы и нет, собственно?» – промелькнуло в голове Шилова. Он допил водку прямо из горлышка бутылки, подошёл к девушке вплотную, положил руки ей на плечи и произнёс:

– Меня зовут Виктором, Кэтти.

– Вас уважительно называют «Шаман» и рассказывают удивительные истории о Вашей жизни, – вздрагивая всем телом, зашептала она. – Позвольте и мне называть Вас Шаманом…

– За это ещё и деньги платят? – воскликнула запыхавшаяся Кэтти час спустя, раскинувшись на широкой кровати президентских апартаментов. Виктор громко расхохотался, а девушка выждала, пока он успокоится, и задала другой вопрос: – Я могу ещё немного побыть с тобой, Шаман?

– До утра я тебя не отпущу, даже не надейся! – хмыкнул Витя. – А сейчас мы будем пить шампанское… Ты не любишь шампанское? Тогда, может быть, какой-нибудь коктейль? Отлично! Устроим коктейль-пати, а заодно перекусим, я проголодался…

Утром, едва проснувшись и ещё не открыв глаза, Виктор положил ладонь на маленькую грудь Кэтти и через несколько мгновений ощутил прикосновение её ласковых ручек. Шаман открыл глаза и увидел улыбающееся, счастливое личико Кэт… Ещё через час к ним в номер вносила завтрак… Молли в костюме официантки. К радости сестёр, Шаман не отказался ни от одной из них. Кэтти хотелось поделиться с сестрой своей удачей. Молли бурчала: «Я полночи искала тебя по всей станции и не могла поверить бармену, утверждавшему, что ты в президентских апартаментах кувыркаешься с Шаманом! Переплюнула ты меня сестричка, нечего сказать». Кэт только вздыхала, удерживая в своих ручках руку Виктора. Молли бросала быстрые, вопросительные взгляды на обнажённую парочку, пока Шаман не стащил с неё костюмчик официантки… За оставшуюся часть дня они опробовали все помещения апартаментов на предмет удобства для занятий определённого рода. По сравнению с Кэтти, её сестра проявила себя знатоком этого дела, профессионалкой. Но Виктору пришлась по душе непосредственность ласковой Кэт. Таков уж был его характер… Поздним вечером они валялись в постели втроём, когда в двери номера постучали. Шаман никого не ждал, но дал указание близняшкам не шуметь в спальне, плотно прикрыл дверь и, небрежно накинув тяжёлый махровый халат, пошёл открывать.

На пороге стояла Николь. «Может быть, ты пустишь меня в свои роскошные апартаменты, Виктор?» – по-прежнему делая ударение на второй слог его имени, с вызовом произнесла она. Шаман пожал плечами и отодвинулся в сторону. Женщина по-хозяйски уверенно вошла в гостиную, огляделась, хмыкнула, расположилась в кресле нога на ногу и раздражённо буркнула: «Мне бы коньяку». Витя снова пожал плечами, открыл бар, налил коньяк в два пузатых стакана и закурил попавшуюся под руку сигарету.

– Ты ещё и куришь, Шаман? – в устах Николь прозвище Виктора прозвучало пренебрежительно.

– Думаю, тебе есть о чьём здоровье позаботиться и кроме меня, – холодно проговорил Шилов.

– Ты назвал меня шлюхой? – с удовольствием сделав глоток из бокала, женщина взглянула на штурмана вызывающе. – Или мне показалось?

– Как будет угодно, – всё с тем же металлом в голосе ответил Шаман.

– Я сплю, с кем хочу и когда хочу, дорогой! – огрызнулась Николь и тут её прорвало. Залпом допив коньяк, она заговорила громко и эмоционально, отрывисто, не выбирая слов, но неожиданно вставляя в английскую речь крепкие русские выражения: – Ты пропадаешь на полгода. Ни слуху, ни духу, твою мать! Где шляешься? Живой или помер уже? А может, без рук, без ног, без… конца лежишь в каком-нибудь госпитале? А я ничего не знаю! Каждая сволочь своей бабе, блин, весточку шлёт. Но Шаман не такой! Он, сука, русский офицер, и в походе ни о каких бабах и думать не может, тем более о той, которую вспоминает каждый день… Нет? Ну да, что о ней думать-то? Прочь воспоминания, прочь!.. А через полгода бравый офицер, легендарный Шаман появляется на «Эдеме» и требует своего! Вынь ему, да полож! Хрен тебе, понял! Пусть я – шлюха подзаборная, но цену себе знаю. И эту цену тебе не потянуть!

Николь выпила вторую дозу коньяка, любезно налитую ей Виктором, отобрала у него очередную сигарету, сделала пару затяжек, затушила окурок в бокале и поднялась с кресла. Пребывавший в ступоре Шилов лишь наблюдал, как она подходит к спальне и, не открывая дверь, на чистом русском языке заявляет во всеуслышание: «Не ссыте, девки, ваше кувыркание с Шаманом на результатах практики никак не отразится! Ух, вы мои сучки милые!» Проходя мимо Виктора, она показала ему средний палец руки, а затем хлопнула входной дверью в президентские апартаменты так, что Шилов выронил из рук опустевший бокал.

Близняшки пили с Шаманом коньяк и успокаивали его, как могли. Правда, Молли быстро напилась и уснула. Зато Кэтти оглаживала мужчину ласковыми ручками и шептала ему на ушко:

– Конечно, я не такая красивая, как Николь…

– Ты – очень милая и ласковая малышка, – отвечал ей, как на грех, не пьянеющий Витя.

– Честно? И ты приласкаешь меня снова? – путая английские и русские слова, лепетала девушка, покрывая его лицо нежными поцелуями. – А я буду любить тебя изо всех сил, мой Шаман…

Витя просто отключил мозг. Он приказал себе не анализировать ситуацию, не разбираться в хитросплетениях женской логики, вообще не думать о Николь и ком-либо ещё… Шаман любил маленькую ласковую Кэт, несмотря на присутствие рядом её спящей сестры. Они так и уснули, в обнимку, не отделившись друг от друга… Утром сумрачный, толком не выспавшийся, мучавшийся похмельным синдромом, но сидевший с сёстрами за столом при полном обмундировании с чашкой кофе в руке, Виктор произнёс тронную речь: «Насколько я понимаю, девчонки, сегодня у вас выходной день. Отдыхайте! Ещё сутки президентские апартаменты в вашем полном распоряжении, трёхразовое питание тоже оплачено… Молли, не заставляй сестру спать, с кем попало! Она не хуже и не лучше тебя. Она просто другая. Ты говорила, что Кэтти тебя переплюнула. Тебе ещё неизвестно до какой степени! Тех денег, что я перечислил на её счёт, хватит на то, чтобы оплатить последний год вашего обучения. Не благодарите. Это моя инвестиция в светлое будущее: вы станете классными бортинженерами и не превратитесь в шлюх. Не поминайте лихом!» Сёстры не смогли вымолвить ни слова. Пользуясь этим, на прощание Виктор прикусил розовый сосок Молли, дерзко торчащий из лёгкого халатика, а затем крепко прижал к себе Кэт и прошептал ей на ушко: «Мы ещё встретимся, малышка!»