Третья смена

– Как ты? – вклинился ещё один голос.

Чижик не без труда открыл глаза. Прямо над ним – встревоженные лица Евы, Ваньки и Толи, улыбающееся лицо деда Светозара, над ними тёмные силуэты деревьев, а ещё выше – тёмное ночное небо с бледным диском полной луны. Прямо над Чижиком.

– Она точно не упадёт? – спросил Чижик.

Толя перевёл взгляд на деда Светозара. Старик пожал плечами:

– Так ему и больше всех досталось-то поди…

– Чего? Чего досталось? – Чижик и раньше терпеть не мог чего-то не знать, а теперь ему было ещё и страшно…

– По шеям, – беззлобно отозвался дед Светозар. – Ладно, видать, настало время узнать, наконец…

– Про мутных! Вы обещали! – оживился Чижик, усаживаясь поудобнее.

– Точно оклемался, – вздохнула Ева и бросила на Чижика выразительный взгляд. – Продолжайте, пожалуйста.

Дед Светозар ухмыльнулся.

– Обещал, что поделать. Слушайте. Как я говорил, вас, талантливых, не только я разыскиваю. Есть и такие, кто свою мутную суть хочет на весь мир распространить…

– А зачем им это? – не выдержал Чижик.

– Обиженные они, а что делать с этим не знают, вот и хотят весь мир вместе с собой обидеть…

– А вот о чём вы, дедушка, говорите, что, вот, мы талантливые? – спросила Ева.

– Вот вы говорите, талант он в искусстве проявляется. А ведь для того, чтобы суметь доброту в себе найти или смелость… Да так, чтобы это и на других влияние оказало… Для этого тоже талант недюжинный нужен.

– А мутные? – спросил Чижик.

– А мутные, – дед вздохнул, – они талант твой так и норовят наизнанку вывернуть, на голову поставить.

– Страшно, жуть, – поёжился Чижик.

– А ведь не знал ты слов таких, – старик нахмурился и внимательно посмотрел на Чижика.

Тот засмущался, заёрзал под его взглядом.

– Так, может быть, талант Чижика – смелость? Ну, по крайней мере, была… – задумалась Ева. – Тогда у Толика… ум? А вот про себя мне сложно рассуждать.

Чижик хотел было что-то ответить, но передумал и отвернулся, слегка розовея щеками.

– Справедливость твоя сила, справедливость да истина. Ване же достался дар не редкий, но тяжёлый. Получить его просто, да не у каждого получается. Добро оно много сил отнимает, носить его тяжело.

– А что же это мы сидим? – резко сказал Чижик. – У нас же там столько народу может наизнанку вывернуть!

– Вот не хотела бы я видеть эти их изнанки, – поёжилась Ева.

– А что, Чиж, не страшно уже? – спросил участливый Ваня уже на бегу.

– Жуть, как страшно, побежали!

Четвёрка припустила вперёд, дед Светозар за ними…

***

Тихо. Слышен тихий плеск воды и шелест листвы. В тёмном небе виден яркий диск луны, и в её свете вырастают высокие тёмные стволы деревьев. Лодка скользит по реке. Вот показался тяжёлый силуэт полуразрушенной арки, а через мгновение – резко накативший уже на всех присутствующих, но уже привычный озноб.

Дорожка, петляющая между деревьев, знакомая полянка, крыльцо, освещённое одиноко висящим фонарём.

– Сколько у нас времени?

– Времени полно.

Четыре фигуры вышли из темноты крыльца и направились дальше по склону холма. Казалось, что сам лес своей шелестящей песней указывал им путь. Через некоторое время деревья расступились и компания вышла на небольшую полянку, залитую лунным светом. Шепчущая песнь леса стала громче. Создавалось ощущение полной остановки времени.

– И где же он? – голос вопрошающего прозвучал растерянно.

– Здесь. Здесь.

– Деда Святозар! – взвизгнула Ева и бросилась к нему.

– Тихо, тихо, девонька. Экая ты невеста стала.

– А зачем вы нас позвали?

Вперёд вышел высокий юноша спортивного телосложения, мало похожий на пухленького мальчика с вечными пирожками и шоколадками в карманах.

– А я, Ванечка, сам никого не зову. Это ваш зов, ваше веление.

– Как это, – растерялся ещё один юноша, невысокий, едва не подпрыгивающий от нетерпения. – Вы позвали, мы пришли, приехали, приплыли…

– И как тебя нынче звать-величать?

– Саша, – сказал он и почему-то смутился.

– Так вот, Сашенька, сам я никого не зову. Это вы сами дотянулись, когда стали готовы, попросили, а лес вам ответил.

– А к чему мы стали готовы? – Толя снял очки и потёр глаза.

– Слушай, – дед Светозар пожал плечами и лукаво подмигнул.

– А ч… – открыл было рот Саша, но вовремя замолчал.

В многоголосье шёпота листьев стали угадываться отдельные голоса. Каждый вёл своё, но вместе они сплетались в единую песнь леса.

Давно-давно. Очень давно…
Следили, следили…