Отражение уродства

– Я обо всём позаботился. Хлопок уже продан, а твои вещи останутся на корабле. Они пригодятся, когда отправишься назад. Здесь тебе придётся ходить в более приличествующей одежде. Кроме того, ты будешь жить в собственном доме, который я купил по твоей же просьбе рядом с особняком семейства Уэллс. Я купил его у семьи Дадли. Мне пришлось переплатить десять тысяч фунтов, хотя владелец и без того собирался его продать. И всё по твоей милости, – посетовал Стивен и тут же перешел на более приятные подробности. – Будешь принимать гостей, и наносить визиты. Кстати о доме. Там ещё не всё готово к твоему приезду, но жить можно. Красивый дом с небольшим парком, конюшней и ухоженным садом.

– Терпеть не могу сад и деревья. Хотя с дюжиной бутылок доброго шотландского виски могу и потерпеть такое соседство.

– В любом мало-мальски приличном доме имеется сад и деревья.

– У меня в доме их нет.

– Там нет, – Стивен показал рукой куда-то за спину, – а здесь будут.

– К чёрту сад и деревья. Меня больше интересует компания «Босворт».

– Скоро состоится или уже состоялась помолвка между Элизабет Уэллс и Александром Босвортом. Этот брак может сильно осложнить твои планы. Элизабет Уэллс уже богата. Но что гораздо хуже, за ней стоит Роберт Уэллс, а это не только капитал, но и серьёзные связи. Не знаю, насколько Уэллсы захотят помочь Александру, но такую возможность исключать нельзя. А ведь есть ещё леди Девон со своим наследством.

– Приятного мало, – растягивая слова, задумчиво согласился Альберт. – А каково сейчас положение Александра?

– Последний год был для него неудачным. Он допустил серьёзный промах, когда приобрёл два парусных корабля. Корабли отличные, но значительно уступают кораблям с паровым двигателем. Он терпит значительные убытки и поэтому вынужден делать всё новые и новые долги. Я же, как ты и хотел, скупаю все эти долги. Их накопилось достаточно, а средств для погашения у Александра нет. Семейное дело находится в достаточно сложном положении.

– В Лондоне знают о его трудностях?

– Всё это время я действовал очень осторожно, но после твоего последнего письма начал действовать открыто. Александр Босворт наверняка осведомлён. Вполне вероятно, что и другим известно об этих затруднениях, но его положение кажется со стороны слишком устойчивым. В особенности, в связи с предстоящим браком с Элизабет Уэллс. Однако ты на сегодняшний день являешься главным кредитором Александра Босворта и можешь серьёзно осложнить ему жизнь. Есть вероятность того, что внезапное известие о долгах повлечёт за собой дополнительные неприятности. Хотя он вполне может и отбиться.

– Этого достаточно, – лицо Альберта стало мрачным, отчего приняло ещё более угрожающий вид. – Я слишком долго ждал этого дня. Пора им всем предъявить счёт.

– Всем? – Стивен устремил в сторону Альберта испуганный взгляд. – Надеюсь, ты не имеешь в виду леди и лорда Босворт?!

– Они так же будут наказаны! – тон Альберта не допускал возражений.

– Я могу тебя отговорить?

– Нет! Занимайся тем, чем занимался последние два года. Я же, – изуродованный глаз полыхнул зловещим огнём, – собираюсь предъявить счёт семейству Босворт!

Глава 10. Энжи

По улицам Лондона двигались возмущённые группы людей. Все эти группы, одна за другой, стекались в общую толпу, которая направлялась к Скотланд-Ярду сопровождаемая конной полицией.

Демонстрация возникла стихийно, как только стало известно об убийстве двадцатилетней Кэтрин Мэрфи. Это была уже пятнадцатая по счёту жертва Камденского маньяка.

Камденский маньяк всегда действовал одинаково жестоко. Сначала он похищал жертву. Потом жестоко избивал. Потом насиловал. В конце топил в реке и оставлял записку во рту жертвы, адресованную Скотланд-Ярду, со словами «До новой встречи».

Люди, шедшие в это утро по улицам Лондона, требовали незамедлительных действий от полиции. Они требовали найти и наказать Камденского маньяка.

Местами между полицией и возмущённой толпой завязывалось ожесточённое противостояние грозившее перейти в настоящее побоище.

Полицейские постоянно призывали прохожих покинуть тротуары и близлежащие улицы во избежание неприятных последствий. Но горожан не так-то легко было убедить. Одолеваемые любопытством, они останавливались, потом собирались по несколько человек и начинали бурно обсуждать происходящие события. Чуть позже к ним присоединялись жильцы домов со второго и третьего этажей. Облокотившись на перила балконов, они указывали рукой вслед уходящей толпе и о чём-то возбуждённо выкрикивали прохожим внизу.

Собственно, новизной эти разговоры не отличались. Камденский маньяк убивал молодых девушек на протяжении пяти лет и всегда оставался непойманным. Именно этим соображением руководствовалось большинство людей, предрекая неудачу действиям полиции.

Неожиданно, сразу несколько демонстрантов бросились к конному полицейскому и схватили коня за уздцы. Полицейский начал отбиваться дубинкой, но количество недовольных горожан сразу удвоилось и прежде, чем к нему подоспели на помощь, он вместе с лошадью повалился на тротуар, опрокидывая вместе с собой и несколько прохожих. В толпе раздались восторженные возгласы, которые тут же сменились криками боли. Их настигли другие полицейские и начали нещадно награждать ударами своих дубинок.

Возмутители спокойствия отступили. Пострадавшего полицейского подняли и поставили на ноги. К счастью, ни он, ни лошадь не сильно пострадали. Прохожие отделались лёгким испугом. Единственным исключением оказалась молодая женщина. Она была одета и выглядела как женщина лёгкого поведения, кои встречались на улицах не так уж часто, но всё же встречались.

Поднявшись с тротуара, эта женщина сделала несколько шагов, потом опёрлась о стену правой рукой, а следом опустилась и села на небольшую каменную ступеньку, служившую входом в лавку с поддержанной одеждой. Не обращая внимания на любопытные взгляды прохожих, женщина приподняла край платья, обнажая ногу до самого колена, что само по себе являлось крайне возмутительным и неблагопристойным поступком. Но женщина ничего не замечала. Она положила руку на своё колено и слегка потерла. Это лёгкое движение вызвало у неё болезненный стон.

– Позвольте вам помочь, мисс! – раздался рядом с ней мягкий голос.

Женщина вздрогнула и резко вскинула голову. Рядом с ней стоял молодой человек в дорогом костюме с отталкивающим лицом, и смотрел прямо на покрасневшее колено. С первого взгляда становилось понятно, что перед ней настоящий джентльмен.

Это был не кто иной, как Альберт. Они со Стивеном направлялись в дом, купленный по соседству с семьёй Уэллс, когда натолкнулись на толпу недовольных людей.

Женщина и не подумала прикрыть колено. Она лишь бросила удивлённый взгляд на Альберта и холодно ответила:

– Вам не следует проявлять ко мне участия.

– И почему же? – полюбопытствовал Альберт.

– Меня зовут Энжи. Я работаю на мадам Бабл. Это…публичный дом в районе Сохо.

– Альберт! Можете называть меня просто по имени.

– Альберт? – растерянно повторила Энжи. Она явно не ожидала подобного ответа от этого незнакомого джентльмена.

– Держитесь за меня!

Альберт нагнулся, бережно просунул руки под ноги Энжи, а в следующее мгновение приподнял её и понёс на руках, обрекая себя тем самым на осуждающие взгляды свидетелей столь вызывающего поступка. Энжи же, была совершенно сражена действиями Альберта.

Обычно джентльмены снисходили до разговора только лишь, когда они уединялись. А этот…этот несёт её на руках по улице…Энджи крепко обвила руками шею Альберта. Несмотря на ноющую боль в ноге, она испытывала настоящий триумф в эти короткие мгновения и окидывала прохожих высокомерным взглядом. Не всякая леди удостоилась бы той чести, которую оказали ей.

Альберт перенёс Энджи на другую сторону улицы. Там стояла чёрная карета запряжённая двойкой лошадей. Судя по всему, это была карета Альберта и в ней кто-то находился. Энджи сделала этот вывод, когда услышала крик Альберта:

– Стивен, открой дверцу!

Дверца кареты почти сразу же распахнулась, а следом показалось лицо рыжеволосого молодого человека в веснушках. Его взгляд переместился с Альберта на Энджи и…застыл.

– Помоги мне усадить Энджи в карету, – попросил Альберт.

– Господи Иисусе! – Стивен выскочил из кареты как ошпаренный и, отбежав на несколько шагов, что было силы закричал на всю улицу, обращая тем самым весьма пристальное внимание прохожих, которые и так не спускали с них глаз. – Это же…проститутка!

– Полагаю, помощи мне ожидать не стоит!

Альберт остановился возле открытой дверцы кареты и негромко проронил, обращаясь к Энжи:

– Отпусти мою шею!

Энжи сразу же подчинилась. Альберт приподнял её и бережно усадил на сиденье кареты. А потом столь же бережно обхватил её ноги, осторожно занёс в карету и закрыл дверцу.

– Проститутка?! – раздался ошеломлённый голос Стивена. Он всё ещё сохранял приличное расстояние между собой и каретой.

– Она ушибла ногу и не в состоянии самостоятельно ходить. Я, как джентльмен, просто обязан был ей помочь, – ответствовал на это Альберт. – Потом, позволь тебе напомнить о гетерах, мой дорогой Стивен, это были свободные и образованные женщины. В Древнем Риме их весьма ценили.