Лабиринты чужой души. Книга 2

– На, мамочка, пей! Я кружку помыла. Она чистая.

– Солнышко ты мое! Как я тебя люблю, – только и смогла выговорить срывающимся голосом Мила, прижав Веру к себе. – Я обязательно заберу тебя домой, только бумаги все соберу и отвезу Наталье Петровне. Подождешь еще? Ладно?

– А без бумажек нельзя? – заглянула вопросительно в глаза Милы девочка.

– Нет, ласточка. Они очень важны, – погладила волосы девочки Наталья Петровна.

– Тогда подожду! Соскучилась по дому очень.

– Вот и помощница появится у мамы! – Проморгавшись от внезапной влаги на глазах, сказала Наталья Петровна. – Ладно, как с вами ни хорошо, мне надо идти, машину должны уже прислать. Жду вас с бумагами, помогу забрать Верочку. Дети в госучреждения быстро угасают, не выносят одиночества и тоски.

Мила вздохнула и шепотом произнесла:

– Жалко, если такая смышленая малышка поймет, что никому нет дела до нее. Ей тепло и ласка нужны. Их у нас с Василием хватит еще не на одну такую крошку. Только бы все получилось.

Наталья Петровна улыбнулась:

– Да не переживайте вы так. Все будет хорошо. Главное – вы с девочкой нашли друг друга.

Этим вечером дома еще раз произошел разговор с мужем:

– Вот бы получилось Верочку взять, – мечтательно произнесла Мила. Она положила голову на плечо Василию и ждала ответа.

Он погладил ее по голове:

– А сможем ли мы принять ее? Полюбить? Стать примером? Мы совсем простые люди, не все со своими-то ясно было. Да и опять же пакет документов с разным сроком годности. Не сумел вовремя сдать их, – собирай новые.

– Ну, этим займусь я сама. И насчет знаний, узнавала: есть « Школа подготовки приемных родителей», там учиться два или три месяца. И в конце концов, все становится ясным.

– Когда ты успела? – почесал Василий затылок.

– Да с интернетом это легко.

Муж пожал плечами:

– Я не против удочерения. Слишком тихо и пустынно стало в доме, как Илюша и Наташа создали свои семьи. Только обучаться придется тебе самой. Меня с работы не отпустят.

– Ладно, специально для тебя буду конспекты составлять.– У Милы от счастья засверкали глаза.– Дома потом почитаешь.

– Ну, не знаю, получится ли у нас?! После прошлого посещения опеки мы приехали домой расстроенные!

Они вспомнили, как их встретила тогда толстая, вредная работница отдела, миллион раз повторяющая, что она специалист в области опеки и попечительства.

– Угу! Мы тогда были просто на нервах, особенно после ее слов: « Дети без родителей – это всегда беда. За каждым таким малышом стоят трагедии: у одних родителям не до них за пьянкой и развратом, у других несчастье, тяжелая болезнь или потеря родных. Мы это знаем, как и понимаем, что всем не поможешь»!

– Вот-вот. Она подозрительно вглядывалась в наши лица: «Признайтесь, зачем вам это надо? Квартиру получить больше хотите? Или еще что?»

– Жилье у нас есть и хотим только девочке помочь выжить в этом мире, адаптироваться и стать, в конце концов, счастливой, – ответила тогда я. – А она снова «Не каждый своих-то детей может такими сделать. Вот ваши дети довольны жизнью»?

– Да, они имеют свои семьи. Живут отдельно, – снова отпарировала я.

– Ну, тогда, конечно, – смилостивилась она, – добавил Вася.– Как меня раздражала эта вредная баба со своей подозрительностью. Я тогда настойчиво возвращал разговор на нужное нам русло:

– Скажите, а вы сообщаете приемным родителям причину попадания ребенка в учреждение?

– Бывает, да. Чаще нет.

– Почему?

– Иногда случается, ребенок понравился потенциальным родителям и потянулся к ним он. Ну, скажем мы, что он от матери-алкоголички. И что? Тут же все отменится.

– Конечно! Все знают, что женский алкоголизм не лечится. А яблоко от яблоньки недалеко падает.

– Вы поймите, гены не всегда дают о себе знать. На это мы и рассчитываем. Пример новых родителей может пересилить пороки биологических отца с матерью.

– А могут, и нет, – снова возразил я.

– Это как повезет. Но критерий пятьдесят на пятьдесят все равно обнадеживающий, – отпарировала вредная и упрямая баба.

От воспоминаний и расстройства у Василия поднялось давление. Он достал из внутреннего кармана упаковку с таблетками, проглотил одну из них. С лица спала краснота.

Мила тогда обняла его:

– Не волнуйся, милый. Не одна она там работает. Я сегодня беседовала с очень приятной женщиной оттуда. Она, кстати, пообещала помочь.

Тут Василий снова сел на коня неуверенности:

– А вдруг все-таки гены взыграют?

– Что ты вечно все с ног на голову переворачиваешь? Все лечится. Наши дети тоже болели, мы же не бросались в панику, а просто лечили. Да и сами мы не исполины без болячек.

– И кого же мы возьмем?

– Ну, что ты, забыл что ли? Я тебе сегодня говорила и показывала трехлетнюю Верочку из нашего детдома, – повторила Мила.

– А, ну да! А у нее родители – не алкоголики, не венерические больные?

Мила знала пунктик мужа – он панически боялся заразных болезней.

– Нет. Нормальные люди. Мама работала пианисткой, отец психологом. Все погибли в аварии вместе с сыном.

– Ну, дорогая, если считаешь это важным для нас, дерзай. Не мне с ней возиться. Вспомнил, она, кстати, чем-то напоминает Наташеньку в детстве.

Мила собрала пакет документов, отучилась на курсах приемных родителей. Сдала все в органы.

Тут позвонила директор детского дома:

– У меня две новости: плохая и хорошая. С какой начать?