Лабиринты чужой души. Книга 2

– Они что-то у вас воровали или шумели тут?

– Да ничего такого не было, – но во всем должен быть порядок, – опять горланила жительница первого этажа. Дети должны жить с родителями, а не шляться по улицам.

Милиционеры разделились по одному и стали прочесывать цокольный этаж. Я как раз тогда была в подвале, меня и поймали.

– А вот и девчонка! – схватил за шкирку милиционер, как нашкодившее животное.

– Дяденька, отпустите, я не буду здесь ночевать. Я к знакомой зашла.– Кричала я.

– В отделении разберемся, кто к кому зашел, – потащил он меня к выходу из схрона.

И на виду у ребят всей школы, в которой я училась, затолкнул в машину и отвез в отдел опеки.

Бабушка прижала к себе голову Любы:

– Господи! Многострадальная моя внучка! И что же опека?

Люба вздохнула:

– Да ничего, они подали документы в суд на ограничение матери в правах на меня, и отвезли в детский дом. Дети там смотрели с укором, жалостью и обреченностью.

Чуть позже я поняла, почему. Обыкновенная тюрьма. И никакого просвета, если только не повезет, и кто-то не захочет взять в семью. И все же… Там я хоть вдоволь наелась и увидела чистоту. Не то что у матери.

– Мне вот до сих пор непонятно, внученька, зачем ты пошла в тот день к ней в дом?

– А чего тут неясного? Из детдома стали удочерять моих подруг. Я тоже хотела жить в большой, крепкой семье в собственном доме, чтобы, как своих детей, любили и заступались за меня, – у нее покатились слезы по щекам.– Я тогда дала шоколадку сторожу и он отпустил до вечера. Выходной ведь был.

– И что же, ты, такая хорошенькая, никому из потенциальных усыновителей не понравилась? – нежно отодвинула от своего плеча девочку и заглянула в ее глаза бабушка.