Свет погасшей звезды. Мифы о звездах и маяках

И тут же он услышал ответ все от того же таинственного незнакомца, почему-то вызывавшегося ему помогать. Сам художник считал его своим Ангелом- хранителем и не хотел думать о том, что это может быть кто-то другой.

– Ты погубишь девушку, ей тут не выжить. Подумай хорошенько, нужен ли тебе шедевр созданный ценой жизни другого человека.

– Да, да и да, – самозабвенно повторял он, – я подарю ей бессмертие, разве это не достойная плата за то, что жизнь ее может стать чуть короче, чем было задумано Богом?

Ничего не ответил тот, исполнявший его желания. Но вскоре рыжеволосая прекрасная девушка появилась в замке у художника, именно такую ему и хотелось обессмертить. Все в его жизни в тот момент было так хорошо, что становилось даже немного страшно. И с новой страстью принялся он за работу. Он часами писал свой шедевр, упиваясь тем, что было уже сделано, радуясь тому, что сделать еще предстояло.

Только иногда Арту ловил себя на мысли, что Марта может и не разделять его восторгов и его страсти к творчеству. Ведь никто не спрашивал ее согласия, когда ее сделали его пленницей. Она не была в него влюблена, не была его поклонницей, что могло оправдать ее не слишком завидное положение и затворничество. Но он быстро прогонял от себя эти мысли и снова погружался в работу.

За все время он ни разу с ней не поговорил, не поинтересовался ее жизнью, ее желаниями, боясь ли узнать правду или просто испытывая к ней лишь равнодушие.

А уж когда он заметил, что маяк стал гореть значительно ярче, то угрызения совести и вовсе его оставили – творчество, ничего кроме творчества его не волновало и не беспокоило,

4.

Через месяц, когда работа над полотном была в разгаре, и все получалось – он это кожей чувствовал, Артур все-таки заметил, что девушка печальна и отрешена. Она едва его слышит и с трудом выполняет команды повернуться в одну сторону или переместиться в другое место. Ему даже показалось, что она не понимает, о чем он ее просит.

Сначала это привело художника в ярость, он отбросил кисть и рванулся к ней. Но остановился так же порывисто, попытался даже улыбнуться, ведь она ему нужна больше, чем он ей. Но тут же решил, что нужно быть твердым в своих намерениях, не хватало еще идти на поводу у капризной девицы

– Ты выйдешь из замка и уйдешь, куда хочешь, но для этого я должен закончить картину на этом маяке- это место силы для меня. А потом мы вернемся в тот мир, откуда пришли, и он будет у наших ног.

На самом деле художник не собирался делать ее своей возлюбленной и тем более женой, у него и мыслей таких не было. Но надо было подарить надежду. Самое главное вселить в душу надежду и веру. А исполнять обещанное совсем не обязательно. Но это теперь, сейчас поможет оживить Марту. А что ему нужно, кроме того, чтобы вернуть ее к жизни?

И он добьется своего, чего бы это ни стоило. Если потребуется, он даст ей и не такие обещания. Но ведь, как говорил его приятель: « Обещать – не значит жениться».

И трюк его сработал. Девушка оживилась, заулыбалась, слух и сообразительность вернулись к ней. Работа закипела. Какая-то особая атмосфера теперь царила в его мастерской. Луна и звезды светили ярче, и Маяк – он горел не переставая. Вероятно, сила его огня зависела от того вдохновения, которое окрыляло творца.

5

А потом сама Марта стала рассказывать ему во время сеансов историю о том, что на этот остров привез королевский сын Генрих свою возлюбленную Марту, они не могли пожениться, но расставаться он с ней не собирался.

Когда Генрих отправился в дальнее плаванье – таков был приказ короля, он взял с Марты клятву, что она его дождется. И девушка не собиралась нарушать ту клятву. Только случилось кораблекрушение, и королевич погиб, он не вернулся назад. Но темная богиня все время уверяла ее, что ее возлюбленный вернется, если огонь на маяке не погаснет.

– Позволь ему вернуться к тебе, – твердила богиня.

И девушка охраняла свой маяк и упорно ждала своего Генриха.

– Какая интересная история, – между делом подумал Артур, – но такие бывают только в мифах и легендах, а жизнь проще и прозаичнее. Хотя пусть его пленница забавляется такими историями, он и сам готов был придумать что-то подобное, потом, когда работы станет чуть меньше.

Через несколько дней она рассказала, что ей приснился странный сон.

Артур так был увлечен работой, что даже не спросил, что это был за сон. Но она начала рассказывать сама.

– Мне снилось, что ты закончил свою картину, и она была великолепной

– Так и будет, – уверил ее он, – еще что-то было в твоем сне?

Он насторожился. Не могло же только это так встревожить ее, она переменилась в лице, словно бы постарела и подурнела

– Да, – тихо говорила Марта, – было и еще кое-что, картина была закончена, но ты сказал, что никогда и никуда меня не отпустишь, что я навсегда останусь в этой башне с маяком

– Какая чушь, как можно верить таким снам. Я тебе обещал, мы сразу отправимся в город, на выставку.

Он снова углубился в работу, но Марта почувствовала, что сон был вещим, что она останется пленницей на острове.

6.

Ночью началась страшная гроза. Скрипели рамы, двери готовы были сорваться с петель. Молнии ослепляли, оглушал гром. А после разговора с Артуром она поняла, что все это подтверждает ее плачевное положение.

Она, не отрываясь, смотрела на Маяк, он был виден из окна комнаты. Наверное, та Марта тоже так же на него смотрела и ждала своего Генриха. Но ей не было страшно, потому что она любила ее, он обещал вернуться.

– Ты просто должна сбежать, – услышала она женский голос таинственной незнакомки, – тебя с ним ничего не связывает, он безумец, одержимый творчеством. Твоя жертва будет напрасной. Мне просто жаль тебя

– Но он прекрасный художник, – пробовала возражать Марта, – А разве злодейство и гений могут быть совместимы?

– Ты хочешь положить жизнь к ногам насильника, ведь он тебя совсем не любит, разве ты не поняла этого до сих пор?

Она снова взглянула на маяк, света его было совсем не видно, кажется, в тот момент он погас. Это заставило Марту застонать от отчаянья. Незнакомка была права. А разве сама она не повторяла таких же фраз много-много раз. Но потом забывала и снова на что-то надеялась, во что-то верила.

Наконец она сказала о главном, о том, что было, увы, печальной реальностью

– Моя жизнь там совсем пуста и никчемна, а здесь есть хоть что-то: портрет, гениальный художник, туманное будущее.

– Ты уже почти погибла для мира, совсем немного осталось. Но он не заменит тебе потерянный мир.

– Мне осталось сложить из Льдинок слово Вечность, – пробормотала Марта. Но собеседница то ли не поняла, то ли не услышала ее. Марта почувствовала, что она осталась совсем одна. Ей хотелось сходить в мастерскую и посмотреть, как там ее художник. Жив ли он, а если жив, то почему не поинтересовался даже все ли с ней в порядке

7.

Поборов в душе страх, ровно в полночь она пробралась в мастерскую.

Там никого не было, темно и жутко. Куда он делся, где его искать она не ведала. Полотно оставалось на привычном месте, и она поднесла факел и отдернула покрывало. На нее смотрела великолепная девица. Она была безмерно хороша, она улыбалась и кажется, говорила:

– Это мой художник, оставь нас в покое, убегай, там есть лодка, ты доберешься до города, но не оставайся больше здесь.

Марта хотела напомнить о том, что он обещал быть с ней. И тут она услышала звонкий пронзительный смех. Смеялась Рыжеволосая на полотне.

– Какой же надо быть наивной дурочкой, чтобы поверить художнику, пусть и гениальному художнику, тем более гениальному. Он скажет всем, что сама Афродита ему позировала, что на острове она была с ним, а вовсе не ты, хорошенькая, милая простушка. Да ему королевы теперь мало.

Марта торопливо поставила факел на место, набросила покрывало на полотно, ей не хотелось видеть главную Соперницу, превосходившую ее во всем. Она решила отправиться на берег и посмотреть, есть ли там лодка.

8

Лодка там и на самом деле была. И в лодке сидел прекрасный юноша. Он манил ее к себе и улыбался. Какая у него была улыбка. Она почувствовала, что влюблена, что пропала. Думать и размышлять о чем-то Марта больше не хотела. Она вскочила в лодку, завернулась в плащ, который он протянул, и отдала свою судьбу в его руки, как сказала бы ее бабушка Ажбета. Она была колдуньей, настоящей колдуньей, и может быть она решила помочь любимой внучке?

Пока они были в море, оставался какой-то страх и тревога в душе, но стоило только увидеть берег, землю, и все улетучилось и забылось. Словно бы и не было замка, маяка, картины, художника. Это был только сон, странный и тревожный сон.

Марта с удивлением подумала, что даже лицо его она помнила смутно, черты его стерлись из памяти, оставались где-то в тумане. Странно, она провела рядом с ним столько дней, и почти ничего не запомнила.