Подлинные моменты. Сборник рассказов (1)

– Ну вот, – думала Полина, – слышит же.

Все же решила обратиться к детскому врачу, да и в ясли нужно было оформляться. На ее счастье, их участковый врач, которого Лиза не любила, был в отпуске, заменял его какой- то новый доктор, говорят приезжий, откуда-то из Сибири. Это был пожилой мужчина с усталыми добрыми глазами, не современный, как доктор Айболит из сказки. Лиза на удивление не испугалась, а смело вошла в кабинет, увидела игрушки и занялась с ними.

– Повезло, – подумала про себя Полина и начала выкладывать доктору все свои опасения. Доктор слушал, не перебивая, и смотрел то на Полину, то на Лизу, несколько раз громко крякнул, – подавился что ли, – подумала Полина и обернулась на дочь, та, невозмутимо, играла, увлеченная новыми игрушками. Потом доктор встал и подошел к Лизе,

хлопнул в ладоши с одной стороны, потом с другой – Лиза не реагировала на него.

Еще минут двадцать врач продолжал расспрашивать Полину, о мельчайших деталях их жизни с Лизой с самого рождения.

– Значит, на пальчиках ходила – говорил он, – В глаза не смотрит. Ну—да, ну—да.. Кушает плохо? А когда резкий громкий звук – уши закрывает, плачет,. Ну – да, ну – да, – повторял он. Полина устала от этого непонятного расспроса.

– Ну, что у нас с ушками? – нетерпеливо спросила

она.

– Здоровые у вас ушки, – сказал врач печально.

И стал, что-то быстро писать в карточке.

– Ну, тогда мы пойдем? – произнесла женщина, стараясь заглянуть, что он там пишет.

– Вот, это направление на комиссию, – сказал доктор, наконец, закончив свою писанину.

– На какую комиссию? – удивилась Полина. – Вы же говорите нормально со слухом?

Доктор внимательно посмотрел на нее и твердо произнес: «Я подозреваю, что у Лизы аутизм».

Полина молча встала, взяла Лизу на руки и вышла из кабинета. Она не могла плакать, напугает дочку, она не могла отпустить Лизу, та сейчас же убежит, так шла она по городу с ребенком на руках добрых два километра до своего дома. Лиза, на удивление не вырывалась, как обычно, а обхватила мамину шею руками и заснула.

Все, что кажется, невозможным пережить, – пережи- вается, жизнь меняется, но не останавливается, и Полина вынуждена была идти дальше, потому что даже умереть – у нее не было права.

Шли годы. Лизе исполнилось 10 лет, а Полине 45. За это время онисменилидвадетскихсадаидве школы, – не работало инклюзивное образование, объявленное государством приоритетным. В классах по 25 человек, учителю некогда

было обращать внимание на особенности Лизы, учиться она не хотела, математика ей не нравилась, с русским языком тоже не получалось, зато оживлялась на уроках английского языка, информатики, рисования, правда, и здесь были проблемы. Лиза выполняла задания быстрее всех, ждать пока сделают другие – ей было неинтересно, она вставала и уходила из класса. Учительница нервничала и, видимо, старалась призвать ее к порядку, повысив голос или затащив обратно в класс, но такой номер с Лизой не проходил. Она раздетая выбегала в школьный двор, плакала и даже пыталась убежать домой, благо охранник всегда ловил ее и насильно возвращал в школу. Однажды учительница заперла Лизу в кабинете психолога, которая в это время была в декретном отпуске, где девочка прорыдала до самого прихода Полины. В один из таких тяжелых дней Полине позвонили из школы на работу:

– Здравствуйте, Полина Юрьевна, – быстро прого- ворила учительница, запыхавшимся голосом и сорвалась в истерику:

– Я больше не могу справиться с Вашей доче- рью, – кричала учительница, – она уходит из класса, мы попытались задержать ее, но она вырвалась и убежала во двор, там стала качаться на качелях и ни за что не хотела возвращаться в школу. Я подумала, пусть немного погуляет и пошла в раздевалку, чтобы принести ей пальто, но когда я вернулась – двор уже был пуст. Кто-то не закрыл ворота, а охранника не было на месте. Я выбежала на улицу, Лизы нигде не было.

Полина бросила трубку, не дослушав до конца длинный рассказ учительницы, вылетела из кабинета, на ходу натягивая пальто, ничего не сказав удивленным коллегам. Подбежав к лифту, она увидела, что он занят и устремилась по лестнице вниз, сбивая всех, кто попадался ей на пути. Выскочив на улицу и озираясь по сторонам, как затравленный зверь, она искала глазами такси, потом попробовала остановить машину, но все как назло проезжали мимо, никто не обращал внимания

на обезумевшую женщину. Вызвать такси по телефону она не могла, телефон остался в офисе, возвращаться – не было времени. Полина понеслась по тротуару бегом. Конечно, со стороны это выглядело более, чем странно: бегущая, что есть мочи женщина, вполне приличного вида, не считая не застегнутого пальто и торчащего из под него, сползшего шарфа, постоянно озирающаяся на дорогу, в надежде, что все же какая-то машина остановится. Наконец ей повезло, черный БМВ притормозил и высунувшийся из окна мужчина закричал на нее: – «Давай садись быстрей, здесь нельзя останавливаться!»

Подъехав к дому, женщина взлетела на четвертый этаж. Дочка сидела на полу под дверью, поджав ноги к подбородку, и тихо плакала. Полина попыталась взять себя в руки. Бурные объятья и громкие объяснения были не для них. Лиза и так сегодня перебрала эмоций, и ей нужно было дать время прийти в себя, поэтому Полина постаралась быть как можно спокойней, насколько это было возможно в ее состоянии.

– Где же твой ключ, доченька? – спросила она, склонившись над девочкой.

Лиза подняла голову и тихо прошептала:

– Я его потеряла.

Они зашли домой. Девочка сразу же прошла в свою комнату, взяла своего любимого единорога, забралась, как была в кроссовках и одежде на кровать, и укрылась с головой пушистым пледом. Полина знала, что сейчас нельзя ее трогать. Лиза должна восстановить свои силы. Через несколько минут, она вытянула ручку и, нащупав на тумбочке, планшет, потянула его под одеяло. Полина выдохнула, – будет смотреть мультики, значит, полегчало и пошла на кухню готовить ужин.

Так они и жили, пока не нашли небольшой специализи- рованный центр, которых, так мало в нашей огромной стране. Там Лиза смогла освоить программу начальной школы и общаться с такими же, как она детьми. С возрастом она становилась на удивление красивой девочкой, вся в маму.

Если не знать ее диагноз, то невозможно предположить, что она особенный ребенок. Но Лиза, конечно, была другая: наивная и непосредственная, ей не свойственны были хитрость и интриги, которыми в полной мере обладали другие дети, быстро перенимая это у своих родителей. Она не могла слышать крик взрослых, так выяснявших отношения или воспитывающих своих детей, закрывала уши и неслась домой. Благодаря своей невероятной увлеченности, Лиза самостоятельно, через фильмы, мультики и песни в интернете, выучила английский язык; она вела свой блог в социальных сетях, прекрасно рисовала. У нее был друг, который тоже не походил на других, потому, что не умел общаться ни с кем, кроме Лизы и своей сестры Сони, любимым его занятием было программирование, которым он занимался с 8 ми лет.

Полина вернулась на работу в свою фирму, но не неполный рабочий день, так как не хотела оставлять Лизу надолго одну, продолжала подрабатывать переводами, – денег им с дочкой хватало. Жизнь их маленькой семьи протекала спокойно и размеренно, потому что Лиза любила, что бы во всем был привычный порядок вещей. Макса Полина не беспокоила, а он их жизнью не интересовался. Других мужчин в жизни Полины не было.

Снова наступила осень, любимое время года Полины. Они с дочерью пошли в старый парк, собирать опавшие листья. Женщина присела на знакомую скамейку, Лиза танцевала на лужайке с листьями, изображая прекрасную фею. Вдруг кто-то сзади закрыл глаза Полине. Она тихонько ахнула, руки разомкнулись – перед ней стоял Макс.

– Здравствуй, Полиночка, сколько лет, сколько зим, – пропел он с беспечной улыбкой. Полина ничего не ответила, только внимательно посмотрела на него. Макс нисколько не изменился, как будто и не было этих 10 лет, такой же ухоженный, молодой и высокомерный.

– Как живешь? – спросил он Полину, оглядываясь на Лизу.

– Хорошо, – холодно ответила женщина. – А ты? – сказала она без всякого интереса, тоже, глядя на дочь.

– Я живу прекрасно, у меня теперь своя фирма, сотрудничаем с англичанами, езжу часто в Европу. В прошлом году купил виллу в Италии.

– Женился? – перебила его Полина.

– Нет, – ответил Макс с таинственной улыбкой, – но у меня есть друг – Роберт, очень близкий, мы с ним уже четыре года, в общем, идеальная пара. Помнишь, как о нас с тобой говорили, – он засмеялся, но как – то натужно и неестественно.

– Да…, – протянула Полина, – ты все же изменился.

Она встала, собираясь уйти.

Макс перестал улыбаться и серьезно добавил:

– Ты сама во всем виновата, бросила меня из – за этой глупенькой девочки.

– Глупенькая?! – вскипела Полина, – а ты знаешь, что у нее невероятная склонность к языкам, учительница музыки говорит, что у нее абсолютный слух, а какие она рисует картины! – тараторила женщина, в то же время, пытаясь сдержать себя, чтобы не испугать Лизу.

– Но все равно – она же не такая как все, ну, как бы сказать помягче, не дотягивает до нормы, ты же знаешь, что я имею в виду, и ради такого ребенка, ты бросила меня, а ведь у нас могли быть еще другие здоровые дети.

Полина вспыхнула, глаза ее презрительно сверкнули на Макса:

– Что такое твоя норма? Предательство, высокомерие, гордыня, ложь? Если нормальными считаются такие люди, как ты, то – да! Лиза отличается от вашей нормы, и я рада этому!

Потом обернулась к дочери: «Лизок, догоняй!», – и бросилась бежать вприпрыжку от несостоявшегося отца. Лиза засмеялась и помчалась за Полиной.

Они неслись, взявшись за руки, по осеннему парку счастливые и так прекрасно вписывающиеся в этот осенний, но солнечный день. Деревья, стоявшие по краям парковой аллеи, провожали их, качая ветками, осыпая желтыми листьями, ветерок заигрывал прекрасными волосами Лизы, такими же шоколадными, как у мамы. Полина не строила планов на будущее, у них с дочерью уже все было сейчас: они сами друг у друга, их немногочисленные, но надежные друзья, и эта природа, этот великолепный мир, который в любое время года ласково принимал их в свои объятья. Это была идеальная пара, пара двух людей, которых связывала самая искренняя и безусловная любовь.

После свадьбы

Часть 1

– Алисочка, я прошу тебя, перестань плакать. Скоро подружки твои подъедут. А через два часа жених прибу- дет со свидетелем. Заметят! Как ни подкрашивайся, глаза то красные стали и нос припух, – уговаривала Алла Бори- совна свою дочь Алису, сидевшую перед большим зеркалом в белом платье невесты с причудливой прической на длин- ных темных волосах.