Подлинные моменты. Сборник рассказов (1)

После слов начальницы Соня вскочила из-за стола и отправилась в гардероб одевать детей, а Тамара вернулась к своей пламенной речи.

– Вот такая у меня хорошая семья! Да и сама я не последний человек в городе, – Тамара самодовольно рассмеялась. Ее тут же поддержали громкие голоса со всех сторон:

– Ну, сказанула, матушка: «Не последний человек!» Да ты, благодетельница наша – первый, наипервейший человек в городе! – закричал бизнесмен Осипов, мужчина с красным потным лицом, то и дело, вытирающий лоб салфеткой. Он, никого не дожидаясь, хлопнул рюмку водки и полез за маринованным огурчиком, захрустел, подмигивая имениннице осоловевшими глазками.

– Еще бы! Нашу Тамару Георгиевну знают не только в городе, но и в областном центре, и даже в столице! – поддержала бизнесмена Зоя Куракина, владелица мясной лавки на улице Кировоградской.

– Такого руководителя нужно еще поискать. Душой болеет за наш город. Вон сколько всего понастроила: и супермаркеты, и скверы для пенсионеров, и новую школу, а какой ремонт в больнице отгрохала. Люди ей очень благодарны. Всем взяла наша Тамара Георгиевна: и деловая, и красивая, и строгая. А что? Многие бояться ее. И правильно делают. Если не держать в узде, разболтается народ и работать не захочет. Что говорить! Не дать, ни взять царица Тамара! – закончила Зоя и даже прослезилась.

– Ну, ладно, ладно! Не перегибайте! Я этого не люблю! – улыбаясь, отбивалась юбилярша от сыпав- шихся со всех сторон комплиментов подвыпивших гостей.

Игорь наклонился к жене и прошептал ей на ухо:

– А Элька где?

– Кто знает, где ее черти носят – раздраженно ответила Тамара. – Обещала быть вовремя. Опять, наверное, у нее что-нибудь случилось. Она же не может без приключений!

– Ладно, не порть себе настроение. Кто твою сестру в городе не знает? Никто и не удивиться, что ее нет.

– Нет, просто терпения не хватает. Сколько она может меня позорить. Легкомысленная женщина – одно слово. Ладно, надо народ поднимать из-за стола. Пусть животы растрясут.

Тамара подозвала ди-джея и приказала ему начинать.

Заиграла ритмичная музыка. Гости ринулись на танцпол.

Незаметно пролетело еще полчаса бурного веселья. В очередной раз гости вернулись за стол и попадали на стулья, вытянув ноги, уморившись от танцев и игр, прильнули к фужерам и закускам.

Наконец в глубине зала показалась высокая худощавая женщина в джинсах и черном свитере, которая быстро приближалась к юбилярше с букетом подснежников в руках.

– Элька! – закричала Тамара, уже изрядно подвыпив- шая, с трудом сдерживая себя. – Где ты ходишь?!

Она подставила сестре щеку, потом приняла цветы, тут же передала мужу, который всунул их в ближайшую вазу, итак тесно забитую розами. Подснежники, не ожидая такого черствого обращения, тут же повесили головки вниз и вскоре завяли.

Гости, перешептываясь, разглядывали Элеонору, пока она усаживалась на свободное место за столом. Как всегда в компании Тамариных друзей она чувствовала себя, как клоун в цирке. Заведующая мясной лавкой Зоя в модном ядовито лиловом брючном костюме сказала своему соседу слева бизнесмену Осипову:

– Элька, как всегда, в своем репертуаре. На такое торжество явилась в джинсах и черном свитере. Это же неува- жение к сестре. Она, наверное, специально так оделась, чтобы выделиться, чтобы все на нее обратили внимание, особенно, мужчины. Сколько их у нее было? Пять? Десять?

– Не преувеличивай, – прохрипел Осипов, стараясь расширить, слипающиеся глаза. – Говорят, два раза замужем была.

– А любовников сколько было? Ты считал?

– А что ты кипятишься, Зоечка? Может, завидуешь?

– Господи! Ну, ты даешь! Кому завидовать? Этой голодранке, да еще не от мира сего. У меня, хоть мужа нет, но любовник постоянный имеется, в области высокую должность занимает. Хоть не молодой, зато я с ним, как у Христа за пазухой. А эта! В двадцать лет выскочила за столичного художника, когда еще в институте училась, по большой любви!? – Зоя закатила глаза под лоб, потом выразительно посмотрела на доктора Вяземского, сидевшего от нее по правую руку. Ей показалось, что он заинтересованно слушает и время от времени поглядывает на Эльку.

Зойка обрадовалась, что нашла свободные уши и с энту- зиазмом продолжала:

– Такой лодырь попался, к тому же бездарь. Никто его картины не покупал. Сюда приехали, думали, что здесь люди в живописи ничего не смыслят, начнут покупать его «шедевры». Да у нас народ не дурак, деньги на ветер выбрасывать не будет! Вот так пять лет Элька тащила на себе этого прохвоста, а потом он загулял. Элька как узнала, ушла от него в тот же день с одним чемоданчиком в руках, и квартиру их общую ему оставила, дура! Потом еще лучше. Познакомилась по переписке с зеком. Тот ей три года красивые письма писал. Она опять поверила в любовь неземную. Поехала к нему. Расписались. А как вернулся, начал ревновать, да лупить по субботам. Хотя повода не давала, да, видно, для профилактики. Еле отделалась от него. Тамара выручила, а так бы, может, забил до смерти.

– Какие же Вы женщины злые, – раздраженно сказал Осипов, не столько на Зою, сколько на себя, что не сдержался, опять накачался до полуобморочного состояния. Он резко откинулся на спинку стула, который покачнулся назад. Осипов чуть не упал навзничь. Рассердившись еще больше, он заорал: – Сплетни это все! Неправда! – И стукнул кулаком по столу.

Люди стали оборачиваться на него.

– Тише, что ты орешь, – зашипели на него Зоя. – Если говорю, значит знаю.

Тем временем Элеонора поднялась, чтобы сказать тост. Гости смолкли и с любопытством уставились на нее. Мужчины, пользуясь случаем, заинтересованно разглядывали бледное чистое Элькино лицо с большими карими глазами, высокую почти девичью грудь, несмотря на солидный возраст, и узкие бедра, ни разу не рожавшей женщины. Дамы недовольно косились на своих мужей, проклиная про себя Эльку.

– Дорогая Томочка, я от всего сердца поздравляю тебя с твоим юбилеем и желаю, чтобы в твоей жизни было побольше подлинных моментов.

Элеонора подняла фужер с шампанским над головой, как будто знамя, потом опустила его и быстро выпила до дна.

– Спасибо, – раздраженно сказала Тамара, – замечательное поздравление, краткость, как говориться, сестра таланта.

– Что ж ты, Эля, – не выдержал Игорь, – ни здоровья сестре не пожелаешь, ни счастья, ни материального достатка, ни долгих лет. А только каких-то там моментов?

– Подлинных моментов, – поправила Эля, – ведь это самое главное в жизни, не правда ли?

– Ладно, – оборвала мужа Тамара. – Дареному коню, в зубы не смотрят. Моментов, значит моментов. Что еще можно от Эльки ожидать.

– Действительно, не надо ожидать от человека больше, чем он может дать. Давайте поедим, я очень проголодалась, – предложила Элька, накладывая себе в тарелку салат.

Такое неуважительное, как показалось Тамаре, поведение сестры окончательно выбило ее из колеи. Она почувствовала, что спиртное ударило ей в голову, и накинулась на Элеонору, не обращая внимания на гостей, которые, зная ее вспыльчивый характер, заинтересованно

следили за разворачивающимися событиями, потирали ладони, предчувствуя скандал в благородном семействе.

– От тебя можно ожидать, что угодно! Ты не вписы- ваешься ни в правила приличия, ни в моральные нормы. Ты безответственная, легкомысленная женщина. Вот, скажи при всех, почему ты опоздала на целых полтора часа на юбилей единственной родной сестры? И почему ты так вырядилась, как на похороны или в поход собралась? Для тебя мой юбилей – не праздник? Ты меня совсем не уважаешь? Мы же вчера об этом говорили по телефону! Ты же обещала прийти в платье, которое я тебе подарила на сорок лет!

– Я не буду при всех оправдываться, – невозмутимо сказала Элеонора. – Если так случилось, что я опоздала, значит, причина есть. Ты должна мне верить: я так поступила, потому что не могла иначе.

– Ну, как всегда! От нее ничего не добьешься!

Игорь взял жену за локоть: – Хватит, Тамара! Люди смотрят, – добавил он тише.

– Что мне люди! – закричала Тамара, выдергивая руку. – Кто здесь святой? Уж мне—то все про всех доподлинно известно. Что ты, Зойка, нашептываешь там Осипову своими рыбьими губешками. Самая умная что ли? Думаешь, прицепилась к депутату Фролову, и все проблемы решила? Да он еще тебя переживет, не смотря на свои семьдесят три года. Смотри, поменяет тебя на двадцатилетнюю модель – будешь еще губы кусать.

– Тамара Георгиевна, Вы что говорите?! Вы не спра- ведливы ко мне! Я за Вас всегда горой, а Вы так меня при всех! – Зоя заплакала и выскочила из-за стола.

– Вот так всегда! Из-за Элеоноры такой красивый праздник расстроился, – с удовольствием встряла Лариса, невестка юбилярши, которая не любила Эльку всеми фибрами своей души.

– А ты не лезь, куда не просят, смотри лучше за своим мужем и детьми! Привыкла, что Сонька с малыми возится.

Ты же мать, у тебя за них душа должна болеть. Смотри, Лариска, если что случится с внуками, я тебя в порошок сотру.

– Да что Вы, Тамара Георгиевна, на ровном месте скандал устраиваете, да еще на своем юбилее?! Я что за детьми не смотрю? Я что, плохая мать?! – взвизгнула Лариса, толкая мужа в бок. – А ты чего молчишь, Алексей? Меня тут позорят, а тебе по барабану?

– В самом деле, мам, чего ты завелась? Мы тут при чем?

– Ты еще мне будешь указывать, что мне делать?