Могучий Русский Динозавр №5 2024 г.

3

Ольга просыпается от сильного потока рвоты. За окном стемнело. Она всё извергает из себя желчь вперемешку с вином. Ей очень больно. Желудок, словно ещё немного – и вылезет наружу. По щекам текут слёзы, а в тишине квартиры слышно только её блеяние.

Оля приподнимает взгляд. Ноги мужа прямо под носом. Голова его где-то вдалеке, очень размытое такое очертание, смотрит на Олю, такую жалкую и неопрятную.

Сильные руки больно сжимают подмышки. Её безжизненное тело взмывает вверх, теряя твёрдую опору. Эти руки начинают трясти хрупкую женщину. Глаза Андрея заплаканы. Даже при таком освещении заметна пунцовость. Он трясёт свою жену, вместе с тем начиная орать: «ТЫ ДУРА? ТЫ ДУРА? Я СПРАШИВАЮ, ТЫ ДУРА? ДУРА, ДУРА!»

Руки мужа сбрасывают тело жены на диван. Андрей громко наворачивает круги, с его губ срываются подобия стонов. Ещё через время Оля слышит звонок в дверь. Люди в белом кладут её на носилки, а затем её разум снова проваливается в беспамятный сон.

4

– Ты точно этого хочешь?

– Да.

– Мне кажется, ты ещё не готова.

– Уже год прошёл. Моё решение окончательно. Я думала, что ты тоже за.

– Несомненно, я за, но ведь у нас нет проблем со здоровьем. Мы спокойно можем зачать ребёнка сами, своими…

– Я тебе уже всё объяснила, давай не будем мусолить один и тот же вопрос.

– Как скажешь, но я всё равно не понимаю, почему тебе так важно усыновить кого-то.

– Тебе повторить, да?! Ты глупый и старый тормоз. Я смотрю, ты хочешь ещё раз послушать то, что я и так тебе говорила тысячу раз!

– Да, хочу! Будь так благосклонна к своему мужу!

– …Хорошо. Анечка была моей малышкой, единственной… она ею и останется. Я не хочу снова проходить этап материнства, не хочу видеть в кровном ребёнке некую замену… не хочу обрекать ребёнка на свой печальный взгляд, я не хочу жить в прошлом. Пойми же… А в детском доме много брошенных деток, и кому-то из них мы можем подарить дом. Я знаю, что по-настоящему мы не станем ему мамой и папой, но зато сможем стать ребёнку любящими дядей и тётей. Разве так плохо дать брошенному человеку второй шанс, скажи мне?

– Нет… не плохо. Прости, просто мы по-разному смотрим на ситуацию. Приёмный – так приёмный. Ну что, идём? Думаю, нас заждались. Сейчас вроде как раз все резвятся на площадке.

– Да.

Андрей и Оля вышли из машины. На улице стояла солнечная погода. Из приёмной супругов проводили к директрисе. Сначала прямо по коридору. По обе руки детские рисунки. Налево. Снова коридор. Ещё рисунки. На их фоне женщина рассказывала о детях и приюте. На некоторых воспитанниках делала особый акцент.

Оля не слушала. Обстановка наводила на неё тоску, очень гармонично смешиваясь с меланхолией. Ей даже почудился плач Анечки.

Внутренний двор.

Распахнулась дверь. Детская симфония голосов встряхнула Олю, выводя из ступора. Андрей, как обстоятельный человек, начал задавать много юридических вопросов по усыновлению.

Оля отделилась, прячась вдали под козырёк. Окружающие звуки смешались. Она начала смотреть на всех детей по очереди. Вот две маленькие девчушки сидят в песочнице, лепят куличики, молчат – нет улыбок на их лицах. Дальше четверо пацанят пинают мяч. Судя по всему, это даже не игра, а так: ты мне – я тебе. Чуть в стороне ребята постарше. Сидят на лавке, перебрасываясь блатными словечками. Неопрятные, наглые… Один из них заметил взгляд Оли, затем что-то сказал парням, те начали ржать. Ещё девочки…

Тут Оля поймала себя на мысли, от которой ей стало тошно на душе: «Какая мерзость, я будто пришла в мясной магазин и выбираю, чего же мне хочется – свинины, может, куриных ножек или куриных сердечек? Тьфу ты! Ну ты и сука, Оля. Грязь. Но, с другой стороны, а как понять, какой ребёнок твой? Они все одинаково брошены и одиноки. Они озлоблены и замкнуты. Никто не заинтересован в тётке, которую они сравнивают с тварями, отказавшимися от них. Отобрали у них самое главное – любовь и надежду. А теперь пришёл покупатель. Как же всё грязно…»

Появилось желание развернуться и уйти. Просто отказаться от своей идеи. Олина нога начала разворачиваться в сторону мужа и женщины в пиджаке. Уже был сделан шаг, но на периферии зрения, на самой дальней лавке, она заметила неподвижный силуэт, словно подражающий каменной статуе. И действительно, там сидел парнишка. Вроде взрослый, по крайней мере, в сравнении с другими детьми.

При ближайшем рассмотрении стало ясно, мальчику на вид лет шестнадцать. Хорошо сложен, зелёные глаза уставились в одну точку. И больше ничего. Сейчас он походил на хищника во время изнурительной охоты.

Оля подошла тихо и встала сбоку. Сначала она молчала, ждала, что паренёк хотя бы повернёт голову в её сторону, но он упорно игнорировал гостью. Оля не выдержала:

– Привет.

– Здравствуйте.

– Почему один сидишь?

– А с кем мне сидеть?

– Ну, с другими ребятами, например… поиграть там.

– Игры – скучная затея.

– Тебе сколько лет?

– В этом году семнадцать.

– Понятно.

– …сигареты есть?

– Да, но тебе ещё нельзя.

– Бросьте, вы сами, небось, начали курить лет в пятнадцать. Угадал?

– Не угадал, в четырнадцать.

– Тем более.

– Справедливо. Держи пачку, только, пожалуйста, не пались.

– И не думал. Спасибо. А вы тут что, решили кого-то себе забрать?

– Да, думала…

– Кого-то уже присмотрели?

– Только тебя.

– Меня не надо. Я уже через год отправлюсь в свободное плавание…

– Разве не хочешь семью?

– У меня есть семья.

– А почему тогда ты здесь?