Трилогия «Вишнёвка». Сборник романов

Она думала о таком варианте с первого же дня, как узнала о своей беременности.

Эта мысль была настолько чудовищна, что женщина даже не гнала её прочь, просто притворялась сама перед собой, что такое даже и не приходит ей в голову.

Характерный носик, а потом постоянные болезни её сына только усиливали её подозрения. Теперь фраза Орлова просто добила её.

– Не важно, – пробормотала она, призывая все силы, чтобы не упасть в обморок. – Даже лучше. Раз я не могу быть матерью Даниелю, так хоть сестрой ему буду.

– Какой бред ты несёшь! – Глеб покачал головой.

– Я прощаю моего отца! – выкрикнула она, словно ворона закаркала. – Он дал мне жизнь! А уж дальше я сама на себя эти беды навлекала!

– Да, всепрощение – это круто. – Он спокойно затушил сигарету о свою ладонь. – Жалко, что ситуация не так сложилась, это было бы даже забавно.

– Не понимаю… – Люси совершенно потерялась.

– Я сказал: «если бы ты узнала, что именно он – отец твоего ребёнка», но это не так.

– Боже Всемогущий, благодарю Тебя! – Люси перекрестилась. Она словно заново родилась. – И кто, кто же его отец?

– Прости, детка, – ухмыльнулся Ангел Смерти. – Пока он не умер – не имею права сказать!

Он исчез, а Люси хотела потереть лицо руками, но швы ещё болели.

– Не важно, – повторила она, улыбаясь.

Глава 14

И вот наступил Этот день.

Уже по ту сторону телепортационного портала Глеб тщательно осмотрел тёмный внедорожник, проверил сумки и детские сиденья и кивнул Чёрнсынам.

Артур сел впереди, Мэри – сзади, к детям, а Глеб – за руль.

Кусты закрепленные на подставочках на замаскированных рельсах, отъехали в сторону открывая дорогу до трассы.

* * * * *

…Сидя на стуле, Мэри глядела на спящих детей.

День, которого она так боялась, прошёл не так уж и плохо. Она не стала уточнять, как удалось родителям Глеба обойтись без гулянки «на всё село», но встретили их только они, двое.

Правда стол, накрытый в доме, конечно, ломился, а Валентина Макаровна подарила ей роскошную тёплую шаль.

Да и дети вели себя совсем не так, как в городе.

Дочка, которую тут же обозвали «Нюра», стеснялась и пряталась за Мэри, а Даниель-Данила, наоборот, пошёл на руки к Олегу Петровичу не капризничая.

Они специально приехали так поздно, вроде как далеко было ехать.

Мэри ухмыльнулась, вспомнив их прибытие.

Хотя там был гараж, но пока что машину припарковали во дворе.

Артур галантно помог Мэри выбраться с Даниелем на руках; Энн выскочила почти сама.

Женщина направилась ко входу в дом, Чёрнсын машинально последовал за ней, но Мэри услышала, как Глеб прошипел: «Сумки!»

«Ах да!» отозвался Артур, возвращаясь к машине…

* * * * *

«Привык, что за него всё делают,» думала Мэри. «А я?»

Она невольно вздрогнула: вошёл Глеб, закрыв за собой дверь спаленки и подперев спинкой стула ручку двери таким образом, чтобы её невозможно было открыть снаружи.

Он окинул своим, по-орлиному внимательным, взором комнату. Дети были в приготовленных для них кроватках, причём на кроватке Ани, в ногах, горделиво красовался розовый горшочек, прикреплённый изнутри к бортику.

Над изголовьем же Даниеля установили ночник с крутящимися цветными огоньками, вроде новогодней гирлянды, свёрнутой спиралькой в виде розочки.

Глеб спокойно выключил настольную лампу, стоящую на подоконнике, и комната заиграла романтичными тонами, в свете разноцветных бликов, медленно скользящих по стенам и потолку.

У Мэри рот пересох, и сердце заколотилось неровно. Она схватила бутылку с водой, выпила залпом чуть ли не половину.

– А ночью на двор не побоитесь идти? – Глеб хмыкнул, раздеваясь.

Ей было стыдно самой признать свои чувства, но сейчас, глядя на него в полумраке, такого загадочного – Смерть пугает, но и зачаровывает – она ощущала волны возбуждения, дурманящие, щекочущие и кожу и самые глубинные части тела.

– А мне раздеваться? – сумела выдавить она, сама не узнавая своего голоса.

– Конечно, – отозвался он спокойно. – Кто ж ложится в чистую постель в одежде.

– Так мне ложиться? Уже?

– Можете сплясать сначала. – рассмеялся он тихо.

– А мы детей не разбудим? – протянула она жалобно и похолодела от его ответа;

– Если орать не будете.

Обречённо, как идущий на казнь, она сняла халатик, повесила на гвоздик в стене а сама в «спальных"трусиках и лифчике, торопливо забралась под одеяло.

Она сжалась, свернулась в комочек, словно первый раз в жизни готовясь принять мужчину к себе в постель.

Но пауза затягивалась, и наконец, сев в постели она взглянула.

Глеб устроился на полу в походном спальном мешке.

– Удивительныe вы существа, дочери Земли, – произнёс он на латыни, и сев, повторил уже по-русски. – Ну, что вы, бабы, за народ! Досадно, что не «полез»?