Усадьба госпожи Ленбрау

На экзаменах попадались самые сложные билеты. В кондитерской передо мной забирали последнее заварное пирожное. Всё, что у меня было в жизни, я добивалась трудом, усердием и дисциплиной.

А тут какая-то Ежа в одночасье лишила меня всего! Ещё и свою жизнь подсунула, куда я по доброй воле ни за что не вляпалась бы.

– А я не поверила, думала, умом барышня поехала из-за соседа нашего, – вздохнула Бабура. – Когда в спальне тебя увидела, тогда и поняла, что ты не Еженика. Да и то до последнего сомневалась.

Теперь мы с Истой вперили изумлённые взгляды в Бабуру.

– Так Ежа и тебе открылась? – ревниво воскликнула старушка.

– Думала, только ты у неё в наперсницах ходишь? – повариха подбоченилась, гордая оказанным ей доверием. А я снова закатила глаза.

Эти двое ругались, потому что ревновали барышню друг к дружке и никак не могли поделить её внимание.

Вопрос был в другом. Что теперь мне делать в Ежином теле и в её жизни? Я-то хочу обратно свою, которой теперь живёт эта самозванка! И как мне всё вернуть назад?

Ответов у меня не было. Только ещё один вопрос.

– Зачем Ежа вышла замуж за доктора, если собралась к любимому в другой мир?

Иста смутилась, но всё же ответила.

– Барышня не знала, выйдет у ней али нет. Тут дело такое – сложное.

Ага, решила подстраховаться. А у неё всё получилось. И теперь я сижу в её старом доме со старой мебелью и старыми служанками, а ещё новоиспечённым мужем и соседом, который хочет отобрать заливные луга.

У меня.

Потому что теперь Ежины проблемы стали моими.

Я ничего не забыла? Ах да, ещё же способности к богомерзкому колдовству, за которые могут сжечь на костре.

Вот это я попала! Хуже, наверное, можно было, но уже некуда.

Так что я подвела итог.

– Значит, я теперь жена доктора Ленбрау? И сегодня у нас была первая брачная ночь?

Обе женщины кивнули, неуверенно переглянувшись.

– И куда же делся мой муж?

Кажется, они ожидали другого вопроса, потому что слегка расслабились.

– Так это, – пояснила Бабура, – на учениях. Он же доктор, вот и ездит каждое лето, чтобы новобранцы друг друга да себя не зашибли.

– Они так специально с Ежей договорились, чтобы перед отъездом брак оформить. Ну чтобы вопросов не было, почему супруг не живёт с ней. А потом оно как-то бы сгладилось и забылось.

Я вздохнула и прижала ладони к лицу.

Вся эта ситуация мне ужасно не нравилась. Но хотя бы появились некоторые отсрочки. На костре меня пока сжигать не будут, и с мужем объяснение откладывается на неопределённый срок. Уже легче.

Там, глядишь, разберусь в ситуации и что-нибудь придумаю. Может, найду Ежины записи и с их помощью вернусь домой.

Безвыходных ситуаций не бывает!

А пока буду вживаться в новое тело и новую реальность.

Я убрала руки и обвела женщин уже более осмысленным взглядом.

Раз я теперь Еженика Ленбрау, значит, хозяйка Любово и этих двоих спорщиц тоже. Поэтому они должны меня слушаться. Или не должны?

Вот сейчас и проверим.

– Дорогие женщины, – начала я вкрадчивым голосом, так что обе сразу насторожились, – а вот как по вашим законам – если кто-то знал о богомерзком колдовстве и не сообщил инквизиторам, что ему за это будет?

Бабура побледнела. Иста прижалась спиной к подоконнику, будто уже хотела выскочить наружу и убежать.

А я долго и внимательно посмотрела каждой в глаза, а потом сказала.

– Так вот, уважаемые, теперь я ваша хозяйка Ежа Ленбрау. Вы будете относиться ко мне, как к госпоже, слушаться беспрекословно и не перечить. Если я окажусь на костре, вас утащу за собой. Это понятно?

Обе женщины, чуть помедлив, кивнули.

– Тогда ведите меня одеваться, а потом на экскурсию по усадьбе, чтобы я знала здесь каждый закуток и каждый кустик.

Глава 4

Платьев, в которых можно выйти из дома или принять гостей, было восемь. Три зимних и пять летних.

В целом они мне даже понравились. Главное, что к ним не нужен корсет, о котором я слышала и читала много критики. Да и смутно представляла, как затягиваю себя до такой степени, что приходится падать в обморок при любом волнении.

Ведь волнений мне новая жизнь обещала немало.

Летние платья были похожи на те, что носила Татьяна Ларина в известном романе. Свободные и лёгкие, они не сковывали движения, но не слишком широкая юбка не позволяла размашисто шагать. Талия высокая, почти под грудью. Рукава в виде «фонариков» или прямые длинные.

Три платья были светлых пастельных оттенков, одно голубое и одно белое с кружевной вышивкой. Судя по тому, что оно требовало стирки – именно в этом наряде Ежа выходила замуж за доктора.

Платья были красивые, но далеко не новые. Возможно, даже перешитые из других нарядов.

Со всеми деталями одежды я разобралась сама, даже с белыми, непривычными на ощупь чулками. Бабура только помогла мне застегнуть потайные крючки на платье.

Обув матерчатые туфли-лодочки на тонкой кожаной подошве, я снова посмотрела на себя в зеркало.

Еженика была красивой девушкой. Но как же непривычно глядеть на её отражение и понимать, что теперь это я.

Дом требовал ремонта и замены большей части мебели. А может, и всей.

Бабура и Иста, как могли, поддерживали порядок, вытирали пыль, освежали полы, смахивали паутину. Пару раз в год мыли окна, выбивали коврики и покрывала. Но обе женщины уже были не молоды и на такую площадь их усилий не хватало. А остальную прислугу женского пола Ежа продала, чтобы разобраться с кредиторами.