Сильнее ветра 2. Горизонт свободы

Моя любовь к тебе – неистовее любого смерча.

Твоя смерть для меня – разрушительнее любого урагана.

Одно и то же явление – разные последствия.

Я испытала каждое…

– И я буду до конца откровенной: стремление начать сначала – это не только моя заслуга. Мне помогли. Ты уже знаешь о нём. О Максвелле. Он не такой, как ты. На первый взгляд, он будто твой антипод. Но в нём есть качество, которое я очень ценю. Честность.

Я утёрла рукой лицо, чувствуя прилипший к мокрым щекам песок.

– В глубине души я ощущаю себя предательницей, когда рассказываю тебе об Уайте. Но ты упустил одно, Эйден…  Ты не сказал, как мне жить, если тебя не станет. Не дал инструкции. И этот уровень мне придётся пройти одной. Стать сильнее, – судорожный вздох вырвался сквозь плотно стиснутые зубы. – Я не знаю, осталось ли что-то от меня.

Внутри каждый орган подписан твоим именем, как на посылках.

– Моё сердце умерло девятого января вместе с тобой, но я очень постараюсь запустить его снова. Набрать медленный темп. И если для этого мне понадобится помощь, я ей воспользуюсь. Я испробую всё, лишь бы не свихнуться окончательно. Потому что…

Я больше не могу тебя придумать… не могу тебя увидеть…

Я больше не могу сойти с ума…

Вдохнула поглубже, потому что для озвучивания убийственного решения, к которому я шла весь последний месяц, требовалась тройная доза кислорода.

– Хочу дать себе шанс на новую жизнь. И для этого…   Я должна попрощаться с тобой, Эйден, – шесть слов надрывно сорвались с искусанных губ и развеялись по ветру, обдавая звенящей пустотой истерзанную грудную клетку. – Попрощаться – не значит забыть. Попрощаться – значит отпустить. Я должна отпустить тебя, – старалась твёрдо выговорить я, но всхлипы сжирали все храбрые попытки.

Меня изнутри словно выжгли азотом, и я алчно ловила губами воздух, пытаясь заменить его на такой необходимый сейчас кислород.

Надсадные короткие вздохи. Один. Два. Три… Семь.

Я хочу почувствовать тебя. В последний раз.

Прикрыла веки, ощущая, как на глаза тонкой вуалью ложится незримый аромат. Его аромат. Жадно втягивая родной запах, я пыталась надышаться, пропуская через себя тысячи счастливых кадров. Миллионы моментов, отравляющих кровь. Кромсающих душу. Я соберу их и помещу в одно место. Один отсек. Создам капсулу чувств и вживлю в память. Навечно.

– Что, если в другой реальности мы не сидим сейчас здесь? Что, если ты не пошла ко мне в гости или я не купил торт? Что, если мои родители не приняли решение переехать в Майами, и мы с тобой даже не знакомы? А может… Всё было совсем по-другому, и я уже украл твой первый поцелуй?

– Я каждый день думаю о параллельных реальностях, Эйден. Каждый день я завидую другим нам. Тем нам, которые вместе. Эйден Райс – знаменитый архитектор, Эмили Райс – редактор крупного издательства. Ранним утром они просыпаются под тявканье смешной собаки, и Мили идёт жарить банановые оладьи. Эйден съедает свою порцию и начинает воровать у жены, на что она смеётся и целует его в губы со вкусом арахисовой пасты. В том мире у них впереди десятки счастливых лет. В этом же наше «навсегда» внезапно сократилось до жалких пяти. Ничтожный срок.

– Я хочу прожить с тобой всю жизнь. А ты? 

– Это слишком мало, Эйден. Я хочу прожить с тобой все свои жизни.

– Я буду искать тебя в каждой. 

– Я говорила это бессчётное количество раз, но хочу повторить, – запальчиво изрекла я. – Прости меня. За ту ночь. За те слова. Я никогда не сомневалась в тебе. Я сомневалась в себе. Сомневалась, что достойна тебя. Я словно до конца не верила, что ты выбрал меня. И за этот выбор я буду вечно тебе благодарна. Ты – мой, Эйден Райс. И навсегда останешься моим. В памяти. В сердце.

Наши души бессмертны, и в каждом из миров моя всегда будет искать твою. 

Я поднялась и, сняв сандалии, прошла прямо в воду. Запрокинула голову назад и, всё глубже утопая ступнями в желейном песке, вглядывалась в самую густоту суровых туч.

– Небо сегодня очень красивое.

– А знаешь, почему оно красивое? Потому, что мы смотрим на него вдвоём.

– Небо растеряло краски. Осиротело. И я не могу пообещать, что вновь раскрашу его в яркие тона… Но я могу пообещать тебе, Эйден, что научусь смотреть на него… без тебя.

Научусь жить без стука твоего сердца.

Открыла крышку урны и кончиками пальцев коснулась праха, не желая думать, что от человека, ради которого я была готова на всё, остался лишь пепел. Зачерпнула горсть и мгновенно разжала кулак. Частички покружили в воздухе: легко, воздушно. Словно речь не о смерти. Словно впереди их ждёт светлое будущее, а не гибель в недовольных водах Атлантики.

Следующая горсть – полное растворение. Ещё одна, и изображение поплыло, размазалось от слёз. Под плач природы и собственные хрипы я, уже ни черта не видя перед собой, продолжала совершать механические действия, с горечью осознавая, что этот момент прощания навсегда осядет кровяным сгустком в голове. Как опухоль, которую не вырежешь.

Приблизившись к кульминации, я замедлилась и, прежде чем разжать пальцы, учащённо проморгалась, чтобы запечатлеть в сознании финальный аккорд.

Игра пройдена.

Конец.

Брызги воды исчезали в моей одежде, волосах, стекали по щекам и впитывались в пропитанную солью кожу. Я ласково провела пальцем по ободку кольца, представляя, как касаюсь его милой родинки на кончике носа. Прикрыла глаза, ощущая фантомные поцелуи любимых губ. Замедлила миг, чтобы ухватить и впитать ускользающий навсегда след нежности.

Пожалуйста. Ещё немного… Всего секунду…

– Я люблю тебя, Эйден … Сильно… Сильнее ветра.

И, не размыкая век, я отчаянно верила, что где-то там высоко чувственная линия расплавится в игривой улыбке, и ответное признание с привкусом мятного цитруса пролетит миллионы световых лет, чтобы осесть на моих солёных губах.

«Я тоже люблю тебя, Мили. Я тоже…».

Глава 5.

Год спустя.

Эмили.

– Думаю, это плохая затея, – окинув взволнованным взглядом длинную очередь, я повернулась к вылезшей из такси Стеф.

Подруга закатила глаза.

– Тебя что, заклинило? Ты повторила эту фразу пять раз в пути и дважды за последнюю минуту.

– Потому что есть время передумать. Мы можем поехать ко мне, выпить вина и…

– Связать носки для будущих внучат, – саркастично закончила Стефани, но, заметив моё выражение лица, смягчилась.

– Чего ты боишься?

– Я не боюсь, – воспротивилась я, отходя на безопасное расстояние от проезжей части. Подруга последовала за мной. – Просто там много людей, громкая музыка, алкоголь…

Стефани скептично приподняла бровь.