Цветы в зеркале

Что произошло дальше, будет известно в следующей главе.

Глава 20

Фазан златистый пляшет, залетев
на склон горы Корицы Красной,
Павлин свой хвост раскрыл, взойдя на склон
горы Платанов бирюзовых.

Женщины эти вместо одежды окутывали себя шелковыми нитями; жили они на деревьях, в гнездах, питались листьями тута и вытягивали из своих ртов шелковые нити.

– Скажите, пожалуйста, Цзю гун, – спросил Тан Ао, – к какому виду относятся эти женщины?

– По словам древних, эти женщины из породы шелковичных червей, – ответил До Цзю гун. – А место это лежит вблизи от Бэйхая?[274 - Бэйхай – букв. «северное море».], и называется оно «Пустынь исторжения шелка». В этих местах нет городов, и женщины эти живут в лесу и питаются листьями тута. Они могут источать со слюной шелковые нити и напоминают тех русалок, о которых в древнем предании говорится, что, когда они плакали, их слезы превращались в жемчуг. По-моему, и прозвище их идет от этого сходства. У тех слезы становились жемчужинами, а у этих слюна превращается в шелк, – очень похоже!

– Они все очень красивы, – сказал Линь Чжи-ян. – Неплохо было бы увезти с собой нескольких и сделать их наложницами; от них и шелк будет, и дети появятся!

– Если вы сделаете такую женщину своей наложницей, – сказал До Цзю гун, – то она разозлится, заплюет вас шелком, всего опутает-оплетет нитями, так что вам и не вырваться будет. Тут вам и конец придет. Вы бы знали, скольких мужчин они погубили!

* * *

В этот день они прибыли в страну Ходящих на цыпочках.

На берегу моря несколько местных жителей ловили рыбу. И ростом и шириной они были в восемь чи, так что имели совершенно квадратные фигуры. Красные их волосы были растрепаны; ноги у них были огромные: толщиной в одно чи, длиной в два. Ходили они на пальцах, не касаясь пятками земли, семеня и изящно пританцовывая, словно те щеголи, которые считают, что «лучше забрызгать одежду, чем некрасиво шагнуть».

Найдя, что эти квадратные люди слишком скованны и церемонны в своих манерах, Тан Ао решил, что ничего интересного в их стране не увидит, и не сошел на берег.

В этот же день они подъехали к какому-то большому государству и издалека увидели стены города, высившиеся как неприступные скалы.

Оказалось, что это страна Великанов.

Линь Чжи-ян пошел в город продавать товары. А Тан Ао вместе с До Цзю гуном сошел на берег, но, увидев там несколько великанов, в испуге бросился бежать назад.

– Да это еще не настоящие великаны, – успокаивал его До Цзю гун. – Вот я когда-то беседовал за морем с несколькими стариками, так один из них рассказывал, что встретил как-то великана ростом в тысячу с лишним ли, а в обхват сто с чем-то ли; этот великан любил росу и выпивал ее в день по пятьсот доу?[275 - Доу – мера веса и объема, равная десяти с лишним литрам.]. А другой старик рассказывал, что когда он был к северу от Динлина?[276 - Динлин – страна, названная по имени племени динлин, обитавшего в древности, как предполагается, на территории, расположенной в верховьях реки Енисей к югу от озера Байкал.], то видел там великана, который, ложась на землю, высился над ней, как гора; стоило ему топнуть ногой, как образовывалась пропасть, телом своим он мог завалить целую реку, а ростом он был в десять тысяч ли.

Был там еще один старик, так он рассказывал следующее: «Как-то раз я встретил самого большого великана в мире. Уж не говоря ни о чем другом, одна только его рубашка была такой длины, что, когда ее шили, ему пришлось не только скупить все полотно, имевшееся на свете, но и нанять всех портных мира, и то она была готова лишь через несколько лет работы. Тогда рыночные цены на полотно поднялись и труд портных вздорожал, так что все они разбогатели. Поэтому хозяева портняжных мастерских и лавок, торгующих материями, до сих пор молятся о том, чтобы великану понадобилась еще одна рубашка, тогда бы они смогли опять поправить свои дела. Был в то время один портной, который украл кусок полотна от нижней полы рубашки великана, так он потом открыл целую лавку, перестал заниматься портняжничеством и с помощью этого кусища полотна стал торговцем. Вы спрашиваете, какого роста был этот великан? Да ни много ни мало 193?500 ли!»

Тогда все старики стали спрашивать, откуда это так точно известно. А он им ответил: «Древние говорили, что расстояние от неба до земли как раз измеряется этим количеством ли, а этот великан как раз головой касался неба, а пятками земли, поэтому точно известен его рост».

Тогда другой старец сказал: «Ничего удивительного в тех великанах, о которых вы тут говорили, нет. Вот я когда-то видел человека, который, когда спал на земле, имел в высоту 193?500 ли; спина его покоилась на земле, а живот упирался в небо. Вот это великан!»

«Если он лежа касался животом неба, так как же он вставал?» – удивились остальные старики.

«Он лежал на земле, устремив глаза в небо, – ответил тот старик. – На окружающих он не обращал никакого внимания и никого вокруг не замечал. Он был так огромен, что нечего и говорить, что он не мог встать; даже перевернуться он и то не мог».

За разговорами путники незаметно дошли до джонки, где их ждал Линь Чжи-ян, успевший очень выгодно распродать кувшины для вина и шелковичные коконы, а также большую часть цветочных горшков, купленных в свое время Тан Ао.

* * *

В этот день они прибыли к границе страны Беловолосых. Уже издалека виднелся высокий пик, блестевший на солнце.

– Неужели на такой высокой горе не окажется редкостных цветов? – подумал Тан Ао и спросил До Цзю гуна, как называется этот пик.

– Общее название всего хребта – хребет Цилиня и Феникса, – ответил До Цзю гун, – с востока на запад он тянется более чем на тысячу ли, это первый большой хребет в западном море. На этих горах много фруктовых деревьев, там водится масса птиц и зверей. Но к востоку от хребта не найдется ни одной птицы, а к западу от него нет ни одного зверя.

– Почему? – удивился Тан Ао.

– В глубине густого леса есть один цилинь и один феникс, – ответил До Цзю гун. – Цилинь живет на восточной горе, а феникс – на западной. Поэтому на протяжении пятисот ли к востоку есть звери и нет птиц, а на протяжении пятисот ли к западу есть птицы и нет зверей, как будто цилинь и феникс охраняют свои владения. Поэтому восточная гора называется горой Цилиня; на ней растет много коричных деревьев в цвету, и ее также называют горой Красной корицы; западная же гора называется горой Феникса, на ней растет много платанов, и ее называют также горой Бирюзовых платанов. Не знаю, когда это повелось, но ясно, что уже давно. И можете себе представить, что рядом с восточной горой находится маленький пик Сюаньни, и рядом с западной горой тоже есть такой же пик Сушуан. Дело в том, что на пике Сюаньни есть злой зверь, который называется львом сюаньни?[277 - Сюаньни – фантастический лев, напоминающий тигра с темной шерстью; у него острые когти и клыки, опущенные уши, вздернутый нос, сверкающие глаза и громоподобный голос. Сюаньни – царь длинношерстых животных. Он любит дым и огонь, поэтому его изображают на крышках курильниц. Его изображения украшают также престолы будд, якобы для защиты будд от всяких бед.]; он часто нападает на восточную гору с целой сворой удивительных зверей; а на пике Сушуан есть зловещая птица, зовущаяся сушуан?[278 - Сушуан – сказочная зловещая птица, предвестник мора.], она тоже часто совершает набеги на западную гору и приводит с собой стаи всяких диковинных птиц.

– Но ведь на восточной горе есть цилинь, а он является царем зверей, – сказал Тан Ао. – На западной же горе есть феникс, который является владыкой всех пернатых. Разве лев сюаньни не боится цилиня и птица сушуан не трепещет перед фениксом?

– Когда-то я тоже недоумевал по этому поводу, – ответил До Цзю гун, – но потом узнал из древних книг, что сушуан является божественной птицей запада, а сюаньни можно считать главой всех зверей, покрытых шерстью, поэтому неудивительно, что они борются за свое главенство. Вероятно, цилинь и феникс не станут по всяким пустякам возиться с ними. Но если они схватятся друг с другом по-настоящему, то сражение между ними неизбежно. Несколько лет тому назад я проезжал по этой дороге и видел битву феникса с птицей сушуан. На стороне обоих сражались подвластные им птицы, по одному, по два схватывались противники, пуская в ход клювы, когти и крылья. Вот это было зрелище! Потом мне довелось увидеть сражение цилиня со львом сюаньни, и тут тоже участвовали подвластные им звери. Они так прыгали и наскакивали друг на друга, что, право, казалось, будто горы качаются; у меня от этого зрелища даже дух захватило! Но в конце концов ересь не может пересилить истину. Как они ни боролись, а льву сюаньни и птице сушуан пришлось отступить, потерпев поражение.

Внезапно в воздухе раздались звуки, похожие на человеческие крики и ржанье лошадей. Выбежав из каюты, Тан Ао и До Цзю гун взглянули на небо и увидели несметное количество птиц, тучей летевших на гору.

– Посмотрите-ка, – воскликнул Тан Ао, – не иначе как птица сушуан вновь совершает нападение. Не пойти ли нам посмотреть?

– Ну что ж, я не прочь! – согласился До Цзю гун.

Сообщив о своем намерении Линь Чжи-яну, они подождали, пока джонка стала у подножия горы, и, взяв с собой оружие, вместе с Линь Чжи-яном вышли на берег и пошли вверх по склону горы.

Пройдя несколько ли, Линь Чжи-ян спросил:

– Почему это нам все время встречаются только маленькие птицы и совсем не видно больших? Разве все они действительно полетели помогать фениксу?

– Все птицы, которых мы сейчас видели, фиолетового или бирюзового цвета, или разноцветные, все они прекрасно поют, не хуже свирелей и флейт, и тешат взор, и услаждают слух. Такую красоту не часто увидишь! – сказал Тан Ао.

И вдруг они услышали звонкий крик птицы с приятными переливами. У всех троих сразу поднялось настроение. Крик приближался и становился все звонче и чище.

– Удивительно! – сказал До Цзю гун. – Как это так получается, что звук такой громкий, а самой птицы не видно!

– Посмотрите-ка, Цзю гун, – окликнул его Тан Ао, – вон там большое дерево, вокруг которого вьются мухи; кажется, что звук идет от дерева.

Они подошли уже близко к дереву, и звук стал настолько громким, что даже сделался неприятным.

Все трое стали смотреть на дерево, предполагая, что птица сидит на нем.

И вдруг Линь Чжи-ян с воплем: «Совсем оглушила!» – схватился за голову и подпрыгнул.

Тан Ао и До Цзю гун в изумлении стали спрашивать его, что случилось.

– Только я посмотрел на это большое дерево, – ответил Линь Чжи-ян, – как почувствовал, что мне в ухо влетела муха. Я прижал ее рукой, а она как зажужжит, словно гром у меня в ухе раздался, – так что у меня даже голова закружилась и в глазах потемнело. Но мне все-таки удалось вытащить ее и зажать в руке.

Не успел он сказать это, как муха зажужжала так, что ушам стало больно.

Размахивая рукой, Линь Чжи-ян заорал:

– Вот сейчас закружу тебя так, что не опомнишься! Посмотрим, как ты станешь тогда кричать.