Полное собрание сочинений. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты

Объявивъ Аграфен? Петровн? о своемъ р?шенiи сдать квартиру и ?хать въ деревню, онъ попросилъ ее съ помощью Корнея распорядиться съ вещами и мебелью, сдавъ ихъ пока въ Кокоревскiй складъ, и расчитаться съ хозяиномъ и, поблагодаривъ Аграфену Петровну и Корнея за ихъ услуги, распростился съ ними. Потомъ онъ по?халъ опять къ зав?дывающему тюрьмами, чтобы узнать объ условiяхъ вступленiя въ бракъ съ осужденной и выхлопотать себ? право на свиданiе вн? обычныхъ дней.

Объ этихъ условiяхъ онъ узналъ только сл?дующее:

Въ свод? законовъ было сказано такъ:

На практик? же обыкновенно д?лалось такъ:

Разр?шенiе же на свиданья вн? обычныхъ дней и за р?шеткой онъ получилъ довольно скоро. Очевидно, его высказанное нам?ренiе жениться на осужденной заинтересовало начальство, и для него сд?лали исключенiе: ему дали билетъ, по которому онъ во всякое время могъ вид?ться съ ней въ контор?, такъ что на третiй день посл? перваго пос?щенiя онъ прi?халъ въ 10 часовъ въ тюрьму съ своимъ билетомъ.

Теперь уже никто не задерживалъ пос?тителей, и онъ подошелъ беспрепятственно къ самой двери. Сторожъ спросилъ, что ему нужно, и, узнавъ, что у него есть билетъ для пос?щенiя, постучалъ въ оконце. Оконце отворилось. Другой сторожъ, съ той стороны, переговорилъ съ этимъ, зазвен?лъ замокъ, и отворилась дверь, въ которую впустили Нехлюдова. Его попросили подождать, посид?ть зд?сь въ с?няхъ, пока доложатъ смотрителю. На ст?н? вис?ла доска, на которой было выставлено число заключенныхъ на сегодняшнiй день, – ихъ было 3635: 2742 мущинъ и 893 женщинъ.

Пока ходили къ смотрителю, Нехлюдовъ ходилъ взадъ и впередъ по с?нямъ и наблюдалъ т? страшные признаки острожной жизни, которая проявлялась зд?сь. Въ с?няхъ стоялъ одинъ солдатъ у двери, другой, в?роятно фельдфебель, красавецъ, жирный, чисто од?тый, выходилъ два раза изъ своей боковой двери и что то строго командовалъ, не глядя на Нехлюдова. Прошли подъ конвоемъ солдатъ, въ халатахъ и котахъ, челов?къ шесть арестантовъ заключенныхъ съ носилками и лопатами, одинъ старикъ, кривой, рыжiй и страшно худой, съ поразительно злымъ выраженiемъ лица. Они что то чистили на двор?. Потомъ вышли развращеннаго вида женщины съ засученными рукавами, – н?которыя были не дурны собой, въ цв?тныхъ платьяхъ, – и см?ясь прошли на право и вышли оттуда съ т?мъ же см?хомъ, неся булки. Сторожа жадно смотр?ли на н?которыхъ изъ этихъ женщинъ. Это были взятыя въ город? за безпаспортность женщины, которыя мыли полы. И имъ за это давали булки. Черезъ

/

часа ожиданiя пришелъ смотритель, солдаты вытянулись, и Нехлюдова попросили въ контору.

Контора была небольшая комната во второмъ этаж?. Въ комнат? были только: письменный столъ, на которомъ лежали бумаги и стояла чернильница, кресло, стулъ и диванчикъ и всегдашняя принадлежность вс?хъ м?стъ мучительства людей – большой образъ Христа.

– Сейчасъ приведутъ, – сказалъ смотритель, другой – не тотъ, который впустилъ его въ женское отд?ленiе, но тоже дружелюбный, даже непрiятно фамильярный. Онъ им?лъ видъ, и тонъ его разговора былъ такой, какъ будто онъ давалъ чувствовать собес?днику то, что они съ нимъ понимаютъ другъ друга. Онъ закурилъ папироску и предложилъ тоже Нехлюдову. Но Нехлюдовъ отказался.

– Не скоро еще. Далеко коридорами.

Д?йствительно, времени прошло много. И молчать все время было тяжело, и Нехлюдовъ вступилъ въ разговоръ о томъ, много ли заключенныхъ и часто ли ихъ отправляютъ. Смотритель все т?мъ же тономъ, что мы понимаемъ другъ друга, сообщилъ, что переполняетъ тюрьмы полицiя, присылая безпаспортныхъ, а что отправляются они два раза въ нед?лю и все не по многу, такъ что никакъ нельзя опростать тюрьму. Вся переполнена.

Среди этаго разговора послышались шаги по каменной л?стниц?, и подъ конвоемъ солдата показалась въ двери фигура Катюши. Она бол?е, ч?мъ въ первый разъ, им?ла видъ робкiй и испуганный. Она подошла и покорно остановилась.

– Здравствуйте, Катюша, – сказалъ Нехлюдовъ, подавая ей руку. – Вотъ я выхлопоталъ свиданье съ вами кром? воскресенья и четверга.

– Вотъ какъ, – сказала она, подавая ему мягкую, вялую руку и не сжимая его руку и жалостно глядя на него своими раскосыми, добрыми глазами.

Смотритель отошелъ къ окну и с?лъ тамъ. Нехлюдовъ с?лъ у стола. Она не садилась, такъ что онъ долженъ былъ просить ее с?сть. Она вздохнула и с?ла съ другой стороны стола.

– В?дь намъ надо переговорить много, – сказалъ Нехлюдовъ. – В?дь вы помните, что я сказалъ третьяго дня?

– Что вы сказали? – спросила она, точно вспоминая.

– Что я хочу жениться на теб?, – сказалъ Нехлюдовъ красн?я.

– Помню, да, – сказала она. – Вы говорили. Только я не в?рю. Зач?мъ вамъ жениться на мн??

Нехлюдовъ облокотился рукой на локоть, который выдвинулъ на столъ, чтобы быть ближе къ ней, и сталъ говорить тихимъ голосомъ, такъ чтобы слышала она одна, а не могъ слышать смотритель.

– Я обманывалъ прежде, прежде я былъ мерзавецъ. А теперь я не хочу обманывать, а хочу загладить свою вину передъ тобой. И только этимъ я могу загладить. Я уже говорилъ теб?. Не оскорбляй меня. Я уже довольно наказанъ. В?рь мн? и помоги мн?. Мы женимся, будемъ жить вм?ст? въ Сибири и, можетъ быть, ты будешь счастлива. Я по крайней м?р? сд?лаю для этого что могу.

Она слушала его, прямо глядя ему въ лицо, мигая своими длинными р?сницами.

– В?ришь ли ты мн??

– Отчего же не в?рить.

– Ну, такъ скажи мн? что нибудь.

– Что жъ сказать? – Она помолчала. – Попросите, чтобъ меня въ дворянскую перевели, – сказала она вдругъ, – а тутъ гадость. Еще спасибо – вы деньги дали, такъ я купила всего. Они лучше стали. И м?сто мн? дали.

– Разв? можно зд?сь покупать что нужно?

– Все можно. И чаю купила, и сахару, и табаку, и вина купить можно.

– Катюша, – сказалъ онъ робко, – не пей вино. Мн? сов?стно говорить это, но я знаю, что это ужасно дурно теб?.

– Немножечко ничего; вотъ если напиться, ну такъ.

– Н?тъ, ты, пожалуйста, не пей, об?щай мн?.

Она помолчала.

– А курить ничего?

– И курить нехорошо. Я самъ хочу бросить, но это еще ничего, но вотъ пить.... Пожалуйста, об?щай мн?, что не будешь.

– В?дь скучно очень, – сказала она, – а тутъ развеселишься.

– Н?тъ, ты об?щай твердо.

– Что же, поклясться вамъ?

– Н?тъ, просто об?щай.

– Ну хорошо, ну об?щаю. А вотъ что еще я васъ просить хот?ла. Ужъ вы, пожалуйста, не откажите; большое д?ло, – сказала она, улыбаясь.

– Да, непрем?нно сд?лаю, если могу, – сказалъ онъ, радуясь и ожидая чего нибудь важнаго.

– У меня еще въ Нижнемъ подлецъ одинъ выбилъ зубъ. Вид?ли? – Она подняла губу. – И такъ нехорошо теперь. У Якова Семеныча (Нехлюдовъ зналъ, что Яковъ Семенычъ былъ содержатель дома терпимости Розановъ) я вставила себ?, а тамъ, въ Таганской тюрьм?, крючокъ отломился. Онъ золотой, и потеряла я его. А зубъ вотъ. Отдайте починить, голубчикъ, – сказала она опять и своимъ нечистымъ взглядомъ изподлобiя взглядывая на него и доставая изъ за пазухи завернутый въ бумажк? зубъ съ однимъ крючкомъ.

– Хорошо, я отдамъ, починю. Но зач?мъ это? – сказалъ Нехлюдовъ. – Проще такъ.

– Ну, н?тъ, вы сами не полюбите.

– Хорошо, хорошо. Но вотъ что, Катюша. Я спрашивалъ зд?сь, нельзя ли книги передавать вамъ; мн? сказали, что нельзя, а что можно одно евангелье. Вотъ я привезъ. Почитай это, пожалуйста, почитай.

– Я читала, я знаю все.

– Нельзя все знать. Эту книгу читать – всегда все новое.

Опять у нея сд?лалось испуганное лицо, и она, какъ улитка, ушла въ себя. Онъ хот?лъ еще многое сказать, но, увидавъ это выраженiе, замолчалъ.

Они помолчали.