1812, год зверя. Приключения графа Воленского

– Беннигсена! – горячо ответил англичанин.

Я поморщился. Беннигсену, принимавшему непосредственное участие в убийстве императора Павла, в последнее время и так было оказано много чести. Но спорить с англичанином я не стал, а перевел разговор на более насущную тему.

– Боб, у меня накопилось к тебе много вопросов, – сказал я.

– Ну, конечно, в Лондоне ты перехватил мое письмо к Silly Billy[6 - Silly Billy – (англ.) придурковатый Билли.]…

Эти слова он произнес ровным голосом, не выказав ни возмущения, ни восхищения. Я никоим образом не выразил своих чувств, смотрел невозмутимо на Роберта и ждал продолжения. Генерал Вилсон говорил о том, что мы получили копию его письма к герцогу Глостерскому сэру Уильяму Фредерику, по прозвищу «Придурковатый Билли». Загадка заключалась не в том, что он узнал об этом, а в том, что узнал подозрительно быстро. Как эти сведения обогнали меня на пути из Лондона в Санкт-Петербург? Напрашивался ответ, что генерал Вилсон нарочно сделал так, чтобы копия его письма попала в российское посольство.

– В сообщении говорилось о том, – продолжал генерал, – что французский император послал приказ одному из московских агентов прекратить все контакты с другими агентами, продолжить работу в одиночку и дожидаться вступления французской армии в Москву.

Английский генерал умолк, взглядом спрашивая у меня подтверждения. Я улыбнулся уголком рта.

– Не знаю, успел ли ты сообщить об этом министру полиции? – произнес Роберт, покачав головой, словно взвешивал различные ответы на этот вопрос, сказал. – Полагаю, что нет.

– Я рассказал его величеству, и государь поручил мне изловить этого шпиона. Так что пора бы и тебе открыть свой сюрприз, а не пытаться удивить меня шпионскими штучками, – ответил я.

– Сюрприз в том, что со мною в Санкт-Петербург приехал французский агент, от которого я и получил информацию.

– Ты помог французскому шпиону проехать через всю Россию и попасть в столицу? Хороший сюрприз! – возмутился я.

– Что ж тут удивительного? С незапамятных лет разведки разных стран сотрудничают друг с дружкой. Французскому агенту я помог добраться до Санкт-Петербурга. А вашей контрразведке помогу установить наблюдение за ним.

– Боб, ты подстроил так, чтобы к нам попало твое письмо, и отправил гонца встретить меня в Петербурге, будучи уверенным, что примчусь сюда. Но почему ты рассказал об этом агенте мне? – удивился я.

– По той же причине, по которой ты утаил мое донесение от министра полиции, – сказал Роберт.

– Помилуй, да с чего же ты взял, что я склонен обманывать нашу полицию?! – возмутился я.

Мне не понравилось, что своими утверждениями английский резидент вовлекает меня в общую с ним тайну. Несмотря на дружеские отношения.

– Я не сказал «обманывать», – оправдался он. – «Обманывать» и «не договаривать» – это разные вещи. Я намерен доложить о французском агенте непосредственно его величеству.

– Кто же этот шпион? – спросил я.

– Польский шляхтич, – сказал Роберт. – Многие поляки выдают себя за верноподданных вашего государя, но в действительности ненавидят вас и уповают на французов.

– Да уж, – промолвил я, – когда-то несколько слов, сказанных французской дофиной, покончили с Польшей[7 - Длительное время французская дофина Мария-Антуанетта (эрцгерцогиня австрийская) игнорировала фаворитку Людовика XV мадам Дюбарри и согласилась сказать ей несколько слов только под сильным давлением ее матери австрийской императрицы Марии-Терезии. В знак благодарности Людовик XV не стал вмешиваться в третий раздел Польши, произведенный Австрией, Пруссией и Россией.]. А теперь поляки тешатся надеждой, что французы вернут им государственность.

– Шутка истории, – поддакнул Вилсон.

– Итак, ты намерен дождаться аудиенции у Александра Павловича, – констатировал я.

– Но мне придется скучать, пока ваш император вернется из Або, – сказал генерал.

– А между тем предоставленный самому себе французский шпион ни то, что за пару дней, а и за пару часов наделает много вреда.

– Но сведения о нем, попав в ненадежные руки, причинят еще больше ущерба, – возразил Роберт.

Внутренне я вздрогнул: англичанин почти слово в слово повторил мои мысли.

– Покамест он безопасен, – сказал Вилсон. – Сидит в забубенной гостинице на Невском и боится нос на улицу высунуть.

– Это правильно, – кивнул я. – Потому что твоего первого посланника убили.

– Как убили? – Вилсон напрягся.

– Убийца вошел следом в мою квартиру и ударом ножа прикончил несчастного. Мы даже не поняли, кто это был? Надеемся, ты назовешь его. И что он должен был передать мне?

– Это был господин Хоречко. Я просил его быть осторожнее, – с досадой промолвил Вилсон. – Мой шляхтич упомянул любопытную вещь. Он сказал, что в разговоре о шпионе шеф французской разведки Михал Сокольницкий обронил такую фразу «Жена Цезаря вне подозрений, а зря». И я попросил Хоречко, отправлявшегося в Санкт-Петербург, передать эти слова тебе…

– Жена Цезаря вне подозрений, а зря, – повторил я. – Выходит, шпион – дама, супруга какого-то высокопоставленного лица!

– Думаю так, – кивнул Роберт. – Нужно навестить моего шляхтича, как только закончится прием.

– Самое лучшее отправить туда немедленно полицеймейстеров, – промолвил я, – но с другой стороны они все испортят. Будем надеяться, что с ним ничего не случится.

Вилсон окинул меня оценивающим взглядом и, думая польстить мне, сказал:

– Ты выглядишь как англичанин. Твой английский стал безупречным. Мы могли бы выдать тебя за англичанина.

– Польский агент уже продался тебе, – возразил я. – Вряд ли он пустится в откровения с каждым встречным англичанином.

– Ладно! Мы выдадим тебя за француза, – продолжил рассуждения Вилсон. – Роялист, бежавший в Лондон от революции. Но сердце твое принадлежит Франции, и ты недоволен нынешним сближением России и Англии. На такой позиции ты легко сойдешься с Гржиновским!

– С Гржиновским?

– Это мой шляхтич, – уточнил Роберт. – Отправимся немедленно, как только закончится прием.

– Да, пожалуй, сыграю-ка я француза, – согласился я. – Для убедительности возьмем с собой моего камердинера. Он настоящий француз.

– Француз?! – возмутился Вилсон. – Но почему ты до сих пор не сослал его куда-нибудь в Сибирь?! Он наверняка шпион!

– Wow! Wow![8 - Wow! Wow! – (англ.) вау! вау! – возглас изумления.] Holy cow![9 - Holy cow! – (англ.) дословно – святая корова. Употребляется в значении выражения «ни черта себе!»] – с сарказмом воскликнул я. – Ну, какой из него шпион?! Я его знаю двадцать лет. Разве что за бабами он шпионить горазд!

Роберт с сомнением покачал головой и буркнул:

– Любой француз в России на стороне Наполеона. Впрочем, как знаешь.

Глава 4

Я с нетерпением дождался окончания приема. Мы уже покидали дворец, как вдруг появился граф Уваров.

– Ах, вот вы где! – он обратился ко мне. – Ее величество приглашает вас для приватной беседы.

– Надеюсь, я скоро, – шепнул я Вилсону.

– Прогуляюсь на свежем воздухе, – ответил англичанин.