Именем Федерации!

– Но что мы скажем спецслужбам?

– Правду!

– Ты с ума сошел! – вскочил с дивана Оливо.

– Вовсе нет. Мы сдадим Федерации Торренца, что непременно нам зачтется. И потом, у меня отличные адвокаты, – закончил Фарро.

Оливо с некоторой заминкой понимающе дернул подбородком.

– Хорошо. Ар-кхо, вызови спецслужбы.

– Итак, господа, – сказал очень серьезный кхатто в чине майора, прибывший в сопровождении двух тяжеловооруженных безопасников в защитных костюмах с горбами генераторов поля и кварковыми излучателями в руках, – я уловил суть происходящего. Но, поймите, мы не можем без веских улик задержать пограничный крейсер Федерации. Вы представляете себе последствия подобного шага?

– Хорошо представляем, майор Эк-ттор, – ответил Гемм. – Получается, вы предлагаете дать нам себя убить, чтобы у вас появились необходимые улики?

– Зачем же впадать в крайности? Да и почему вы вообще решили, что крейсер пропустят на планету? Насколько я в курсе, пока ни один из них не запрашивал разрешения на посадку, а его получить очень сложно, особенно если дело касается подобных судов.

– А если все-таки сядет?

Майор подвигал носом, что у кхатто могло означать все, что угодно – от выражения недовольства до обычной задумчивости.

– В этом случае мы возьмем его на контроль.

– И все? – вытаращился на безопасника Фарро.

– А что же еще? – совсем по-человечески развел руками Эк-ттор. – Или вы предлагаете нам наложить на него арест после того, как они добьются разрешения? А если ваша версия, мягко говоря, не верна, тогда что?

– То есть как? – опешил Фарро, который, похоже, уже решил, что находится в одном шаге от тюрьмы.

– Очень просто, господин министр. Предположим, у вас с экипажем крейсера какие-нибудь личные счеты, и вы решили свести их нашими руками. Мы возьмемся вам помочь, а через пару часов у границ системы объявится флот Федерации. Возможен такой вариант?

– Невозможен! Заявляю вам, как официальное лицо, представляющее Федерацию: эти люди покушались на мою жизнь! – выпятил грудь Фарро.

– Простите, разве вы находитесь на планете в статусе официального лица? – уточнил майор, сверившись с какими-то данными на мобильном устройстве. – Мне казалось, вы прибыли на планету в частном порядке.

– Вы правы, майор. Но даже в этом случае я остаюсь министром Федерации. И, если мне не изменяет память, существует пакт, заключенный между Федерацией и Сегнецией, о взаимопомощи в расследовании преступлений.

– Да, это так. Но в таком случае выходит, что я должен арестовать вас, господин министр, а не крейсер, которого на планете нет и, возможно, никогда не будет.

– Меня? – ткнул себя пальцем в грудь Фарро. – Арестовать меня? Так-то вы оказываете помощь пострадавшим?

– Простите, но я не понимаю вас! – взмахнул ушами майор, и по комнате прошелся легкий ветерок. – Сначала вы заявляете о совершенном вами финансовом преступлении, а после удивляетесь, что я собираюсь начать его расследование.

– Но я никуда не денусь, майор! Но вот что более вероятно, в случае, если Торренц прибудет на планету, то с вашей неповоротливостью к финансовому преступлению может прибавиться еще и убийство высокопоставленного лица Федерации, за которое Сегнеции придется держать ответ.

– Но при чем здесь мы? Ваша противозаконная деятельность и ее последствия – это внутреннее дело Федерации.

– Вы отказали в защите!

– Хм-м, – подергал себя за ухо майор. – Вы ставите меня в трудное положение… Но поймите и меня, я не могу начинать контртеррористическую операцию, основываясь исключительно на ваших совершенно бездоказательных словах! За что, по-вашему, я должен арестовать судно и экипаж?

– Он прав, – согласился с майором Гемм.

– Значит, ничего нельзя сделать? – разочарованно спросил Фарро.

– Отчего же! – выпрямился в кресле Эк-ттор. – Давайте поступим так: если ваш крейсер не выдумка, и он действительно сядет утром, и им буде командовать некий Торренц, я возьмусь за ваше дело. Это все, что я могу вам сейчас обещать.

– А успеете? – язвительно спросил Фарро.

– Не беспокойтесь, господин Фарро, мы всегда все успеваем и делаем вовремя. Всего доброго, – проигнорировал шпильку майор, поднялся из кресла и направился к дверям.

– А что делать нам? – спросил Гемм, когда майор уже переступил порог дома.

– Отдыхайте и ни о чем не беспокойтесь, – ответил Эк-ттор и вышел. Дверь за ним закрылась. Через минуту со двора взмыл скоростной катер госбезопасности.

Фарро без сил опустился в кресло.

– Вот тебе и безопасность. Пришьют, а эти даже не почешутся.

– Да успокойтесь вы, – сказал Пурвис. – Кхатто слов на ветер не бросают.

– Не понимаю, почему они не арестовали меня и Оливо?

– Насколько я понял, финансовые махинации министра Федерации их мало волнуют.

– Хорошо бы, если так, – Фарро вскочил и забегал по комнате.

– Да не мельтешите вы! – взорвался Оливо. – Идите лучше спать.

– Спать? – остановился Фарро. – Нет, я не смогу заснуть.

– Совесть покоя не дает? – усмехнулся Хан.

Министр смерил его холодным, надменным взглядом.

– Судя по всему, вас эта ситуация забавляет.

– Не особо, если честно. Но и трепать себе попусту нервы, терзаясь пустыми догадка, я не намерен. И вправду, ложитесь спать.

– Да, – Фарро издал тяжкий вздох. – Оливо, покажите, где я могу прилечь.

Один из кхатто пошел проводить министра в гостевую комнату. Оливо прошел к бару и налил себе виски, никому, не предложив. Но никто не просил выпить – ситуация складывалась серьезнее не бывает, и потому не время было напиваться.

– Подведем итоги, – начал Гемм, опускаясь в кресло. – Безопасность не почешется до тех пор, пока у нее не появятся доказательства вины Торренца.

– Это понятно, – сказал Оливо и отхлебнул из бокала. – Непонятно, что делать.

– Где взять доказательства – вот в чем проблема, – продолжал Гемм, проигнорировав замечание хозяина дома.