Именем Федерации!

– Крейсер, который в данный момент пытается нас заблокировать, – сказал Пурвис, щелкая переключателями. – Так что шли бы вы, господин министр…

– В каком смысле? – обиделся Фарро.

– В самом прямом. Здесь люди работают, а вы мешаетесь.

– Ну и… ладно. – Фарро поджал губы, отошел в сторонку и прислонился плечом к стене.

– Вспомогательная силовая запущена, – сказал Гемм.

– Генераторы на режиме, – доложил Пурвис. – Подключаю нагрузку: система жизнеобеспечения… контроль… информация от датчиков поступает… гидравлика… Ходовые на запуск.

– Отставить! – вклинился Гемм. – Всю мощность на защитное поле!

– Есть! – Пальцы Святова запорхали над консолью. – Поле активировано.

Судно дрогнуло, будто кто-то очень большой саданул по нему кулаком. Бледный луч, порожденный боевыми излучателями снижающегося крейсера, растеклось по корпусу жидким пламенем и истаяло. Занялись ближайшие деревья.

– Запуск! – гаркнул Гемм.

– Ты же говорил, они не будут по нам стрелять? – осведомился Хан.

– Может, они не в курсе, что Фарро у нас на борту? – предположил Гемм, наблюдая за параметрами запуска основных силовых установок. Генераторы хода медленно выходили на режим. Слишком медленно. Если сейчас повторится залп…

– Так скажите же им! – завопил бледный министр.

– Вот вы им и скажите, – хмыкнул Хан. – Вас-то они наверняка послушают.

–Ходовые запущены. Снимаю нагрузку со вспомогательной силовой, – быстро доложил Пурвис.

– Мел, перераспредели нагрузку, – дал команду Гемм. – Отключи все лишнее, вплоть до жизнеобеспечения в жилом секторе. Нам понадобится как можно больше мощности.

– Сделано, командир, – несколькими секундами позже доложил Пурвис.

– Замечен повышенный фон на излучателях противника. Похоже, сейчас повторят залп, – предупредил Святов.

– Взлетаем! После отрыва – уход вправо, – отдал приказ Гемм.

– Принял, – ответил Пурвис.

– Шариф, расчет выхода?

– Готов, командир!

Судно приподнялось над лесом и резко ушло вправо, делая разворот на сто пятьдесят градусов и ложась на заданный штурманом курс.

Новый удар потряс судно. Залп пришелся по кормовой части, но поле выдержало.

– Они с нами играют, – сказал Святов.

– Не ввязываемся в бой, уходим! – оборвал Гемм. – Мелл, взлетный режим. Бажен, снимешь поле сверху, как только пройдем крейсер.

– Принял…

Отец Ансельм меланхолично взирал на непонятную суету экипажа. Корнелиус наблюдал за происходящим с нескрываемым интересом. Фелки, не успевший слинять с корабля и охваченный азартом боя, скалился, подпрыгивал и пронзал воображаемого противника копьем. Фарро в панике грыз некогда ухоженные ногти.

Земля завалилась вбок и с головокружительной скоростью ухнула вниз. Тяжелый крейсер, явно не ожидавший подобной прыти от небольшого судна, теперь медленно разворачивался и силился набрать вертикальную скорость.

– Удаление три тысячи … – монотонно бубнил Пурвис. – Две… Одна… Прошли крейсер.

– Снимаю поле, – сказал Святов.

– Мел, выжми из этой посудины все, на что она способна, – бросил Гемм.

– Принял. Режим сто тридцать… У нас пара минут, иначе генераторы хода не выдержат.

– Вполне достаточно, – заверил Хан.

Тяжелый крейсер быстро набирал скорость, но отрыв был приличный.

– Готовит очередной залп, – доложил Святов.

– Плохо, мы слишком близко.

– Прошу прощения, почтенный Сартор, – вклинился Корнелиус, – но почему вы не ответите им?

– Мы не сможем пробить его защиту.

– Не совсем понимаю, о чем вы говорите.

– Поле. Вокруг корабля создается высокоэнергетическое поле, частично отражающее, а частично поглощающее заряд. У них оно слишком мощное.

– Но я чувствую корабль! – воскликнул маг.

– И что же из этого следует?

– Он открыт и беспомощен, словно младенец в люльке.

– Бажен? – обернулся Гемм к оператору защиты.

– Поле на месте, командир. Силовой щит на порядок мощнее нашего.

– Глупости! – только и отмахнулся Корнелиус. – Смотрите, видите вон те иглы?

– Вы имеете в виду лучевые орудия? – нахмурился Святов.

– Не знаю, о чем вы! Но смотрите.

Корнелиус взмахнул рукавами, пальцы его напряженно скрючились, пространство вокруг дрогнуло, и «иглы», готовые выбросить заряд, вдруг загнулись вниз, словно хлипкие соломинки.