Время не властно

– Папа?! – удивлённо переспросил он. – Хочешь сказать… Из какого ты года?

– Из две тысячи пятнадцатого. А ты? – пробормотала я, беря себя в руки и вытирая щеки ладонями.

– Из тысяча девятьсот девяностого.

– Значит тебе?.. – я попыталась подсчитать, сколько ему лет, но мысли путались.

– Мне двадцать один год. Так странно… – он провёл рукой по моей щеке, будто убеждался в том, что я настоящая. – Встретить свою дочь, которой столько же лет, сколько и мне.

– Мне почти семнадцать, – возразила я, немного смущаясь.

– Да? А выглядишь старше. Как тебя зовут? Хотя, нет, не говори, узнаю в свое время, иначе точно тебя так назову… – он осекся и с сомнением посмотрел на меня. – С другой стороны, должен же я к тебе как-то обращаться, а то будет невежливо. Лучше скажи.

– Анаис, – ответила я, улыбаясь, потому что папа сейчас тараторил прямо как я. Это так называемые мысли вслух, и теперь ясно, от кого они у меня. – Я просто поверить не могу, неужели это, правда, ты…

– А разве в твоём времени я уже… умер? – его лицо мгновенно изменилось, словно на него накатили тучи.

Я не знала, что сказать, потому что у меня не было ответа на этот вопрос.

– Что ж, не удивительно, – вздохнул он, видимо, принимая моё молчание за согласие. – Путешествия во времени довольно опасная вещь. В любом случае, я не хочу знать, когда и как это случится. Анаис, это твоё первое путешествие?

– Нет, третье. Пап, как… Как ты с этим справляешься? Я имею в виду с путешествиями во времени.

– Стараюсь сидеть целыми днями дома. Если попадаю в другое время, оказываюсь в восемнадцатом веке, а здесь у меня есть знакомые, которые мне уже не удивляются.

– Только в восемнадцатом? А почему так?

Как-то странно, почему тогда я каждый раз перемещалась в разные эпохи?

– Каждое путешествие во времени, каждый год, в который ты попадаешь, очень важны, потому что ты оказываешься там неспроста, – серьезно начал он, и я поняла, что сейчас будет важная информация, которую следует хорошо запомнить. – Тебя будто притягивает в определенный год, потому что ты там нужна. Восемнадцатый век – основное время, в котором я появляюсь. Первые мои путешествия были в шестидесятые, но сейчас только сюда. На самом деле у каждого путешественника по-разному. Например, мой отец живет на три времени и перемещается каждый день. Я же не больше раза в неделю.

По моей спине пробежались мурашки.

– А у меня уже второй раз за день…

– Второй раз за день? – папа даже отшатнулся, будто его это известие напугало, а я разволновалась сильнее: похоже, мои путешествия ненормальны! – Послушай, я дам тебе совет. Заведи дневник и записывай туда каждое своё путешествие. Мысли и чувства, кого ты встречала и что видела, а самое главное – год, потому что ты появляешься там неспроста и, скорее всего, обязательно вернёшься.

– У тебя тоже такой есть?

– Да.

– А как долго продолжается пребывание в другой эпохе? – вопросов у меня было много, и я с трудом понимала, за какой ухватиться. Вряд ли успею задать абсолютно все, ведь неизвестно, сколько времени мне здесь отведено.

– У меня от часа до пяти часов, но у всех по-разному.

По-разному – это правда, ведь у меня и вовсе лишь несколько минут. Если я так мало провожу в прошлом, значит, буду путешествовать очень часто? В таком случае свихнуться же можно!

– Как это контролировать? – чуть ли не простонала я. – И почему женщин-путешественниц раньше не было? Наверное, трудности именно в этом. В том, что ген впервые передался девочке.

Папа мотнул головой:

– Во-первых, контролировать нельзя. Как я ни пытался этому противостоять, природа берет своё. Во-вторых, ты не первая путешественница, многие девочки рождались с геном, но их убивали при рождении. Так среди путешественников во времени раньше было принято, но я не знаю, почему. А если семья прятала девочку и об этом узнавали, приходили люди и вырезали всех.

– Всю семью? – ужаснулась я.

– Да, – папа печально кивнул. – Поэтому многие из страха за свою жизнь предпочитали убить ребенка. Не знаю, связано ли это с колдовством, но сама понимаешь… у людей в прошлом было много суеверий.

– Но как они узнавали, что родилась путешественница во времени? – недоумевала я.

Жутко бесчеловечно убивать новорожденного только потому, что она – девочка! И как родители на это решались? Как можно погубить дитя? Зачем тогда вообще рожали!

Папа вздохнул:

– Никак. Если у путешественников во времени рождалась дочь, ее убивали, потому что ген мог передаться ей.

– А мог и не передаться? – история все сильнее потрясала меня своей жестокостью. Чем дальше, тем кошмарнее, но мне нужно знать всю правду, иначе я многого не пойму.

– Верно. То есть они просто убивали ребенка. Но все же есть способ узнать, будет ли ребенок в будущем путешествовать во времени, правда, очень неточный. Это проблемы с дыханием и частый кашель. Легко спутать с простудой. Многие дети хрипло дышат, особенно во временах, где неразвита медицина. Как эти, к примеру, – он обвел рукой комнату. – Богатый дом или бедный – неважно. Дети часто болеют.

Я стояла и хлопала глазами, стараясь переварить услышанное. Папа замолчал и тревожно посмотрел на меня. Видимо, решив, что запугал, он положил руку мне на плечо и мягко добавил:

– Но так было в прошлом. В двадцатом веке уже нет таких жестоких правил. Мою сестру не убили, и никакие люди по нашу душу не пришли. А если бы пришли, отец встретил бы их с пистолетом. Ну, ты должна его знать, он в своих экспедициях от кого только ни убегал – от разбойников, от аборигенов, от диких животных… Какие-то каратели путешественников во времени его бы точно не напугали!

Я неловко улыбнулась. Похоже, папа считал, что я знакома с дедом. Они с бабушкой были исследователями и искателями приключений, объездили весь мир с экспедициями – их не погубили ни джунгли Южной Америки, ни пески засушливых пустынь, ни даже льды Антарктиды. Только неисправность самолета смогла уничтожить этих отважных путешественников, и очень жаль, что мне так никогда и не довелось познакомиться со столь сильными духом родственниками. Я не хотела расстраивать папу, что его родители вскоре погибнут, поэтому решила перевести тему:

– Есть опасность, что за мной кто-то придет? Что за каратели путешественников во времени?

– Я без понятия, если честно. К тому же, времена другие, Анаис. То, что я рассказал, было в невежественном прошлом. Сейчас все иначе. Но в путешествиях во времени тебе стоит быть осторожнее.

В легких резко кольнуло, и я поняла, что пора возвращаться домой. Как не вовремя! Хотелось еще столько спросить и просто пообщаться с отцом.

– Пап, – сдавленно сказала я, согнувшись пополам, и он прекрасно понял, что мне вот-вот нужно вернуться обратно.

– Анаис, я уверен, что мы с тобой ещё встретимся. Если окажешься тут, в восемнадцатом веке, скажи «Tempus», люди поймут, это наше…

Слова отца оборвались, растворившись между эпох, которые нас разделили.

Меня откинуло к столу, из-за чего я случайно сбила старинные часы. Я машинально вернула их на законное место, пока в мыслях крутилось лишь слово «Темпус». Это еще что такое? Стоит записать, пока я не забыла. Найдя какой-то блокнот на столе, я выдернула листок и черкнула слово. Судя по всему, это по-латински означает «время».

«Уверен, что мы еще с тобой встретимся»… – эхом раздался голос отца в моей голове.

На меня накатила тоска. Как же я хочу, чтобы папа был сейчас рядом! Трудно поверить, что я только что видела его и разговаривала с ним. Случайна ли была наша встреча? Думаю, нет. Отец сказал, что я появляюсь в той или иной эпохе неспроста. Значит, я попала в восемнадцатый век для того, чтобы встретиться с ним. Все-таки, время странная вещь – оно может у нас что-то отнять, но также и подарить.

– Черт возьми, я тебя везде ищу! – раздался голос позади, что заставило меня подпрыгнуть от неожиданности.

Я развернулась и увидела Шарлин, в руках которой был прозрачный кофр с черным блестящим платьем. Совсем забыла, что она должна зайти!

– Шарлин, ты меня напугала, – выдохнула я и, свернув листок, убрала его в карман штанов.