Секрет Яфоси

Секрет Яфоси
Лариса Барабанова

17-летняя Яфоси – неудачница, лишённая магического дара. Из-за бабушкиного амулета она вынуждена бежать из Города и пройти ряд испытаний бок о бок с молодым магом. Сможет ли она победить своего главного врага?

Лариса Барабанова

Секрет Яфоси

Глава 1

Она приблизилась к покрытой облупившейся белой краской двери и уже почувствовала исходивший из-под неё холод, потянулась к ручке – и тут окружающая тьма со звоном раскололась. Яфоси открыла глаза, не сразу поняв, что снова видела сон. Опять та же дверь, но на этот раз она была такой настоящей! До последней трещинки. Теперь проклятая деревяшка в мире снов, а Яфоси – в реальности. Ничего не осталось от её сна. Кроме звона…

Осознав, что тьма вокруг всё ещё раскалывается, Яфоси вскочила с лежанки. Посыпалась груда тряпья, под которой девушка пыталась спрятаться от холода. Но всё внимание Яфоси было занято звоном. Откуда он раздаётся? Она готова была поклясться, что ничто в её комнате звенеть не может, да ещё так яростно. Если проснутся соседи, быть беде. Яфоси нащупала свечу и кое-как разожгла огонь.

Стряхнув остатки сна, девушка поняла наконец, что звон может раздаваться только из угла с вещами, подаренными ей бабушкой. Разбросав коробки (без должного почтения, надо признаться), девушка добралась до самой нижней. В ней под какими-то платками лежала шкатулка размером не больше ладони. Без всякого сомнения, звенела именно она. Яфоси протянула к ней руку, но тут же остановилась. Имеет ли она право брать шкатулку? Та точно имела волшебное происхождение, а значит, трогать её было нельзя. Именно Яфоси – запрещено. Но как тогда заставить эту вещь замолчать? Проснутся соседи, заглянут в её комнатушку без запоров… Как Яфоси докажет им, что не брала шкатулку? И как объяснит, что волшебный предмет вообще делает в её жилище?

Задержав дыхание и чувствуя, как замерзает пропустившее удар сердце, Яфоси резким движением схватила шкатулку, но та и не думала прекращать звенеть. Где-то здесь должен быть какой-то секрет, какой-то рычажок или… Девушка дёрнула за краешек крышки, и шкатулка внезапно раскрылась. К счастью, звон тут же прекратился. Зато сильно запахло лавандой – любимыми бабушкиными духами. Яфоси поднесла находку ближе к свету – и тут же уронила. Виной тому была не её вечная неуклюжесть, а содержимое шкатулки. Выскочив от удара, по половицам проскакал амулет на длинной цепочке и остался лежать у самой двери. Яфоси даже руки за спину спрятала, чтобы удержаться от искушения поднять его.

Но вдруг в коридоре послышались шаги. Девушка бросилась к двери, схватила амулет и, не зная, куда его спрятать, надела цепочку на шею. Едва она прикрыла опасную находку изодранной, годящейся только для дома шалью, как послышался громкий стук.

– Войдите! – прохрипела Яфоси, сама не узнав своего голоса.

На пороге показалась соседка, чьи острые уши проворно двигались, как у кошки. Зрение она почти потеряла (пятая сотня лет всё-таки), но слух у этой карги был отменным. Именно из-за неё больше всего и переживала Яфоси.

– Я слышала звон, – заявила старуха.

– Это, вероятно, с улицы. Тролльчата забавляются, сбивают сосульки с крыши, – как можно спокойнее ответила Яфоси. Амулет до того горячий, что жжёт кожу… Или ей кажется?

– Хмм, – только и выдала соседка перед тем, как закрыть дверь.

Расчёт Яфоси оправдался: карга побаивалась сорванцов из семьи троллей, обитавших на втором этаже барака. Разбираться с ними она не пойдёт. Да и вообще вряд ли высунется за пределы своей комнаты до рассвета. Интересно, скоро ли он?

Приставив самую тяжёлую коробку к двери, Яфоси подошла к свече, скинула шаль и, положив амулет в виде медальона на ладонь, начала его рассматривать. Оправа тёмного (возможно, волшебного) золота, рубиновая крышка. Внутри явно что-то есть… Ну что ж, терять ей больше нечего. Любой дозорный из Гильдии, только взглянув на амулет, поймёт, что Яфоси его трогала. Ей теперь в любом случае грозит Суд. Если кто-то вообще узнает о её находке, конечно. Итак, осталось выяснить, что внутри. Яфоси трясущимися пальцами попыталась открыть амулет. Тщетно. Перевернув его, девушка увидела бабушкин знак – лилию, которая бесконечно распускалась и обратно собиралась в бутон. Печать колдуньи высшей категории. Обладать такой было в высшей степени почётно. Вот только отмеченный волшебной печатью предмет был смертельно опасен для неё, Яфоси.

Обладай она хоть малой толикой бабушкиных способностей, девушка не знала бы бед. Выходцы из магических семей, которые родились с даром, учились управлять им в специальных школах, а после их окончания сразу же зачислялись в Гильдию волшебников. Им никогда не приходилось голодать и мёрзнуть. А тем, кому, как Яфоси, не повезло, оставалось ютиться в бараках. Родные не вспоминали о «лишенцах», найти работу было непросто… Поймав себя на невесёлых мыслях, девушка тряхнула головой и снова посмотрела на амулет. Пусть она не имеет права обладать этой вещью, но бабушка, отправляясь к праматерям, зачем-то оставила шкатулку именно ей, Яфоси. Если правильно заколоть лиф платья, можно оставить амулет при себе – и никто не заметит. Девушке не хотелось снимать волшебное украшение. Да и оставлять его в комнате опасно: Яфоси подозревала, что в её отсутствие остроухая карга устраивает обыски. Каждый приспосабливается как может…

Утром оказалось, что амулет с печатью-лилией на обороте придаёт Яфоси уверенности. Даже снег под её ногами хрустел как-то особенно задорно, рыжие волосы развевались победно, а зелёные глаза напоминали молодую листву, как выяснила девушка, поймав своё отражение в одной из витрин. Дорога была долгой, но Яфоси привыкла. Бараки оскорбляли взоры добропорядочных горожан, а потому ютились поодиночке на окраинах, недалеко от крепостной стены. Кое-как сколоченные, скособоченные постройки были похожи на струпья – и в каком-то смысле ими и являлись. Городу волшебников было не обойтись без чернорабочих и прислуги, как и любому другому. Самую неблагодарную работу доверяли троллям, которые, впрочем, совершенно не притязали на что-то чуть более почётное и были как будто самой природой приспособлены для перетаскивания тяжестей, и эльфам, не сжившимся со своими сородичами и подавшимися к магам, чтобы добывать себе пропитание. И, конечно, в Городе по традиции оставались «лишенцы», которые слышали про обычных людей и места их обитания, но боялись выйти за пределы крепостной стены – кто знает, примут ли их обратно. Впрочем, до единственных ворот надо было ещё добраться, пройдя весь Город насквозь…

Впрочем, Яфоси вовсе не стоило рисковать из-за призрачной надежды быть принятой людьми. У неё есть работа, где не накладывают мучительных заклинаний даже за пролитые зелья. Это дорогого стоит! Её, неуклюжую и полноватую (да что там – жирную!), терпит хозяйка лавки. А ещё ей иногда улыбаются покупатели. Нет, не так – они изредка замечают её. При этом их благородные лица даже не искажает гримаса отвращения. Ну, почти никогда. Сегодня же Яфоси чувствовала себя так же уверенно и прекрасно, как в то невозвратимое время, когда она была уверена, что ничем не отличается от других детей-волшебников. Возможно, в это чудесное, солнечное, морозное, такое славное утро ей будут улыбаться все. Все те, кто живёт в этих чудесных домах, мимо которых Яфоси проходила, любуясь остроконечными крышами, башенками. Все те, кто начинает день с изысканного завтрака, а не с чёрствой горбушки и отвара засушенного тенецвета, кто облачается в атласные мантии, а не в единственное серое платье… Девушка тряхнула головой, прогоняя оттуда невесёлые мысли. Теперь у неё есть амулет, который может поменять всё. Это же подарок бабушки! Уже одно это делало его для Яфоси невероятно ценным.

А ещё амулет как-то преобразил свою новую владелицу. Иначе как объяснить, что абсолютно все покупатели ласково, как равную, приветствовали Яфоси, едва открыв дверь лавки? Девушка даже принялась мурлыкать себе под нос одну нехитрую, слышанную ещё от бабушки колыбельную, отпуская волшебникам травы, настойки и сопутствующие товары (зубы дракона, порошок из крыльев летучей мыши, жабью слизь и прочее). Сама хозяйка долго присматривалась к девушке и только-только хотела что-то сказать, как колокольчик на двери звякнул. Немногочисленные покупатели обернулись и замерли. Воцарилась тишина.

– Дозорные Гильдии волшебных дел. Предъявите магические артефакты для досмотра. Напоминаем, что обладание таковыми без принадлежности к Гильдии карается Судом.

Яфоси замерла, прижав руку к груди…

Глава 2

Было страшно. А ещё Яфоси безумно жаль было погибать в тот самый момент, когда в её жизни появилось хоть что-то интересное. Ей было всего семнадцать. Пять лет обманутых ожиданий и разбитых надежд, казалось, были навсегда позади, начиналась новая жизнь, а тут… «Везучесть» Яфоси давно должна была стать нарицательной: родиться внучкой колдуньи высшей категории – без дара, подавать большие надежды в детстве – и оказаться в классе с троллями, найти бабушкин амулет – и в тот же день с ним попасться. В этом, пожалуй, была вся Яфоси.

Двое дозорных неторопливо проверяли значки Гильдии у волшебников в лавке, затем осматривали артефакты, без которых ни один маг не обходился. Кольца, диадемы, браслеты, кулоны не только украшали владельцев, но и были средоточием дара. Чаще всего они передавались по наследству или обретались в магических поединках. Иногда, правда, артефакты крали – при должном умении можно было «перековать» их под себя, усилив свой дар. Такие-то случаи чаще всего и выявляли дозорные. У них была особая способность, которая ценилась очень высоко. Дозорному достаточно было взять артефакт в одну руку и коснуться значка Гильдии другой – и он уже знал, имеет ли право волшебник хранить у себя эту вещь. С «лишенцами», не имеющими волшебного дара, было ещё проще. У них ведь не было значков… Всё это Яфоси знала, ибо её и читать-то учили, чтобы она твёрже запомнила Закон о «лишенцах». Отговориться незнанием нечего и думать, тем более что дозорные каждый раз напоминают о суровой каре за неправомочное обладание магическими артефактами.

Голова у Яфоси закружилась. Она наконец-то почувствовала, что сдерживает дыхание, боясь себя выдать, и сделала судорожный вдох. Н-да, прекрасный способ остаться в тени! Один из дозорных повернулся к ней. Яфоси ощущала, как прихлынувшая к лицу кровь окрашивает её щёки… Да что там – её как будто кипятком окатили. А ещё девушка чувствовала, что её в этой лавке становится всё больше. Она раздаётся в стороны, как хлеб на дрожжах. Её невозможно не заметить. И рыжие волосы, особенно ярко пылающие на фоне серого платья, выдавали её, Яфоси читала это в глазах дозорного. Всё, она попалась!

– Вы не имеете права так со мной обращаться! Я буду жаловаться главе Гильдии! – заверещал вдруг седой маг, который до этого тихо приценивался к порошку из рога единорога.

– Предъявите значок! – мигом отреагировал дозорный, обративший было внимание на Яфоси. Теперь ему было, конечно, не до краснеющей девчонки.

– Будь уверен, он у меня есть! Я его получил одним из первых, если хочешь знать. И я лично знаю главу Гильдии – магистра Хризолита. Собственно, ему я и пожалуюсь на то, что болваны-дозорные беспокоят сильнейших магов глупыми проверками!

Не успела Яфоси перевести дыхание, как светловолосый молодой маг, стоявший совсем рядом с прилавком, прошептал, блеснув ярко-синими глазами:

– Сейчас они уйдут и больше сегодня не явятся. Старина Угг умеет поскандалить. Как только закроешь лавку, я буду ждать тебя у задней двери.

И правда: седой маг так раскричался, что дозорные окончательно уверились в его виновности. Если он не нарушил закон, зачем так упорствовать? Оставалось только отвести старика в каземат Гильдии – а там пусть Суд решает. Во главе с магистром Хризолитом, с которым так рвался встретиться этот глупец. Когда дозорные покинули лавку, оставшиеся волшебники заторопились с покупками, и Яфоси некогда было думать о странных словах молодого мага. Он первым заплатил за кулёк волчьих ягод и тут же ушёл.

Как будто что-то привлекало сегодня покупателей именно в эту лавку, и Яфоси ни на мгновение не присела за весь день. Она забыла бы и про амулет, но он заметно согревал кожу. И дарил неплохое настроение, что уж тут. Яфоси разве что не приплясывала. Загадочные слова молодого мага заинтриговали её. Кажется, всё самое интересное только начиналось – и не думало заканчиваться. Яфоси была далека от мысли, что ей назначили свидание (причём тогда тут старик?), но ей было безумно интересно, почему её спасли. А главное – зачем? Ясно было одно: она, кажется, начинала что-то значить. Благодаря амулету, конечно, но всё же. Яфоси сгорала от любопытства. Что-то ей скажет молодой маг?

– Нам пора идти. Дозорные могли что-то заподозрить, в городе больше оставаться нельзя! – быстро произнёс, едва увидев Яфоси, её спаситель.

– Но мои вещи…

– Что-то ценное?

Молодой маг бросил нетерпеливый взгляд на Яфоси, и она была вынуждена признаться, что ничего ценного у неё нет. Но вот так сразу покинуть город и направиться… Куда? Не успела девушка задать вопрос, как маг сказал:

– Идём в деревню троллей на севере. Там тебя никто не будет искать. Накинь вот это. Быстрее!

Скрывая рыжие волосы под капюшоном серого плаща, Яфоси даже не поинтересовалась, как зовут её спасителя. Впрочем, и своё имя она не назвала. Всё это было странно. Но, наверное, так и должен был закончиться день, начавшийся с обнаружения бабушкиного амулета. Было не до вопросов: Яфоси и её спутник крались по закоулкам города, который пока и не думал спать. Завидев прохожих, маг сворачивал, и девушка старалась не отставать. Центральные улицы для беглецов были под запретом, и теперь дома с башенками являли им свою неприглядную изнанку: вот тролль сваливает на тележку отбросы из кухни, а вот его сотоварищ колет дрова, постоянно оглядываясь на окна, откуда может выглянуть недовольный шумом приказчик-эльф. Волшебникам и в голову не придёт смотреть в эти сторону – они сейчас заняты приёмом гостей. Матушка вечно укоряла Яфоси за неуместное любопытство, когда она пыталась проникнуть на кухню или понаблюдать за тем, что происходит во дворе. Наверное, это и был первый признак отсутствия у девчушки волшебного дара: настоящим магам нет никакого дела до слуг. Родители до последнего не хотели замечать никаких «звоночков», и только вердикт Комиссии, устраивавшей испытания для будущих учеников школы, навсегда вычеркнул двенадцатилетнюю Яфоси из числа волшебников. И лишил её семьи…

Ну вот, опять в глазах стоят слёзы. Чтобы сморгнуть их, девушка подняла лицо – и остолбенела. Свой утраченный дом она узнала даже с изнанки. Вот в то окно она подглядывала за прачкой-эльфийкой, а вон в той башенке была её собственная спальня, в которую часто перед сном приходила бабушка, чтобы спеть колыбельную. Яфоси не дано было пользоваться магией, но воспоминания мигом перенесли её туда, где она была счастлива. То, что ступенек, ведущих до её двери, было двенадцать, всегда казалось девчушке невероятно важным, прямо-таки сакральным. Она, конечно, знала, что это очень важная цифра для любого волшебника: именно в этом возрасте принимают в школу. Потому что именно в двенадцать просыпается дар, без которого жизнь бессмысленна. Яфоси всегда казалось, что она сама – совершенно необыкновенная. Пока обе старшие сестры и брат раз за разом вслух зубрили заклинания, они легко отпечатывались в памяти девочки. Она дико бесила этих неучей, играючи выдавая сложные фразы, которые ученикам школы полагалось запомнить крепко-накрепко и во взрослой жизни произносить играючи. Яфоси была уверена, что очень быстро станет такой же сильной, могущественной волшебницей, как бабушка. Высшая категория? Отлично звучит, но недостаточно круто. А нет ещё чего повыше?

Заклинания не помогли ей в столкновении с Комиссией. Все члены семьи, собравшиеся по такому важному случаю, ждали вердикта за дверью, а Яфоси в это время попеременно краснела, бледнела и покрывалась пятнами, пытаясь заставить взлететь со стола пергаментного дракона. Подготовиться к такому было невозможно: испытания каждый раз бывали разными. Поговаривали, что они вообще никогда не повторялись.

– Что же ты медлишь? Приступай! – велела строгого вида волшебница, безупречная чёрная мантия которой внушала Яфоси настоящий ужас.

– Я пытаюсь, – огрызнулась девочка. – Этот проклятый дракон, должно быть, сломан.

Волшебница в чёрном, бросив на каждого из остальных трёх магов многозначительный взгляд, слегка взмахнула правой рукой. Пергаментный дракон не только взлетел – он ожил! Правда, испустив из пасти пламя, он тут же сгорел сам, оставив в воздухе дымок и не очень приятный запах. Но то, что произошло, говорило о том, что дракон не был сломан. А значит, была сломана… сама Яфоси!

– «Лишенка»! – фыркнула волшебница и пригласила всю семью неудачницы войти.

Тогда Яфоси и видела всех своих родных в последний раз. Почти всех: бабушка, несмотря на запрет, нашла её и иногда подкарауливала возле барака, чтобы чем-то порадовать. Так и появилась в каморке Яфоси шкатулка с амулетом. Конечно, девочка постаралась сразу открыть подарок, но тогда крышка не поддавалась, и она решила, что это просто украшение интерьера. Так, безделушка, создающая ощущение уюта в месте, где про такое даже не слышали… Пахнущий лавандой кусочек красивой жизни, продолжавшейся за пределами барака.

Именно амулет вернул Яфоси к реальности, внезапно нагревшись и заставив её ойкнуть. Оказалось, что прошло всего несколько мгновений. Спутник девушки даже не заметил, что она остановилась, и маячил шагах в десяти впереди, прислушиваясь к голосам вечернего города. Яфоси помотала головой и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула воздух, запретив себе думать о Комиссии и о проклятущем драконе. А заодно – и о своих родных. Пожалуй, стоит как можно скорее уйти из этого места. Яфоси, конечно, сильно изменилась, но её всё ещё могут узнать. И кто знает, чем это может закончиться!

Молодой маг, как будто услышав мысли Яфоси, ускорился. Он слился с тенями домов и бесшумно скользил, не утруждая себя тем, чтобы оглянуться и проверить, как там его спутница. А она еле успевала за ним, стараясь сдерживать шумное дыхание. Пища «лишенцев» не располагала к забегам, делая тела неудачников неповоротливыми и тяжёлыми. У Яфоси забурчало в животе, и она чуть не сгорела со стыда. К счастью, маг был занят изучением местности.

Насколько девушка смогла понять, они находились уже у ворот. Предстоял последний рывок. Вот только как они пройдут? Но, кажется, у спутника Яфоси был план. Маг ненадолго остановился у загона с драконами, источавшего не самые приятные ароматы, и что-то бросил первой же высунувшейся между прутьями решётки голове. Поймав угощение, огромная пасть сомкнулась.