Затмение

После того, как гости ушли, Федор вызвал охранника, усадил его на стул и долго, молча, смотрел на него.

Собравшийся было уезжать Себастиан зашел попрощаться, но, подумав, решил узнать, чем закончится конфликт между хозяином и охранником.

? Валера, ? начал Федор спокойным, ровным голосом, от которого у Себастиана, да, наверное, и не у него одного, по телу проскакала целая кавалькада мурашек. – Чего тебе не хватало?

Охранник сидел, опустив голову и плечи, и молчал.

? Молчишь? И я не хочу ничего говорить. Ты ж мне как родной стал, Валера, – Федор вздохнул, – но твоя беда в том, что ты – дурак. А мой дом, не место для дураков. К шести подъедет Шарль, отдашь ему машину, только не теряй, пожалуйста, головы. А к восьми подойдешь ко мне. Ты уволен.

Охранник молча поднялся со стула. Его крупные, красиво очерченные губы дрожали.

– Пошутил неудачно. – выдавил он перед тем, как выйти.

? Ты посмотри на гаденыша, – обратился Федор кСебастиану, когда за охранником захлопнулись двери. Ну чего ему не работалось? Пошутил он! Да разве можно, «француженок», и по попке? Ну и что, что не настоящая и что хорошо знакомы? Жалко мне его. Привык. Да и парень он не плохой. Оставлю, наверное.

? Мягок ты.

? Да знаю, ? махнул рукой Федор, – мне и на работе говорят, что не настоящий я полковник.

Себастиан стал прощаться.

? Погоди, погоди, – засуетился Федор, – ну давай ты сегодня у нас заночуешь? Жена спит, сыну ни до кого. А на душе так тошно. Может, в беседку перейдем? На свежий воздух?

Себастиан согласился.

«У беды глаза зеленые не простят, не пощадят» – пел где-то на другом конце улицы Сергей Беликов…

Глава 7

Федор был как никогда многословен.

Часы давно начали отсчет нового дня. Бутылка водки, благодаря стараниям хозяина, почти опустела, а он все говорил… говорил… говорил…

Впервые за многие годы их дружбы Федор рассказал о том, как вошел в этот дом для того, чтобы попросить руки Аннушки.

Как будто со стороны Себастиан увидел опустившего голову Федьку Субботина и разложенные перед ним, пожелтевшие от времени и аккуратно подшитые, листы бумаги. В то, что он слышал, было сложно поверить.

? Вот, ? ткнул пальцем в одну из бумаг Андрей Ильич. – вот здесь, черным по белому написано о том, что только хозяин усадьбы и только с фамилией Овечкин, – снова ткнул указательным пальцем, ? имеет доступ ко всем этим счетам.

Ты даже не представляешь, какие там деньги, и только процентов мы получаем больше, чем можем здесь потратить.

? А уехать туда? – Подал голос Федор.

? Туда? – Андрей Ильич замолчал и, чуть позже, уже спокойнее, продолжил, – туда мы не можем. Дело в том, что наш разлюбезный предок, не понятно каким путем наживший эти капиталы, сделал все, чтобы наша жизнь не совсем казалась малиной. Он поставил непременное условие: только здесь! И только эта усадьба. Как ты понимаешь, наследника у нас с Агнией уже не будет, а отказаться от всего, что мы имеем и к чему привыкли, мы не в силах. Да и Аннушка. Ты подумай о ней, разве сможет она жить на твою нищенскую зарплату?

Федор ничего не соображал. Она, его Аннушка, девочка без каких бы то ни было закидонов, девочка, счастливо хлопающая в ладоши, когда он покупал ей эскимо или брал билеты на чертово колесо, и вдруг…

? А зачем ей учеба? – тупо спросил Федор, как будто все остальное не имело никакого значения.

? Престижно! Да и веселее. Не сидеть же ей с нами постоянно. Да и знания медицины, пусть и поверхностные, еще никому не повредили. Они вон с матерью на пару, весь учебник анатомии выучили. И что в нем интересного? Вот так! – пожал плечами будущий родственник – и, засмеявшись, добавил – да и красным дипломом дочери похвастаться приятно будет.

Анька, правда отказывается. Но есть у меня такой грешок, – хочется, ох хочется.

? А зачем обманывать? – удивился Федор, – насколько я знаю, как-то даже вопрос об ее отчислении стоял. За прогулы.

? Стоял, да упал, – засмеялся Андрей Ильич, ? я же не только тебе объясняю, что подлечиться она ездила. Здоровье поправить

– Но ведь она, как бы это сказать? = замялся Федор

– Да ты не нокай, – засмеялся Андрей Ильич, – знаю, что не знает ничего. Не будет она работать. Разве что нам, старикам, какой укол срочный сделает, или массаж. Зато престижно. А диплом красный будет, не сомневайся! Хочешь, и тебе сделаю?

? А у меня и так красный. По-честному, – неожиданно для себя вспылил Федор.

? Ну, по-честному так по-честному, примирительно буркнул будущий тесть, – тогда работу достойную организую. Здесь. Только, согласись. – Он с надеждой посмотрел на парня и продолжил, но уже без прежнего веселья.

? Любит тебя девочка наша. Мы, не скрою, предлагали ей на Себастиана внимание обратить. Мы ж его всю жизнь знаем, уже сыном считали, а тут ты появился. А он ради нее, точно знаю, на все согласен был бы. Он же на нее надышаться не мог.

? И я не могу, – перебил Федор и, выскочив из-за стола, ринулся в приоткрытые двери.

Увидев в конце большого двора увитую плющом беседку, он прошел в нее и тяжело опустился на резную скамью. В голове творилось что-то непонятное.

«Почему? Ну почему она не предупредила меня ни о чем? Я бы хоть как-то подготовился к такому повороту, а так… дурак-дураком. Ни что сказать, ни что ответить».