Очищение

– Слава Богу! Я вообще не понял, какого хера я тут делал.

– Алексей Юрьевич, вы готовы заниматься этим расследованием?

– Конечно. Поиск тела уже идет. Буду тормошить криминалистов с экспертизой. Как только получу хоть какую-то новую информацию, я вам сообщу.

– Денис Владимирович, я очень ценю вас, как сотрудника полиции, и ваш талант.

– Вы можете на меня рассчитывать.

– Громов, я хотела бы, чтобы вы передали все материалы по делу «Георгин» мне и следователю Голова. По вашему делу будет работать он.

Громов еле заметно кивнул и покинул кабинет, не произнеся больше ни слова.

– Если, капитан, вам понадобится помощь от меня или от моего отдела, то я назначу следователя Коровина. Удачи. – Панин собрал все бумаги со стола и последовал вслед за Громовым.

– Зобов, будь сегодня, и все последующие дни, на связи, а пока разошли ориентировку.

– На кого?

– Не на кого, а на что. Разошли информацию, чтобы про все необычные случаи убийств, изнасилований и так далее незамедлительно сообщали мне. Оставь мой номер телефона. Звонить в любое время суток. И как бы слова Юдина не были ужасны, но, чтобы сдвинуться с мертвой точки, нам действительно нужен новый труп.

И он не заставил себя долго ждать…

Отголоски прошлого

Чикаго 1978 год.

– В первые вижу, настолько грустного человека в процессе поедания пончика.

Из грустных размышлений о событиях предстоящего вечера девушку вывел незнакомый мужской голос. Она подняла голову и посмотрела на человека, лицо которого ей никак не удавалось рассмотреть из-за жгучих лучей весеннего солнца.

– Мы знакомы?

– Пока нет, но это можно исправить. Я Питер. – Молодой человек присел на лавочку рядом с печальной незнакомкой.

Теперь она могла хорошо его рассмотреть: светлые волосы, аккуратно уложенные в прическу, соответствующую современным тенденциям моды. На худощавом лице расположились широкие брови, которые громоздко нависали над голубыми глазами, и тонкие губы, расплывающиеся в белоснежные улыбки. Но самой отличительной чертой этого лица, которая сразу бросилась в глаза, были черные, ярко выраженные круги под глазами.

Девушка совсем не планировала заводить новые знакомства и тем более с кем-либо флиртовать, но беседа с незнакомцем ей казалась лучшей прерогативой, чем убийственная дорога домой. И выбор был сделан незамедлительно:

– Я Надя. Очень приятно.

– Ого. Не ожидал. Интересное, необычное имя, как и акцент.

– Для вас необычное, для страны, где я родилась, вполне обычное.

– И что это за страна?

– Угадайте.

– Я не силен в таких шарадах, вот поймать и обезвредить преступника – это я запросто, а подобные загадки не для меня.

– Тогда, я думаю, это не важно. Или важно?

– Говоришь, как шпионка из Советского Союза. Ах-ха-ха, – парень рассмеялся над собственной шуткой, и Надя в ответ слегка скривила уголок своих пухлых губ, изображая улыбку, лишь для того, чтобы казаться вежливой.

– Не шпионка.

– Так вот, почему грустная, потому что не шпионка?

– Потому что провалила контрольную по химии. Вторая пересдача была, вторая и последняя.

– Брось, из-за этого? Всего лишь? На химии жизнь не заканчивается!

– Для тебя может и не заканчивается, но если твой папа гениальной ученый, всё из того же Советского Союза, и Соединенные Штаты Америки сделали многое, чтобы перевести его сюда работать, то заканчивается. Очень даже заканчивается.

Мужчина изумленно смотрел на свою собеседницу, не решаясь проронить больше ни звука. Надя привыкла к такой реакции всех своих знакомых, когда они узнавали из какой страны она приехала и знала, что дальше всё будет происходить по двум вероятным сценариям: первый – человек вежливо улыбнется, скрывая отвращение к ней и ко всему Советскому Союзу, скажет "понятно" и больше никогда с ней не заговорит, или, второй сценарий – воодушевиться и будет до потери пульса расспрашивать всё про агрессивную, по его мнению, страну, с её ядерными ракетами, огромными медведями, постоянным холодом и водкой. Надя была готова к этому и ждала, когда оцепенение нового знакомого пройдёт.

– Да, я счастливчик! Познакомился с дочкой гениального безумного профессора. Твой отец как Лекс Лютор или что-то вроде того? – Девушка не знала, кто такой Лекс Лютор, и теперь боялась выглядеть глупой в глазах парня, который всё больше и больше нравился ей.

Она смущенно улыбнулась и отвела взгляд. Повисло неловкое молчание, которое длилось целую вечность, целых пять секунд.

– Ну, рад был познакомиться. Мне пора. А ты не грусти, всё же химия – это не вся жизнь.

Молодой человек поспешно встал с лавочки и, не сказав больше ни слова, неспешно побрёл на другую сторону улицы.

"Не очень-то и хотелось. – раздосадовано думала девушка, смотря в след Питеру, – Молодец, Надя, так держать. В следующий раз не здоровайся, а с ходу говори, что родилась в СССР, так хоть избежишь бестолковых разговоров и заодно умрёшь старой девой. Да что за день сегодня за такой?!"

Надя выкинула недоеденный пончик и угрюмо побрела домой. Она знала, что скажет отец с грозным выражением лица и не скрываемой злобой в глазах: "Я знал, то ты бестолочь, вот был бы жив Петя. Вот он бы…" Дальше он никогда не договаривал, просто уходил к себе в кабинет, где он проводил всё свое свободное от работы время. А мама подойдёт, погладит по голове с выражением на лице "в следующий раз всё получиться" А ничего в следующий раз не получиться. Наука никогда не интересовала Надю, никогда не поддавалась ей. Как же ей опостылела вся эта учеба и эта жизнь.

***

На следующий день, после учебы Надя всё же решила нормально поесть пончиков на любимой скамейке под греющими лучами солнца. Она спешила попасть в кафе до четырех часов, так как обычно, после четырех, её любимых пончиков уже не оставалось. Она хоть и была сладкоежкой, но сладкоежкой разборчивой. Все подряд сладости не ела, считая себя своеобразным гурманом в мире выпечки. Это пристрастие сказывалось на её фигуре, но ей было всё равно, она не собиралась отказывать себе в маленьких и таких любимых радостях.

Наудачу в кафе почти не было людей. В очереди стояло всего два человека, и они оба заказывали "Американо" без кофеина.

– Мне два пончика с вишневой глазурью. – Протягивая несколько долларов кассиру, сказала Надя.

– Сегодня ты не успела. Последние пончики пару минут назад купил весьма симпатичный парень, – подмигнув девушке сказала мама Джо, пятидесятилетняя добродушная леди с хитрыми глазами. Эта была хозяйка кафе, собственно кафе и называлось "Мама Джо", – А тебя случайно не Надя зовут?

Девушка удивилась, несмотря на то, что она была постоянным гостем этого кафе и хорошо знала весь персонал, но своего имени она никогда не называла, да и ни с кем особо не разговаривала:

– Да. А как вы узнали?

– Мне сказал тот самый молодой человек и ещё попросил, чтобы я тебе предала, когда ты придёшь, что он ждёт тебя на вашей лавочке с грустными пончиками. На твоем месте я бы пошла на встречу, – в очередной раз подмигнув, игриво дала свой совет хозяйка кафе.

Сердце бешено застучало в груди. Надя, конечно, старалась взять себя в руки, но самообладание напрочь покинуло её. По пути к лавочке она несколько раз поправила свою густую косу, в колледже над ней часто смеялись из-за причёски, но отец не разрешал ей носить другую. Она увидела на скамейке знакомого парня, только в этот раз в его одежде было нечто странное, из далека, из-за плохого зрения, она не смогла рассмотреть, что именно. Было похоже, что он одет в какую-то форму, и только подойдя ближе она поняла, что это форма полицейского.

– Привет, Надя! Рад, что ты пришла. Я купил твои любимые пончики.