Ее запрет

– Ничего нового, – ответил заплетающимся языком. Он, как и ноги, отказывались нормально работать.

Мать забрала из моих рук пиджак и брюки.

– Идем, – она хотела взять меня под локоть.

– Давай не будем. С чего такая забота?

– С того. Ты не забыл, что завтра важный день? Отец будет в бешенстве…

– Лишь бы он не забыл, – ответил я, направляясь к лестнице второго этажа. – А то выйдет неловко. Да? – хмыкнул я.

– Тише! – шикнула мать. – Это совсем не повод для шуток.

– Здесь никого кроме нас нет, – я обвел рукой холл, второй придерживаясь за перилла.

– Везде есть уши. А твои шутки нам могут вылиться огромными неприятностями.

– Ну да, – я кивнул, картинка мира подозрительна поплыла. – Спокойной ночи. Не переживай, в девять я буду в офисе.

В офисе я был в восемь сорок пять в компании адской головной боли и белых пятен перед глазами. Знаменательный день в жизни агентства и в моей тоже. Бессменный руководитель юридического агентства “Агон”, Лев Петрович Сизов решил снять с себя все полномочия, уйдя на заслуженный отдых. По лицам партнеров отца было видно, как они рады моему возвращению. Счастливы прям. Скобницкий так точно рассчитывал, что отец поставит его на свое место. Но Лев Петрович всегда умел ломать чужие планы.

Ровно в девять он произнес короткую прощальную речь, явно подготовленную для него матерью. Пригласил меня и представил как своего приемника.

– Моя гордость займет кресло за этим столом, – он по-отечески хлопнул меня по плечу.

– Спасибо, – поблагодарил я официально. – Я постараюсь оправдать ваши ожидания. Приступим к подписанию, – поторопил я. – Простите, у меня еще нет супруги, чтобы подготовить красивую яркую речь, – сказал я.

И все засмеялись. Даже Скобницкий. А отец все переживал, что он затаил на нашу семью обиду. Но насколько я знаю, Арина уже три года состояла в счастливом браке. С которым, кстати, помог опять же мой отец. Не друг – золото. Только вот как отец… он так себе.

После переоформления документов всех пригласили на праздничный завтрак в конференц-зале.

– Как прошло? – на одном дыхании спросила мать, поправляя мне галстук.

– Все хорошо, – ответил я.

– Это прекрасно. Я очень переживала, – сейчас она мне напоминала прежнюю себя. Взволнованную, заботливую, не мать – маму.

– Не стоило.

– Да… да… Выпей кофе покрепче. Выглядишь ты ужасно. Да и пахнешь так же.

– С возвращением, Инна Евгеньевна, – я отреагировал на слова.

Она смерила меня недовольным взглядом и направилась к отцу, оставляя меня принимать совершенно неискренние поздравления уже своих подчиненных. Через несколько минут я решил прислушаться к совету матери.

– Черный с сахаром, – сделал заказ, присев за стол. Впервые с момента пробуждения проверил телефон. Невольно улыбнулся, когда вместо привычной стандартной заставки экрана увидел играющих у бассейна Лизу с девочкой. Дочерью! До-черь-ю, – повторил про себя. Надо привыкать к новому слову в своем лексиконе. Не смог вчера побороть желание сфотографировать их. Раньше, замечая на экранах знакомых или коллег фото семьи, никогда не понимал, зачем это. Особенно мужчине. Если, конечно, только не настояла жена.

– Я слышала, она выходит замуж, – ехидное замечание Арины над ухом только усугубило головную боль. – Здравствуй, – она присела рядом со мной.

– Ты что тут делаешь? – спросил я абсолютно недружелюбно.

– Зашла поздравить твоего отца с выходом на пенсию.

– Тогда тебе нужно поспешить, – посоветовал я. – Кажется, он уже уходит.

Арина хмыкнула, грациозно поднялась на ноги и с ядовитой улыбкой на губах произнесла:

– Знаешь. Я рада, что у нас ничего не получилось. Я ведь могла лишиться удовольствия наблюдать, как тебя послала сопливая девчонка. Поздравляю.

Глава 11

Лиза

Три дня абсолютной тишины. Совершенно непривычной. Словно все мужчины в моей жизни вымерли. Насыщенные событиями выходные не прошли бесследно для нашей семьи, да и для отношений с Мишей. Судя по тому, что он дал возможность себе и мне отдохнуть и все осмыслить.

– Вместо того, чтобы остаться со мной, ты пошла наблюдать за ним, – сказал он в тот вечер.

– Я наблюдала не за Славой, а за братом. Как ты не понимаешь?

– Не понимаю, – мужчина мотнул головой, сморщился от боли, придерживая замороженный кусок мяса, обернутый полотенцем, у носа. – Я не понимаю, – повторил он. Разве, не я пострадавшая сторона?

– Миш, – выдохнула я умоляюще. – Я просто боялась, что они поубивают друг друга.

– А ты бы полезла разнимать?

– Полезла, – огрызнулась я. – Я не хочу, чтобы из-за меня у Марка были проблемы. Ты же знаешь, какой он вспыльчивый. Достаточно искорки.

– Что-то он не выглядел удивленным.

– А ты бы хотел, чтобы они подрались, да? – спросила я воинственно.

Миша молчал. Если он и хотел что-то сказать, то не решался. Знал, что его слова мне не понравятся.

– Серьезно? – хмыкнула я. – Миш, это просто такой период жизни. Ведь правда. Разве бывает всегда все хорошо?.. Нет.

– Ты предлагаешь мне смотреть, как другой мужчина явно пытается тебя забрать?

– Но я же не вещь. И мое мнение тоже учитывается. И этот мужчина – отец моей дочери. Да, он появился и вмешался в нашу размеренную жизнь. Но, он ее отец. Не знаю, насколько у него хватит желания и терпения общаться с Ирой, но…

– Но ты не хочешь послать его.

– Я не хочу, чтобы жизнь моей дочери стала похожа на сюжет телевизионного шоу, где родители никак не могут поделить детей. Ненавидят сами и пытаются заставить ненавидеть и их.

– Я тебя понял, – мужчина кивнул. Но в его тоне не было и намека на понимание.

– Миш…

Он уехал почти сразу за Сизовым. Он попрощался со мной и с родными, но все равно чувствовалось напряжение. Между всеми. Даже между Мишей и Марком. Я могла только предполагать в чем обвиняют друг друга мужчины.