Последний день магии. Душа лишенца

Вэл подошел к Мистеру Коню, который, как обычно, щипал травку. Сумки с коня Вэл снял и поставил рядом. В одной из них и был подарок для хранителя.

– Рик, ты идешь?

– Иду я, иду! – крикнул никс, пытаясь выпутать ножки из переплетенных травинок.

Когда хранитель добрался до Вэла, тот на вытянутой ладони протянул ему…

– Что за ерунда? – поморщился Рик. – Ты просто пожевал эту глину, а потом выплюнул и решил, что это станет моим новым телом?

Вэл захохотал и начал разминать податливый кусок глины, скатывая из него идеальный шар.

– Это была шутка! Но зато посмотри на себя: сразу ожил, бегать начал.

– Дурак ты, Вэл!

Рик обиженно отвернулся и стал рассматривать горизонт. Там виднелись дома, едва различимые по раздельности. Крыши зданий сливались и походили на узорчатый черепаший панцирь. Никсу теперь мало нравились города родного мира. После многоэтажек, высоток, необычных стеклянных строений, среди которых жил Август, одно-, максимум, двухэтажные домики выглядели ничтожно, хоть и уютно. Все улицы во всех городах казались совершенно одинаковыми.

– Папа должен быть в этом городе. Дождемся темноты и поедем на его поиски.

– Почему ночью? – спросил Рик.

– Он, должно быть, торгует. Иначе уже ехал бы домой. Наверняка он не один, а мне не хочется попадаться кому-нибудь на глаза.

– Как думаешь, что он тебе скажет? Ты бросил маму…

– Мы сто раз это обсуждали, Рик! Я не бросал ее. Наоборот, облегчил ей жизнь. Если отец скажет мне тоже, что и ты, я уйду в лес и буду жить там. Меня воспитают волки.

Рик поежился, вглядываясь в деревья. Встреча с дикими животными снилась ему в кошмарах, но за все время путешествий им не встречалось никого, кроме белок, бестолково прыгающих между деревьями, и наглых бурундуков, которые пытались утащить еду Вэла. Рик, встречая их по ночам, отгонял воришек от сумок, но потом они снова возвращались. Один раз со скуки никс попытался вселиться в одного из бурундуков, хотя и знал, что это невозможно. Хранители могут жить только в неодушевленных предметах. Однако у него получилось! Рик так этого испугался, что тут же покинул сознание звереныша и не стал рассказывать об этом Вэлу. Это слишком странно даже для магического мира. Бурундук испугался не меньше никса и больше этой ночью не возвращался. Что касается хищников – они, даже находясь на грани голодной смерти, не приближались к людям. Магия позволяла справиться с любым хищником, или хотя бы благополучно от него удрать.

Сейчас Рик не стал спорить. Когда Вэл злился, говорить с ним становилось совершенно невозможно.

Солнце опускалось быстро. Лето подходило к концу, дни становились короче.

– Повсюду август! – заметил Рик.

– Ты о чем?

– Да так.

Вэл не стал дожидаться полной темноты и закинул сумки на коня, когда солнце застряло в нескольких сантиметрах от линии горизонта.

– Пока доедем, как раз время подойдет! – оправдался Вэл, но сам себе признался, что не хочет больше ждать. Хватит с него приключений и самостоятельной жизни! Хотелось просто прийти к папе и обнять его, зная, что он скажет пару успокаивающих слов, улыбнется, и все станет как прежде. И даже с мамой Вэл помирится. Все вернется на круги своя, ведь теперь у него снова есть магия.

– Вот черт! Рик, дальше пойдем пешком.

– Что такое?

– Там ярмарка… Еще одна! – Вэл выглядел обеспокоенным.

– Думаешь, та же, в которой мы были?

– Скорее всего, нет. Но если там были предатели, то почему бы им не быть и здесь? В любом случае, нам лучше держаться как можно незаметнее. Мистер Конь, как быть с тобой? Подождешь нас здесь, не убежишь?

Зверь безразлично обмахивался хвостом и глядел по сторонам.

– Ты слишком хорошо думаешь о нем, – сказал Рик. – Ему лишь бы брюхо травой набить, а делать это посреди города или в темном лесу – без разницы.

– Тем лучше. Значит, не сбежит, – решил Вэл и невидимой веревкой привязал коня к дереву. Они были на окраине города, но уже оттуда виднелись огни костров и цветные палатки, которые так любят расставлять торговцы. В одной из них находится и отец… Вэл еще на подходе к городу рассеял полупрозрачные силуэты, по которым нашел отца. Найти кого-то другого таким образом и на таком большом расстоянии вряд ли бы получилось, но родственникам было проще поддерживать магическую связь. Кто-то поговаривал, что это из-за кровного родства, другие рассказывали про душевную связь.

– Идем! – скомандовал Вэл и двинулся вперед.

– И зачем ты это сказал, если я сижу на твоем плече?

Вэл не ответил. Сейчас он вообще мало задумывался над своими действиями и старался только удержаться и не рвануть вперед со всех ног.

По улицам бегали ребятишки, снося по пути прохожих. После ярмарки соседи часто ходили друг к другу домой, хвастаясь купленными вещичками, поэтому улицы наполнялись людьми, как никогда. Вэл редко бывал в других городах, но за свое короткое путешествие успел заметить: все дома, даже в разных поселениях, похожи друг на друга. Каждый украшен либо резными ставнями, либо просто старается выглядеть богато. Теплые оттенки цвета, аккуратный заборчик. Обязательно – искусственные цветы в горшочках на подоконниках. Для разнообразия не хватало хотя бы маленькой полуразрушенной избушки, которая делала бы облик города хоть немного необычным. Иногда встречались постройки лекарей – их можно легко отличить по огромному символу, нарисованному над дверьми: два пересекающихся круга, один из которых выделялся алым цветом. Всем известный знак, символизирующий душу и тело в человеке. В данном случае красный круг обозначал тело, ведь именно им занимаются лекари.

Вэл брел среди домов, по привычке заглядывая в окна. Зашторенные или темные окна он пропускал, у остальных даже немного замедлял шаг. Ему нравилось наблюдать счастливые семьи, которые ужинали за одним столом или принимали гостей. На одном подоконнике сидела задумчивая девушка и смотрела в окно. В другом доме бегали дети, кидая чем-то друг в друга. Все, у кого вместо неба над головой была крыша, веселились.

Дорога привела его прямиком к ярмарочным повозкам и палаткам. Вэл взглянул издалека на нескольких людей, но не узнал их. Впрочем, он и без того был уверен, что отца нет среди тех мерзавцев. Возможно, это другие мерзавцы.

Стараясь не привлекать внимания, Вэл вскинул руку, и из земли вырос рослый силуэт отца. Он нес что-то на плече, оглядывался и наконец прошел вдоль повозок, завернув за одну из них. Вэл следовал за ней, но на него никто не обращал внимания. Несколько мужчин бросили взгляд в его сторону, но, увидев клеймо на шее, отворачивались: мальчишка без магии даже нахулиганить не сможет.

Наконец Вэл подошел к одной из повозок. Рядом стояло несколько громадных знакомых сундуков. Над одним из них склонился мужчина, разыскивая что-то. Вэл видел только его спину и сильно отросшие светлые волосы, собранные в хвост. Наследственная черта, которая выделяла Алана, а теперь и его сына Вэла среди сотен шатенов и брюнетов.

– Папа? – тихо позвал Вэл. Повозка скрывала их от посторонних глаз. Полупрозрачная тень отца, будто осознав, что цель достигнута, растворилась в воздухе.

Мужчина вытащил голову из повозки, распрямился и повернулся. Вэл не ошибся. Чуть обросший, поправившийся на настоящей пище, но все-таки это он. Папа.

Алан поднял руки. Вэл понял призывающий жест и бросился в объятья.

Его отрезвила звонкая обидная пощечина. Щека вспыхнула жаром, а Вэла отбросило в сторону.

– Папа!

– Как ты посмел? – глаза отца мгновенно заблестели, поймав отражение нескольких костров. Вэл решил, что тот удар был случайностью, ошибкой. Но Алан никак этого не выдавал. – Как ты посмел сбежать?

Вэл понял, что папа уже в курсе. Не удивительно, прошло две недели, а мать, должно быть, связалась с ним сразу. Вот беда: они не могли найти сына, потому что у него не было магии: для связи нужны две стороны.

– Папа, у меня отняли магию! Взгляни! – Вэл отогнул ворот так сильно, что одна пуговица оторвалась и отлетела. – У меня клеймо!

– Это не повод убегать! Как ты посмел? Твоя мать…

Отец злился. Вэл узнал жест – сжатые кулаки, будто едва сдерживает себя. Он и сам иногда так делал.

– Да не нужен я ей такой! Если бы я пришел домой без магии… Но сейчас же все в порядке, а? Я смог вернуть магию – единственный во всем мире! – Вэл плакал, не скрываясь. Подходить к папе он боялся. – Теперь все будет как прежде!

– Ничего не будет как прежде! – отрезал отец. Он бессильно прислонился спиной к повозке и прижал ладони к глазам, пряча лицо. Вэл всегда думал, что его отец не умеет плакать. Как и любой другой мужчина.