Межпланетные туристы

– Климат наш хороший и для отдыха с семьей, и для детенышей, – разглагольствовала мышь. – А желающим мы можем проводить экскурсии во внутренность стоящей рядом горы. Там наш древний город, мы в нем прятались от дневного света.

– Света? – удивилась я. Брр сказал:

– Фа, для землян у вас слишком специфично. Я бы советовал заманивать другие нации. Даже наша сгодится. Мы лучше видим в этом спектре.

– Нет, мы хотим землян! – упрямо заявила мышь.

– Ну вы поймите, – хлопнула ушами Уби, – кто у нас тут купит эти ваши туры? Общество слепых? Так их теперь немного осталось, при современной медицине. Брр, мне кажется, что даже браться за это не надо, потому что нерентабельно!

– Согласен, – пробулькал Брр. – Лучше обратитесь в турфирмы… Которые работают с вефрами. Или с нами, низери.

Тут мышь неожиданно топнула лапой так, что проектор, демонстрирующий божественные виды беспросветного курорта, подпрыгнул и погас. Фа плаксиво завопила:

– А я сказала, что мы не хотим других видов! Мы хотим земляа-ан! А вы даже не пробуете, вы сразу отказываетесь! У меня даже аппетит от вас пропал, а я как раз собиралась по-о-бе-е-еда-а-ать!

И из под ее черных очков потекли по шерсти крупные, чуть ли не с кулак, слезы. Мы все всполошились.

– Ну успокойтесь вы! – кричала Уби. – Нельзя же все время получать, что тебе хочется! Лиана, синтезируй ей платочек… Нет, лучше полотенце…

Я попыталась пройти к синтезатору, но мне мешали столик и мышь. Брр, которому его размеры позволяли дотягиваться, не сходя с места, куда угодно в пределах кабинета, выпрямился, вытянул верхнее щупальце и произвел для мыши большое голубое полотенце, больше похожее на скатерть.

– Я к директору вашему пойду-у-у! – выла мышь, сморкаясь. – Мы хотим землян! А-а-а-а-а!

– У вас недобрые методы? – снова с непонятной интонацией заявил Брр.

– Никакие не методы! Я расстроилась! Вы все тут бесчувственные!

Я искоса взглянула на низери и прошептала:

– А может, пусть к директору идет?

– К директору не надо, – отрезал Брр. – Она и его уплачет. Хорошо, – обратился он к мыши. – Мы подумаем, как привлечь землян.

– А уж мы бы вам заплатили! – всхлипывая, икнула уроженка черной планеты.

– И заплатите, – успокоил ее Брр и, распахнув дверь, отодвинулся с прохода. Мышь, к нашему безмерному счастью, вышла, и минуты три после ее ухода мы сидели молча. Потом я невольно выдохнула:

– Бр-р-р, ну и ну!

– Да? – повернулся ко мне низери.

– Ой, прости, это я не тебе, а так.

– Кошмар какой-то! – в сердцах пробасила Уби. – Опять мы в дурацком положении! Ну каких землян мы привлечем на эту планету? Что в рекламе говорить? Что на этом отдыхе они не разглядят ни других отдыхающих, ни самих себя?!

– Это для скрывающихся уголовников хорошо! – рассмеялась я. Уби обиделась:

– Очень смешно, Лиана…

– Уголовники – рискованный контингент, – заметил Брр. – А надо – широкую публику. Давайте так. До завтра все изучаем материал и думаем. Я выучу их язык.

– За один день? – удивилась и восхитилась я.

– В общих чертах мы это можем, – польщено булькнул низери.

– И что это даст? – скептически вставила Уби.

– Много что. Язык – это почти все. Поэтому мы много лет назад сильно меняли свой.

Глава 4 План

Придя домой с работы, я и правда собралась было, как сказал Брр, «изучать материал», но вначале мне захотелось отдохнуть, потом бабушка приготовила пирог, после съедения которого пришлось отдохнуть еще раз, а потом и вовсе позвонила подруга Сашка, та самая бывшая двоечница, что собиралась работать бортпроводницей, и предложила прогуляться. Я, оглядываясь на родителей, шепотом согласилась и стала собираться.

– Куда это ты? – немедленно засекла меня бабушка.

– Я… Да так, просто в магазин… Хочу на завтра… На работу… Купить… – замямлила я, привычно-виновато втягивая голову в плечи. Бабушка посмотрела на меня прямым, как лазер, взглядом, и вынесла вердикт:

– Все понятно, со своими двоечницами гулять собралась. Сама еле по-человечески мычишь, и подруги такие же. Институт кто выбирать будет?

– Да я ненадолго! – крикнула я, уже открывая дверь, и, пулей вылетев из квартиры, с облегчением выдохнула. За то время, пока мы с Сашкой прогуляемся, родители и бабушка уже успеют несколько раз посокрушаться насчет моего ума и характера и успокоиться…

Сашка, оказывается, успела дойти до нашего дома. Я увидела ее издали: она всегда была самой высокой в классе и такой же осталась. Не особо изменилось и ее вытянутое носатое лицо и прическа – висящие по сторонам рыжеватые волосы.

– О! Лианк! Эт-самое! – обрадовалась мне Сашка. – Привет! Че-то я тебе вчера звонила, а твои говорят, что ты работаешь.

– Работаю, – подтвердила я гордо.

– Во молодец! – похвалила меня подруга. – Давай расскажи.

Я охотно пересказала ей события последней недели и, расписав заодно в красках сегодняшний визит истеричной мыши, добавила:

– Вот теперь надо что-то придумывать. Даже ума не приложу, чего. Саш, как думаешь, кто в такую темень захочет поехать?

– Ой, черт знает, мож, ты чего придумаешь, ты же умная, Лианка, – рассмеялась Сашка, почесав нос. – Мои бы точно не поехали – мамка загорать любит.

– Да, может, загореть там как раз можно, – возразила я. – Только загара не видно будет…

– А прикольно! – одобрила Сашка. – Слуш, давай к Людке завернем, я ей тоже звякнула, ага?

Я охотно согласилась: Людка жила недалеко, за три дома от меня. Когда мы подошли, она уже ждала нас во дворе.

Людка, в отличие от Сашки, была, можно сказать, писаной красавицей: темные густые волосы, черные брови, огромные карие глаза, губы бантиком и маленький курносый носик. Именно про нее моя бабушка всегда говорила: «симпатичненькая какая девочка… Пока рот не откроет».

Но, увидев нас, Людка как раз таки открыла рот и рявкнула своим резким и хриплым, как у попугая, голосом:

– И че, я вас долго ждать буду-то? Тащатся, фифы…

Сколько я Людку знала, она всегда так разговаривала, поэтому я без обиды ответила: