Твоя маленькая ложь

В грузовиках собирается достаточное количество выпускников и через несколько минут машины начинают по очереди отъезжать от здания школы. Все ребята машут родителям, те, в свою очередь, машут чадам в след. Как только мы отъезжаем от школы на приличное расстояние, сразу начинает грохотать музыка и все выпускники принимаются разливать спиртные напитки в одноразовые стаканчики.

– Кто у нас первый на очереди? – спрашивает Томас, отпивая прямо с горла бутылки.

– Ноа, его родителей не было в школе, – сквозь сумасшедшую музыку кричит Лоун.

– Отлично, Ноа, тебе повезло, – кричит Томас, взъерошивая парню волосы.

Ноа смущенно улыбается, позволяя своему однокласснику уничтожить аккуратно уложенную прическу. Сквозь лучи утреннего солнца, кажется, словно у этого смущенного парня стало еще больше мелких бежевых веснушек.

– Эли, лови! – перекрикивает музыку Грета, бросая бутылку пива в мою сторону. – Пора развлечься по-взрослому!

– Эй, что с тобой? – Карен надувает губы. – Почему не веселишься? У тебя впервые появилась возможность прийти домой пьяной на законном основании!

– Уже не важно, – перекрикиваю я, делая несколько глотков пива.

Мы едем на огромной скорости по центральной дороге города. В ушах раздается ни на минуту не стихающий ветер, вперемешку с грохочущей попсой. Мимо проезжают машины, которые не прекращают сигналить нам вслед. Пешеходы останавливаются, чтобы внимательно рассмотреть нас, некоторые достают смартфоны и начинают снимать все происходящее на камеры. Ребята начинают безудержно кричать и прыгать по салону одновременно. У кого-то вываливается из рук стеклянная пивная бутылка и разбивается вместе с содержимым на дорогу. Несколько секунд мы провожаем ее странными взглядами и спустя мгновение забываем про этот случай. Некоторые особо буйные выпускники даже не замечают этого противного стеклянного треска.

Мир вокруг начинает пошатываться, и я цепляюсь за первую попавшуюся руку.

– О, детка, тебе плохо? – усмехается Томас, обхватывая мою талию.

– Эли, тебе помочь? – вмешивается Грета, я замечаю ее волосы ржавого оттенка, свободно развивающиеся на ветру.

– Не стоит, – слабо отвечаю я, крепче ухватываясь за парня.

– Ну, что ты, детка, я помогу тебе, – тихо говорит Томас, приближаясь ко мне.

Спустя секунду наши губы соприкасаются, и я ощущаю целый ураган эмоций. Во рту появляется странный привкус мяты и текилы, вперемешку с пивом. В животе возникает неприятное ощущение, будто за несколько секунд в моем организме проносится торнадо, переворачивая все к чертям. Я резко отрываюсь от него и бросаюсь к бортику грузовика, оставляя свой завтрак на дорожной части. Вокруг раздаются яркие аплодисменты от мужской половины нашего класса.

– Эли, сколько ты выпила, чтобы лезть к нему? – спрашивает Грета, удерживая мои волосы.

– Все верно, подруга, у меня была бы такая же реакция после поцелуя с этим придурком, – усмехается Карен.

– О, смотрите, а ведь кто-то все это заснял, когда мы стояли на светофоре, – ухмыляясь, замечает Томас.

– Посмотрим триумф Эли сегодня в сети, – со смехом проговаривает кто-то.

– Черт, только не это, – со стоном проговариваю я, усаживаясь на пол грузовика. – Я всего две бутылки выпила.

– Тормози тут, шеф, – кричит Томас водителю. – Мы приехали.

Машина резко останавливается, и все мы подаемся вперед. Ребята начинают спускаться вниз со спиртными напитками в руках.

– Чувак, открывай свои хоромы! – кричит кто-то.

Я медленно вылезаю из грузовика, аккуратно удерживая руку Греты.

– Сколько мы ехали? – тихо спрашиваю я.

– Примерно час с половиной, Ноа живет достаточно далеко, – отвечает она.

Я оглядываю местность и не замечаю ни одной знакомой улицы.

– Черт, мы где вообще? – вновь задаю вопрос я.

– Не волнуйся, мы по-прежнему находимся в Копенгагене, – улыбается подруга.

– Здесь есть отличное местечко поблизости, не желаете прогуляться? – спрашивает у нас Карен, удерживая в руках две стеклянные бутылки с известным содержимым.

– С удовольствием, – улыбаясь, говорит Грета, сверкая зелеными глазами.

Спустя пятнадцать минут мы приходим в какой-то странный и невиданный район города; вокруг нас спокойно располагаются бычки, пустые бутылки и салфетки от хот-догов. За все это время мы не встречаем по дороге ни одного человека. Заходя в небольшой бар, я интуитивно морщусь. В нос одновременно ударяют запах сигарет, перегара и пота. Бар представляет собой мало освещенное помещение со странными людьми, взгляды которых вызывают мурашки по коже.

– Ты уверена, что мы должны были прийти именно сюда? – с сомнением спрашивает Грета.

– Бармен, пиво! – кричит Карен, присаживаясь за барную стойку.

– Карен, можно потише? – шепчет Грета, встречаясь с грозными мужскими взглядами с соседних столиков.

– Да ладно тебе, – еле проговаривает Карен, поправляя каштановые вьющиеся волосы, – когда я еще смогу так крикнуть на весь бар?

– Можно мне воды, – говорю я, обращаясь к бармену.

– Так у вас сегодня выпускной? – раздается посторонний мужской голос с легкой хрипотой, в нос ударяют расслабляющие ноты шалфея, сосновой смолы и хвои. Я мгновенно узнаю в этом запахе знакомый аромат «Hugo Boss».

Поворачивая голову в сторону, я замечаю парня с короткими каштановыми волосами и большими темными глазами странного оттенка при плохом освещении. На его шее красуется татуировка в виде черного перевернутого католического креста. Он широко улыбается и совсем не похож на человека, который только что выпил.

– Эй, чувак, всю их выпивку запиши на наш счет! – кричит другой парень, который приноравливается к Карен, по всей видимости, его друг. В глаза бросается его футболка камуфляжного оттенка и схожая татуировка на шее.

– Смело, – удивляется Карен, допивая очередную кружку пива.

– Не хотите присоединиться к нам? – спрашивает он.

– С удовольствием! – подхватывает подруга, поднимая кружку с пивом.

– Карен, может не стоит? – неуверенно добавляет Грета, вставая со стула.

– А кто это у нас такой стеснительный? – спрашивает юноша и подхватывает девушку за талию, уводя к столику. – Сейчас мы это исправим.

Грета несколько обеспокоенно оглядывается в мою сторону, но я продолжаю сидеть на месте, свершено не осознавая, что происходит.

– Ты и твой друг сатанисты? – резко спрашиваю я, разворачиваясь к парню, который подошел к нам чуть раньше.

Он подавляет глухой смешок, и спустя несколько секунд я осознаю, что он совсем не моего возраста. Возможно, старше на добрые шесть или семь лет.

– Ты имеешь в виду крест? – он продолжает улыбаться.

А я продолжаю хмуриться.