Инерция во времени

– Я говорила тебе уже, что мои родители живут отдельно, и на этот раз большую часть своего времени я прибывала с мамой. Отдалась ей полностью с руками и ногами! В общем, слушай…

История Нии была мне не совсем понятна. Отношение в ее семье были не такими уж «типичным» для меня. Она продолжала замалчивать от всех свою видовую предрасположенность, ровно, как и более глубокие подробности своей семьи. Все, что оставалось мне быть известным, так это то, что интерес к процессам биомеханики и инженерии ей присвоил именно отец, а вот мать привнесла в ее жизнь новое принятие себя, с которым лично мне помогала Эрия. Я не винила подругу в ее выборе оставлять в тайне все то, что она не готова была мне рассказать, но родителям Нии, несомненно, что-то мешало жить вместе, и из-за этого «что-то» ей приходилось принимать последствия родительского решения, требовавшего одинакового внимания Нии. Мне даже представить было сложно, что значит делить себя между родителями: у меня была только мама, и то, как стало известно спустя двадцать лет, не настоящая…

После своего возвращения в Академию в моей подруге, определенно, что-то изменилось. На первый взгляд, меня это устраивало. Порой обстоятельства вынуждают нас менять свои устои, продолжительно не приносившие блага и внутреннего удовлетворения. Самое приятное в таких моментах – оставаться готовым к чему-то новому и непривычному, схватывать все налету, принимая любые изменения реальности. Это и случилось с Нией. Думаю, и я была готова к подобным переменам.

С приходом вечера я смирилась с убеждением о том, что никто так и не осмелится разделить с нами общую жилую площадь. А стоило Нии покидать комнату, чтобы встретиться со своими знакомыми, как мое вынужденное уединение наполнялось тревогой и ощущением отрешенности целого мира от меня. Плохие и хорошие воспоминания возникали будто из неоткуда, погружая все внимание в самоедство. До сих пор незабытое энергетическое тепло Райли я иллюзорно ощущала на своем теле в виде тончайших вибраций, гулявших под моей кожей. Пальцы привычно касались к подаренному им медальону, который я в порыве ярости уничтожила, стараясь развеять вместе с вещью ту привязанность, что изводила меня из-за дня в день. Ничего не вышло. Казалось, я прочно и безвозвратно приковала себя к лейту. Этого не составило особых усилий однажды, но сколько же сил мне теперь следовало отдать, чтобы, наконец, обрести желанный душевный покой?

В первый день как такого ужина в Академии не было, поэтому многие, бурно общаясь друг с другом, заполоняли кухни в корпусах. При попытке пережить голодное нашествие прибывших учащихся, я с Нией отправились на прогулку по главной аллее. Это оказалось неудачным решением, поскольку, попадая под окружающее внимание, меня сразу же узнавали и бесцеремонно отвлекали своими расспросами, чем было чревато довольствованием времяпровождения с Нией, которой, явно, не нравилось, что некоторые открыто даже претендовали на ее место. Предполагая продолжение этого нескончаемого потока дружелюбия наших общих знакомых и незнакомых, мы предпочли все же вернуться обратно в корпус и с комфортом разместиться в комнате, дожидаясь появления наших новых соседок. Кстати, об этом Вселенная позаботилась быстро, и перед нами предстала первая из них: миниатюрная девушка с явной худобой, короткими темно-шоколадными волосами и завидными густыми ресницами, разодетая в светлой со складками юбке, темной рубашке, темных босоножках. Сначала она произвела впечатление немного робкой и юной особы.

– Я могу занять эту комнату? – крайне вежливо обратилась она к нам, убрав с лица прядку волос и продемонстрировав крупные добрые серо-зеленые глаза. – Остальные уже разобраны на этом этаже.

– Да, выбирай любую, – миролюбиво отозвалась Ния, указывая на противоположенные от нас постели.

Я с подругой улыбчиво переглянулись друг на друга, скрыто одобряя между собой вошедшую к нам кандидатуру. Девушка повернулась к нам спиной, укладывая свой чемодан на кровать, и тогда я оторопела от вида широких с чуть ниже щиколоток полупрозрачных крыльев, ярче замерцавших при свете ламп. Моему потрясению не было предела, когда я осознала, что с нами будет проживать самая настоящая фея. Ния не была настолько этому удивлена. Видимо, новая соседка относилась далеко не к первому разряду. Я была мало просвещена образом жизни фей, хотя точно знала, что они предпочитают применять свои чары на ком только можно. В Академии данный вид – нонсенс, ведь феи принципиально берут за правило закрыто передавать приобретенные знания исключительно своим потомкам. В этом и было их тайное преимущество перед другими видами.

– Как твое имя? – открыто полюбопытствовала я, и новая соседка обернулась.

– Эрика… – тонким голоском произнесла она и нервно откашлялась. – Эрика Ка?ффер. Можете не волноваться по поводу моего вида. Многие избегают встречи с феями. Уверяю вас, что баловство чар – не моя прерогатива.

– Это, прекрасно, – славно заискрилась Ния, и в дверь раздались громкие стуки.

Все дружно обратили внимание на открывшуюся входную дверь, за которой появилась невысокая блондинка в свободном повседневном костюме темно-зеленого цвета. Она отличалась примечательно заостренными ушами и завораживающими травянистого цвета глазами.

– Всем привет! Я – Лира Глэ?длер. Узнала, что здесь еще осталось место… Говорят, в этом году поступивших в Академию учащихся в несколько раз больше, чем за несколько лет. Вот так повезло… – бойко сказала она, села на последнюю свободную кровать, стаявшую ближе к выходу, и оценивающе взглянула на нас. Невысокий рост, форма ее вытянутых ушей и слегка удлиненного узкого носа давал четко понять, что она относилась к эльфам. Я мало, что знала о них, но Лира выглядела безобидно: спортивное телосложение, выгоревшие светлые волосы, раздвоенная челка и темные слегка застроенные брови.

– Я – Эрика, – тихо отозвалась скромняшка-фея.

– Ния и Аня, – сказала подруга, следом указывая на меня.

Мой заинтригованный взор от ее вида изумил блондинку до восторгающегося состояния.

– Мои Духи! Элементаль… Обалдеть можно! Не могу в это поверить. Я буду жить с самой элементалью Духа! Вот это удача!

– Спокойнее, Лира, – стесненно настояла я, утешающе выставив перед ней открытые ладони. – Я – такая же ученица, как и все мы.

– Да-да, нужно срочно успокоиться! – согласилась она, не сводя с лица свой восторг.

– Раз вы посилились вместе с нами, придется следовать некоторым установками. И пока мы в сборе, начну с первой… – уверенно стала вести свою речь Ния, оглашая список вполне адекватных «установок». Даже я как-то напряглась от той твердости, с которой она начала говорить. Эрика и Лира согласно кивали тому, что требовала от них моя подруга. По их взглядам трудно было определить пожалели ли они о своем выборе остаться с нами. По крайней мере, я могла быть более убеждена, что соседки сохранят в неведении все, что смогут услышать или увидеть в нашей комнате, ведь Ния прекрасно понимала, что со мной могло произойти все, что угодно.

Девчонки оказались младше нас, это позволяло, в свою очередь, стать для них авторитетом в образе старшего разряда, что облегчило налаживание контакта между друг другом. В продолжении нашего знакомства мне удалось выяснить, что Эрика перешла на второй разряд, сразу же отдав предпочтение медицине и ботанике, а Лира только поступила на первый – стандарт, однако уже во всю мечтала заступит на факультет журналистики и вернутся домой в Сокра?тию. Остатки вечера мы скромно находились в обществе друг друга, когда как День к своему возвращению, упиваясь ролью обычного кота, сразу предстал во всевнимании подружившихся между собой Эрики и Лиры. Хитрец был еще тот.

Первый день в Академии изумил меня пестротой представителей различных видов дневных классов. После временного проживания в одиночестве такое сразу воспринималось ярко. С наступлением вводного контрольного режима времени для обеспечения всем учащимся комфортного перехода смен на территории стали слоняться коменданты, вынуждавшие учащихся дневных классов в первый же свой день оставаться в своих корпусах раннее положенного. Суматоха дневных классов знатно подутихла, наполняя коридоры дотошной тишиной. Вот только мне не было сна. Оттого я просто сидела на балконе, размышляла обо всем приходящем мне на ум и очаровано заглядывала сквозь безупречное звездное небо. Эта ночь встречала всех чарующей теплой, раскрывая в моих потаенных участках сознания прекрасные мгновения, которые с каждым разом все было больнее вспоминать. С третьего этажа открывался хороший обзор на скромную часть главной аллеи, таинственный пятый корпус и проглядывающийся за ним громадный остекленный биолоджиторий.

Вдруг мне послышалось какое-то движение снаружи. Шаги. Я не смогла пронести мимо своего слуха неразборчивый разговорный гул и осторожно приподнялась. Любопытство всегда шло рядом со мной в ногу. Я тайно проследила за тем, как учащиеся ночных классов в отличительной бордовой униформе следовали в свой корпус.

«Вампиры», – грузно прозвучало у меня в голове. Опыт встреч с некоторыми подвидами найтов вынудил меня напрячься. Уж достаточно несчастий принесли они мне в свое время. Помню, с каким необъяснимым призрением, перенятого с дневных классов, я наблюдала за беззаботно шедшей группой, весело беседовавшей между собой, и понимала, что никто из этих учащихся не был виноват в том, чего пришлось пережить мне. Я, ровным счетом, не знала, насколько могла быть отличной жизнь в их обществе; что они думали обо мне и на что были способны; что же на самом деле стояло за их важной манерностью. То же, что и за заносчивостью лейтов? Страх быть непризнанным? Зачем я вообще продолжала интересоваться ночным устройством жизни? Я была далека от этого уклада. В достаточной мере у меня не было ничего общего с ними. Неужели к этому была причастна сама элементаль?

Глава 3

БЛЮРИДЖ

Настало утро. Я полюбила утро с тех пор, как приняла свет фиры совершено иначе: Райли постоянно встречал рассвет. Его жизненная необходимость превратилась для меня в устоявшуюся привычку каждый раз бодриться восходом фиры, стоя под ее прямыми лучами. В комнате было прохладно и тихо, а на балконе раздавались голоса проходивших мимо учащихся и пение резвящихся стай птиц, осевших в ближайших дендрариях. Я взглянула за открытой балконной дверью на спящую подругу. Скрючившись, она лежала с головой под одеялом, когда как я держалась за ограждение и ощущала рядом вибрирующее мурчание вечно теплого кота. Лучи желтой звезды приятно касались моей кожи, позволяя искренне улыбнуться этому.

«И все же я обожаю утро…», – подумала я и краем уха услышала презирающий все голос Нии.

– Ненавижу утро…

Видимо, свет, который я впустила в комнату, помешал ей спать дальше. Она тяжело выбралась ко мне в своей дорогой синей пижаме и грузно навалилась на прочный ветвистый забор черного цвета. После пробуждения состояние подруги характеризовалось одним сплошным недовольством, поэтому я не спешила начать с ней диалог. Мы смотрели за просторами открывшегося нам видения и вполне спокойно воспринимали общее молчание, будто слова являлись не единственным средством нашей коммуникации: порой, нам хватало одного лишь взгляда, чтобы понять друг друга.

– Аня…

– Да-а? – натянуто улыбнулась я, с интересом продолжая наблюдать за учащимися в стенах огромного стеклянного биолоджитория, выглядывающего за длинным пятым корпусом. В том дальнем учебном здании всем позволялось самостоятельно выращивать сорта растений, так необходимых некоторым коронцам, например, для оздоровительных целей или специфического питания, возникшего из-за естественной среды их обитания.

В первое утро вряд ли кто-то мог позволить себе полноценный сон, ведь повсюду были новые лица, новая обстановка, новые впечатления… Пожалуй, это было потрясающим началом учебного года для каждого учащегося независимо от возраста, факультета или видовой принадлежности. Расположение нашего балкона позволяло следить за каждым, кто гулял по главной аллее, смело проходя мимо корпуса ночных классов, казалось, прятавшего за своими стенами совершенно иную жизнь.

– Во сколько ты легла спать? – вдруг спросила подруга, вынуждая меня обернуться к ней. – Тебя что-то беспокоит?

– Все хорошо, Ний, – ровно убедила ее я. – Мне несколько жаль, что в этом году все совсем по-другому. Все это странно и непривычно. Я совсем не знаю, чего ожидать мне от этого года.

– С этим трудно поспорить, – смиренно вздохнув, согласилась она, и мы интуитивно переглянулись. – Но главное, что мы вместе, как и раньше, правда?

– Эй! Аня-а! Ния! – внезапно раздался снизу знакомый женский визг.

– Это, точно, они? – послышался мягкий знакомый голосок.

– Вот вы где!

Я с Нией синхронно опустили глаза вниз и увидели Диру и Даяну, активно привлекающих наше внимание.

– Девчонки! Заходите к нам в холл! – сразу оживилась подруга, мигом хватая меня за руку и потащив за собой. – Мы сейчас к вам спустимся! Пошли! Скорее!

Возвращаясь обратно в комнату, Ния случайно наступила на хвост моего благоверного, гневно издавший кошачий вопль. Я забавно состроила гримасу, понимания, как же сложно было ему сдерживаться от дерзких комментариев, которым он успел нахвастаться за это лето, а мы ведь оба поспорили, что он не сможет долго держать репутацию неговорящего кота. Смущенно воскликнув протяжное «прости», подруга в своей синей пижаме дальше пустилась в бега. Мы выбрались вниз по завихренной каменной лестнице и погрузилась в дружеские объятия девчонок, смирно ожидавших нашего появления. Встреча с ними вмиг одарила меня приятными воспоминаниями, убеждая, как хорошо мне было в своем близком окружении. Несомненно, они также повзрослели. Отныне в их взгляде и простой улыбке я замечала что-то другое. Дира О?дом продолжала прятать свои изящные копытца за длинными одеяниями, таившими традиции ее племени, изрекаться умиротворенными голосом, отражающим всю мудрость от огромного массива знаний, которые она поглощала в себе будто воздух, однако на этот раз она отпустила длину своих темно-русых волос, и от образа миленькой скромной девушки с короткой прической ничего уже было не осталось. Даяна Верге?та же, довольно, вытянулась в рост. Ее красота, как раньше, очаровывала всех наряду с ее добродушием и излишней жизнерадостностью, голос звучал звонче, взгляд ее крупных голубых глаз смотрел более убедительно. Я смотрела на каждую так же, как раньше смотрела на Кайлу. Этот год для них был завершающим.

– Ния, ты заметно поменялась, – отметила темноглазая фавна.

– Да я все та же, что и всегда, – повторяла подруга с явным благодарностью такого признания.

– Дира, права. Что-то с тобой явно приключилось… И да! Вы не поверите, насколько убойным было мое лето!

– Ты каждый год это говоришь, – занудно предупредила Одом.

– Нет, не правда! – простонала Даяна, состроив капризную ужимку.

– Правда, – неуступно повторила Дира и собранно повернулась к нам. – Что заставило вас перебраться в другой корпус? Вы теперь вдвоем живете?

– Нет, – отозвалась Ния, недовольно наморщив нос. – Нас четверо. Мы, эльф и фея.

– Интересная комбинация, – впечатлено отметила Вергета и бодро продолжила. – О! Вы сегодня заняты? Мы как раз собираемся на Блюри?дж. Пойдемте с нами! Вы не можете такое пропустить. Сегодня такой жаркий день!