Духовно-аскетические беседы

– Плохо соотносится, особенно  сегодня.  Дело в  том, что  духовное  знание  о нетварных  божественных энергиях  практически невыразимо с  помощью  слов. Именно  поэтому любые  попытки его  выражения  через  слова  пусть  даже  в виде  догматов  и канонов – это  заведомое  его  упрощение  и  ограничение  от  того  беспредельного, что созерцается  и  имеет место в  действительности.

Вторая проблема в  том, что в  создании богословия больше преуспела не  Восточная, а Западная Церковь, которая  пошла по  пути законничества,  социальной  морали и  нравственности. Восточная Церковь дольше  всего  держалась  предания древних  отцов – подвижников,  но в  итоге  и  она стала на  курс схоластики  и нравственного  богословия после  никоновского раскола  и петровских  реформ.

– Значит,  от древнего духовно-аскетического знания  сегодня  уже почти ничего не  осталось? – с разочарованием переспросил  монах.

– Да, крупицы древнего духовного знания из учения Христа  о  душе и её спасении  остались  только у святых отцов – подвижников первых  веков. В современном  богословии  этого  знания   уже практически  нет,  особенно, касающегося нетварных  божественных энергий  и  энергийного устройства  души.

– А чем же тогда  является современное  богословие?

– Современное христианское  богословие  – это уже  в  основном рациональное  изложение вероучения  сугубо  для ума  головы,  которое практически не  рассчитано  на духовное  сердце человека  и  связь ума с  сердцем, а  больше  носит  характер  религиозной  идеологии,  философии  и морали, а  также  истории церкви.

– А в  чём  на  твой  взгляд  самое  главное  отличие  современного  богословия  от древнего  учения  отцов?

– Главное  отличие  в  морально-нравственной  или сугубо  душевной  ориентации  современного  богословия и  отсутствии  в нём  духовного знания о высшем  совершенстве  и  высших  ступенях духовного подвизания и  делания по  древнему  учению – Льва  и Орла.

Отчасти  это знание есть в  аскетическом и мистическом богословиях,  но даже  там нет  всей  полноты знания  об исихии, умной  молитве,  умном  делании  и созерцании.  Это  знание  церковью  утрачено.  Современное богословие – это  практически  голая теория  и мораль, которая  рождена  душевным  умом, и   рассчитана  сугубо  на рациональное  и  нравственное  мышление.

– А что в  этом  плохого? – переспросил монах.

– Плохого в  этом ничего нет, если смотреть  на  эту  проблему с  позиции общества и  общественной  морали. Плохо если смотреть на  эту проблему с  точки зрения  учения Христа  и  согласного учения отцов, как практического духовного  знания.

Плохо  тут  то, что и современное  богословие, миссионерство и душепопечение  не  выводят  ум  человека  из  мiра  лжи  к  миру  Духа  и  не  ведут  к  духовному  сознанию, а  наоборот  втягивают в мiр  и  привязывают к  мiру  через  морализм,  законничество  и  человекоугодие.

Как говорил апостол – «освободившись же от греха, вы стали рабами праведности».   Это  и есть  торжество слепой  нравственности и морали, которая  едва  освободившись  от  слепоты эгоизма, оказалась в  такой  же  слепоте  своей  моральной  лжеправедности,  которую она  и считает христианством  и православием. Но это лишь  её  моральное  заблуждение.

– Но почему  это заблуждение,  отче?

– Потому, что я  тебе уже  говорил – нельзя от телесного состояния сразу перейти к  духовному,  минуя  душевное, как промежуточное,  которое  и есть то само моральное окаянство  и  торжество  лжеправедности,  о которой  говорит апостол  и  которая искренне  считает  духовностью  свою  голую  мораль и нравственность,  будучи при  этом духовно слепой.

– Это порок  всего  современного  богословия?

– Это  скорее результат  его  схоластики  и морализации  за  последние  500  лет.  И ещё  это  результат  не  извлечения  церковью никаких  уроков  из трагедии  1917 г. и  движения  на  поводу у  государства  и  власти.  Это всё  от  незнания  согласного учения  отцов и  святоотеческого духовного наследия, которое   прямым текстом  говорит  об  отречении  от мира   и  о  том, что  крайне  опасно  застревать  в  голом  морализме  человеческой  душевности, заигрывая  с  государством  и властью.

Отцы считали  мiр  полным  собранием человеческих  страстей и  исчадием зла, которое  неисцелимо  разрушает  любую  душу  и от которого  нужно  держаться  подальше, а  современная церковь ведёт  человека  в  этот мир и  создаёт иллюзию  его  улучшения  и преображения, что является  полнейшей  утопией и использованием веры в  интересах государства.

– Как  это понимать, отче?

– Это  следует  понимать так, что  любому  человеку,  стновящемуся  на  путь совершенной веры,  однажды  необходимо  пройти  через полное  отречение  от мира. Не важно когда  будет  это отречение  – сразу  в момент метанойи  или  потом  в процессе  воцерковления,  но  отречение  должно  быть, поскольку  без него  не может  быть  выхода  на ступень совершенства,  это закон.

– А  с  чем  это связаено,  отче? – поинтересовался мона.

– Это связано  с   изменением  ума, который  должен  отречься  от мiра  для  того,  чтобы  как  можно  быстрее пересечь  гибельное  поле  человеческой   телесности  и  душевности,  чтобы  достичь  того  блаженного и заветного поля  духовности,  которое  и есть поле  подлинной  разумности.  Без отречения  от мира  поля  духовного ума  не  достичь, вот в  чём  дело.

Именно поэтому  духовную цель  иночества  отцы видели в  том, чтобы  как можно быстрее перелететь на  крыльях духовного познания  обе   ступени –  рациональной  телесности и   нравственной  душевности, чтобы  достичь уровня  духовного  безстрастия  с  которого только и открывается мудрость и  полнота  Истины Христовой.

Вот как сказал  об  этом  преподобный Никита  Стифат «духовное же устроение – то,  когда не изволяют иметь ничего из первых двух –   телесного и  душевного  и не допускают худа, отличающего каждое из них, но, будучи свободны от того и другого, на посребренных крылах любви и бесстрастия, перелетают чрез оба состояния, не позволяя себе делать ничего из запрещенного».

– А как  понимать  этот перелёт  через  оба  состояния, отче,  объясни?

– Понимать как  изменение  качества   ума, как  же  ещё.  Дело в  том, что и  телесный  ум человека, ведомый эгоизмом  и душевный  разум, ведомый  голой моралью, – это  два несовершенных и  даже  слепых  ума,  которым  закрыты  и  не  ведомы высшие  духовные  законы и тайны устройства души, Бога  и Царства Божьего.

Вот почему даже нравственно-религиозный разум, обращённый к  вере  и Богу,  имеющий  богословское  образование и  считающий себя  истинно  христианским  и  православным, – это ещё  духовно  слепой  и несовершенный  разум, который не посвящён в  высшие  божественные  тайны  и  который  не  знает реалий  мира  энергий.   Как ты  думаешь, с чем это  может  быть  связано?

Монах задумался и через мгновение ответил:

– Может  быть  с отсутствием  духовно-аскетической  практики? – не очень  уверенно ответил  монах.

– Очень  тепло,  почти  горячо, –  с  улыбкой  ответил старец.  – Дело  здесь именно  в  отсутствии  реального  духовного  знания  о  энергийном устойстве  мира,   а  также  знания   о молитве   и самой  молитвенной  практике  у  современного  духовенства и верующих.

– Но ведь  духовенство почти всё  время проводит за  богослужениями  и проведением  таинств? –  удивился монах.

– В  том-то и  ловушка  для  ума, что современные молитвенные богослужения  при  всей  их  помпезности и вычурности  – это форма не умно-внимательной или умной, а  только  гласной  и  рассеянной молитвы , которая  есть то же  вычитывание и славословие.  Такая  молитва не развивает  духовный  ум,  поскольку всё  внимание  молящихся  при  этом  обращено во вне,  т.е  сугубо  на  внешнюю сторону обряда,  ритуала  и  богослужения.

– Ты  хочешь сказать, что  церковных  служб и  обычных  храмовых  молитв  недостаточно для  изменения  ума  и мышления  верующего  человека?

– Ну, конечно, ведь  это только внешние обряды  и ритуалы, призванные  успокоить ум   головы  и  создать благоговейную  атмосферу  на  душе.  Для  глубокого  изменения   ума  нужна  внутренняя  работа  над  собой  и  каждодневная  личная  молитвенная  практика, причём,  практика  внимательной  и внимательно-умной  молитвы, которая  и позволяет собирать  ум  и направлять  его  в  сердце.

Без  этой  личной  практики  и работы  над  собой  ты   можешь  хоть  24  часа  в  сутки  находиться  в  церкви   и  быть на  каждой  службе,  только  ум  твой  от  этого  не  изменится  ни  на  йоту,  вот в  чём  дело.  Он   может измениться  только тогда, когда  ты начнёшь  его напрягать  и  давать ему  реальные  нагрузки, а  для  этого  нужно  читать  отцов  и   согласное  учение  о  и  усиленно  думать над  каждым  словом из  прочитанного,  понимаешь?

– Да,  понимаю, –  ответил  монах. – А в  современном  богословии  или  церковном  учении  где-то  есть  знание  о  развитии  духовного ума?

– В том-то и дело, что  раньше  было, а  сегодня  его  уже  нет. Это знание есть только  у  древних  отцов  в  учении об  очищении  ума.  Это знание  и есть  подлинная  святоотеческая  психология, которой нет у современного духовенства  и монашества,  надеющегося  только на  богословие.

– А ты мог  бы  рассказать  мне  об  этом  знании и  учении?

– Мог бы, тайны в  этом нет.  Дело в  том, что ум  человека, как  древо познания,  в своём  вертикальном росте  и развитии  проходит  три  неизменных  ступени –  ступень  телесного  ума,  ступень  душевного  ума  и  ступень ума  духовного. Это  три поля  бытия сознания  и  три  совершенно разных  взгляда  на  мир –  взляд эгоизма, взгляд  жертвенности и взгляд  духовного совершенства.

Об  этом  хорошо  сказал  тот  же  преподобный Никита – «три состояния жизни признал разум: плотское, душевное и духовное. Каждое из них имеет свой собственный строй жизни, отличный сам по себе и другим неподобный».  Так  вот  каждая из  трёх  ступеней развития ума  имеет  свой  чёткой  временной  интервал  и чёткую привязку к  возрасту  человека.

– Как  это  понять  и с  чем  это связано?

– Это связано с  тем, что  ум  человека, как  тончайшая  световая  ткань  души,  растёт  очень  медленно,  особенно с  возрастом, постепенно проходя  уровень за  уровнем,   начиная   с  телесного   ума человека, как  наиболее  зверского и  эгоистичного, который развивается в среднем  до 30 лет, пока  у  человека формируется  само  тело и  рациональное мышление.

Затем, после  возраста Христа, ум  вступает в  следующую  стадию  уже  душевного или нравственно-религиозного  развития, которая  не  связана  с  ростом тела, а  связана  только  с  ростом  души  после обращения   к  вере  и религии. Эта  стадия  также длится  в  среднем  около  25 – 30 лет.

И  только после  стадии  душевного  ума  годам  к  60-и  у  человека начинает развиваться высший  ум духовный, который  и есть высшее  и  практическое  богопознание  зрелым  и развитым  умом, который прошёл две  низших ступени очищения, как ступени эгоизма  и  жертвенности.

Вот  почему  возраст  духовной  мудрости  старчества – это возраст за  60 лет, а  никак  не  30, понимаешь?

– Не совсем, – робко  ответил монах.

– Ты  сам  подумай,  ну  как  может  всерьёз   быть  миссионером и  проповедовать  Христа человек в  возрасте  25 или  30 лет, если  он  имеет  только  несовершенный телесный  рассудок,  которым  пока  ещё  управляет рациональное мышление, страсти  и скрытый  эгоизм?

Для  такого  рассудка  и ума  пока  ещё  закрыты  все  духовные тайны  и  знания, а  открыты  только самые  поверхностные  и  те  только  в  моральном  свете, а  не  духовном.  Именно поэтому  такое миссионерство и  проповедь – это абсолютная  профанация.

Чтобы  ты  знал,  отцы  выходили на проповедь Евангелия  и слова Божьего после десятилетий  пустынничества, странничества  и  аскезы,  подобно  Иоанну Крестителю,  уже  имея  глубоко очищенный  и  преображённый  духом ум, которым  двигала  благодать из  духовного сердца.

Вот  почему   каждое  их  слово о Господе было  словом Духа, которое отзывалось в  сердцах  других  людей,  а  современное миссионерство – это  даже  не  пародия,  а пропаганда, которая сеет сплошные  плевлы  и  ереси.