Библия как литературный шедевр. Сюжеты, притчи, афоризмы

Автор

Константин Борисович Леонтьев

Год написания книги

2012

<< 1 ... 254 255 256 257 258 259 260 261 262 ... 280 >>

На страницу:

Перейти

258 из 280

Настройки чтения

Размер шрифта

Высота строк

Поля

Между тем как они кричали, метали одежды и бросали пыль на воздух, тысяченачальник повелел ввести его в крепость, приказав бичевать его, чтобы узнать, по какой причине так кричали против него.

Но когда растянули его ремнями, Павел сказал: разве вам позволено бичевать римского гражданина, и без суда?

Тысяченачальник отвечал: я за большие деньги приобрел это гражданство.

Павел же сказал: а я и родился в нем.

Тогда отступили от него хотевшие пытать его. А начальник, узнав, что он римский гражданин, испугался, что связал его.

На другой день, желая достоверно узнать, в чем обвиняют его иудеи, освободил его от оков и повелел собраться первосвященникам и всему синедриону и, выведя Павла, поставил его перед ними.

Павел, устремив взор на синедрион, сказал: мужи братия! я доброю совестью жил пред Богом до сего дня.

Первосвященник же Анания приказал бить его по устам.

Тогда Павел сказал ему: Бог будет бить тебя, стена подбеленная! ты сидишь, чтобы судить по закону, и, вопреки закону, велишь бить меня.

Предстоящие же сказали: первосвященника Божия поносишь?

Павел сказал: я не знал, братия, что он первосвященник; ибо написано: начальствующего в народе твоем не злословь.

Узнав же, что тут одна часть саддукеев, а другая фарисеев, возгласил в синедрионе: мужи братия! я фарисей, сын фарисея; за чаяние воскресения мертвых судят меня.

Когда он сказал это, произошла распря между фарисеями и саддукеями, и собрание разделилось.

Ибо саддукеи говорят, что нет воскресения, ни Ангела, ни духа; а фарисеи признают и то и другое.

Сделался большой крик; встав, книжники фарисейской стороны спорили, говоря: ничего худого мы не находим в этом человеке; если же дух или Ангел говорил ему, не будем противиться Богу.

Но как раздор увеличился, то тысяченачальник, опасаясь, чтобы не растерзали Павла, повелел воинам взять его и отвести в крепость.

В следующую ночь Господь, явившись ему, сказал: дерзай, Павел; ибо, как ты свидетельствовал о Мне в Иерусалиме, так надлежит тебе свидетельствовать и в Риме.

Некоторые иудеи заклялись не есть и не пить, доколе не убьют Павла. Было более сорока сделавших такое заклятие.

Тогда тысяченачальник написал к правителю Феликсу письмо следующего содержания:

«Достопочтенному правителю Феликсу – радоваться.

Сего человека Иудеи схватили и готовы были убить; я, придя с воинами, отнял его, узнав, что он римский гражданин.

Потом, желая узнать, в чем обвиняли его, привел его в синедрион их и нашел, что его обвиняют в спорных мнениях, касающихся закона их, но что нет в нем никакой вины, достойной смерти или оков.

А как до меня дошло, что иудеи злоумышляют на этого человека, то немедленно послал его к тебе. Будь здоров».

Правитель, прочитав письмо, сказал: я выслушаю тебя, когда явятся твои обвинители. И повелел ему быть под стражею.

Через несколько дней Феликс, придя с женою своею, призвал Павла, и слушал его.

И как он говорил о правде, о воздержании и о будущем суде, то Феликс пришел в страх и отвечал: теперь пойди, а когда найду время, позову тебя.

Притом надеялся он, что Павел даст ему денег, чтобы отпустил его: часто призывал его и беседовал с ним.

Но по прошествии двух лет на место Феликса поступил Порций Фест.

Сев на судейское место, повелел привести Павла.

Он же в оправдание свое сказал: я не сделал никакого преступления ни против закона иудейского, ни против храма, ни против кесаря.

Если я неправ и сделал что-нибудь, достойное смерти, то не отрекаюсь умереть. Требую суда кесарева.

Тогда Фест отвечал: ты потребовал суда кесарева, к кесарю и отправишься.

Безумствуешь ты, Павел! большая ученость доводит тебя до сумасшествия.

…

Сказал царь Агриппа Фесту: можно было бы освободить этого человека, если бы он не потребовал суда у кесаря.

Посему и решился правитель послать его к кесарю.

Путь Павла в Рим

Когда решено было плыть нам в Италию, то отдали Павла и некоторых других узников сотнику именем Юлию.

Мы взошли на корабль и отправились.

Но скоро поднялся ветер бурный. Корабль схватило так, что он не мог противиться ветру, и мы носились, отдавшись волнам.

Многие дни не видно было ни солнца, ни звезд и продолжалась немалая буря, наконец исчезла всякая надежда к нашему спасению.

Павел сказал: убеждаю вас ободриться, потому что ни одна душа из вас не погибнет, а только корабль.

Ибо Ангел Бога, Которому принадлежу я и Которому служу, явился мне в эту ночь и сказал: «не бойся, Павел! тебе должно предстать пред кесаря, и вот, Бог даровал тебе всех плывущих с тобою».

Посему ободритесь, мужи, ибо верю Богу, что будет так, как сказано.

Когда же корабельщики хотели бежать с корабля и спускали на море лодку, делая вид, будто хотят бросить якоря с носа, Павел сказал сотнику и воинам: если они не останутся на корабле, то вы не сможете спастись.

Тогда воины отсекли веревки у лодки, и она упала.

Было всех нас на корабле двести семьдесят шесть душ.

Попали на косу, и корабль сел на мель. Нос увяз и остался недвижим, а корма разбивалась силою волн.

Воины согласились было умертвить узников, чтобы кто-нибудь, выплыв, не убежал.

Но сотник, желая спасти Павла, удержал их от сего намерения и велел умеющим плавать первым броситься и выйти на землю, прочим же спасаться кому на досках, а кому на чем-нибудь от корабля; и таким образом все спаслись.