Сколько стоит волшебство?

– Позови лекаря нашего Парацельса Ивановича, пускай осмотрит их всех. Я уверен, что это вирусное заболевание. Вирусное! Пускай дворец закроют на карантин. А этих двоих в царский лазарет. Они не виноваты в том, что говорят. Они больны!

Голос подал Гораций.

– Ванька виноват! Могу под присягой подтвердить. – Конь копытом толкал Афоню, пытаясь привести того в чувство, но дьяк лишь стонал. – Требую провести дознание и следствие по всей строгости. При этом прошу учесть – я сторона пострадавшая.

Царь согласился.

– Разумно. Если пострадавшая сторона требует провести расследование, то расследование будет… – Тут до Берендея, наконец, дошло, что с претензиями к нему обратился конь. Причем конь из царской конюшни по кличке Шустрый.

Царь сглотнул ком, ставший поперек горла, и вскочил с трона. Шлепая босыми ногами по полу, он крикнул:

– Я на совещание!

Он увлек за собой воеводу и нянюшку. Они ушли за трон.

– Что думаешь? – обратился Берендей к воеводе.

Воевода после того, как увидел говорящего коня, потерял дар речи. Он долго и упорно мычал свою речь, сдабривая ее жестами из языка глухонемых. Царь и нянюшка терпеливо его слушали, пока у Берендея не кончилось терпение.

– Короче! – рявкнул царь.

Воевода икнул и вновь обрел голос.

– Отрубить им всем голову.

– Кому именно?

– А всем! Проблему надо рубить на корню, то есть по шее.

– Логично, нечего прибавить?

Воевода развел руками.

Царь обратился к нянюшке.

– Что думаешь Родионовна?

Нянюшка всплеснула руками.

– Упаси Бог, головы рубить. Они же не вырастут. У нас в царстве любой голове дело найдется. Если хорошенько поискать.

Берендей приподнял корону и почесал лысину.

– Продолжай Родионовна.

Нянюшка улыбнулась.

– Займи ты их царь-батюшка. Дай какое-нибудь задание. За это время ты что-нибудь и придумаешь. Или само все образуется.

– Дать задание. – Идея царю понравилась, и он чмокнул нянюшку в морщинистый лоб.

Когда Берендей, воевода Полкан и нянюшка вернулись к трону, в зале велась жаркая перепалка между Горацием и Зарей. Нестор играл роль адвоката и прокурора одновременно, принимая то сторону одного, то другого. Дьяк Афоня, еще окончательно не пришедший в себя, стоял рядом с Горацием и шатался, словно пьяный.

Царь взошел на трон, закутался в мантию, чтобы майку и трусы не было видно, принял важный вид и гаркнул:

– Цыц!

Ссора, прекратилась как по мановению волшебной палочки. Кроме того, крик царя, привел в сознание дьяка. Афоня подбежал к царскому трону, бухнулся на колени и с жаром залепетал, путая слова:

– Царь-государь, требую Ваньке отрубить голову, но ее не рубить, а отправить за жар-птицей. Если дурак ее принесет, то отрубить ему голову, а если не принесет, то тоже отрубить ему голову.

Берендей, отстраняясь в сторону, с беспокойством наблюдал за своим советником. Его лицо откровенно пугало царя. Два синяка под левым и под правым глазами слились друг с дружкой в районе переносицы.

– Стой, Афонька, притормози. – Царь видя, что дьяк стал бормотать еще быстрее и вообще понес откровенную чушь, махнул Горацию. – Эй, Шустрый, уведи его в сторону.

Гораций с недовольством отозвался на кличку Шустрый. Он оттащил дьяка за шиворот.

У царя блеснула идея. Он пощипал бороду и поглядел на Нестора. Юноша нервно поправил сползшие очки.

Царь взмахнул рукой.

– Повелеваю, – провозгласил он, – отдам Нестору свою дочь царевну Софью в жены, если он… – Берендей намеренно сделал паузу и оглядел присутствующих, будто наслаждаясь произведенным эффектом. – Если он принесёт мне жар-птицу!

Челюсти Горация разжались, и дьяк шлёпнулся на пол. Заря, бывшая возле Ивана, задорно тряхнула челкой и еле слышно проговорила: «Есть!»

Нестор, ни минуты не раздумывая, ответил:

– Я согласен!

Царь по-отечески улыбнулся.

– Еще бы ты был не согласен. Если не пойдешь, или вернешься без жар-птицы, то тебе отрубят голову. А сроку тебе даю, – царь, задумчиво почесал бороду, – короче это бессрочная работа.

Нестор на радостях подпрыгнул, обнял царя и чмокнул его в щеку.

– Не волнуйтесь, батя, я скоро, – сказал он и быстро убежал прочь.

Царь опешил от такой наглости, но успел крикнуть ему вслед:

– Ты не торопись, можешь вообще не появляться. Всего тебе хорошего!

А библиотекарь уже убежал.

Удовлетворенный, что решил самую важную из проблем, царь опустился на трон. Оставалось выпроводить остальных виновников испорченного утра. Разбираться в ночной краже коней, кто прав, а кто не виноват, Берендей не стал. Он пошел по проверенному пути.

– Теперь с тобой, Ваня, – сказал царь главному конюху. Юноша продолжал стоять на коленях, шмыгал носом и утирался рукавом. – Вставай с колен, наверное, все ноги отсидел. Куда мне тебя послать?

Гораций, услышав слова царя, ткнул копытом в спину дьяка, сидевшего на полу. Но тот лишь ойкнул. Видя, что от помощника нет никакого проку, Гораций раздул ноздри. В его глазах мелькнул огонь.