Грех

Грех
Кирилл Казанцев

Антикор
Батюшка Филарет вместе с предпринимателем Шамилем гонят в подземной пещере паленую водку. Случайно об этом узнает отец Мефодий, священник местной церкви. Он требует, чтобы Филарет прекратил преступную деятельность и публично покаялся. Но вместо раскаяния совершается преступление, и отца Мефодия убивают подручные Шамиля… Генерал Дугин – глава тайной антикоррупционной организации – поручает своему секретному агенту Андрею Ларину разобраться в ситуации. Ларин под видом беженца поступает в монастырь послушником…

Кирилл Казанцев

Грех

Глава 1

Пропетляв по кварталам частного сектора, неприметная «Лада-Калина» с забрызганным грязью номером остановилась на городской площади, мощенной булыжником. Водитель, веснушчатый блондин, кивнул кряжистому коротко стриженному качку, сидевшему рядом:

– Он скоро со службы пойдет, через рынок. Минут через пятнадцать.

– Думаешь, прямо на базаре его и тормознуть? – Качок недоверчиво прищурился, разглядывая сквозь запотевшее стекло городской пейзаж.

– Не совсем здесь. Неподалеку – железная дорога, сразу за переездом – его дом. Маршрут мной изучен досконально. Обычно он идет через рыночные ряды, сворачивает налево к пустырю и через гаражи попадает к железнодорожному переезду. – Водитель извлек из кармана сложенный листок бумаги с распечаткой карты, тщательно расправил ладонью, ткнул пальцем в извилистую красную стрелку. – Вот, смотри. Это мы на площади. Это рынок. Это дорога в сторону его дома. Это железнодорожные пути. А вот тут, между гаражами и железной дорогой, в такое время вообще никогда никого не бывает. Проверено…

– А ты что будешь делать?

– Ты иди, а я сразу к гаражам подъеду, только с другой стороны. Ты его на рынке срисовываешь, незаметно ведешь до железной дороги, а дальше – как и договаривались. Только аккуратно, не проколись…

– Не учи ученого, – раздраженно отмахнулся коротко стриженный.

– Может, фотографию его дать на всякий случай?

– Ты уже показывал.

– Мог и забыть!

– А у меня зрительная память хорошая.

Сунув схему в карман, коротко стриженный вышел из машины и неторопливо, вразвалочку, двинулся в сторону базара.

День был серый, пасмурный, осенний воздух был насыщен водяной взвесью. Ветер носил горьковатый запах палой листвы. Блестели округлые булыжники, редкие машины резали длинные лужи, как катера. Кривой переулок вывел качка на площадь, забитую рядами машин. За ними чернел бетонный забор, зияющий воротами с надписью «Центральный рынок», по бокам которых густо белели влажные объявления. Прилавки были плотно утрамбованы стопками джинсов, свитеров и курток, покрытых матовой от сырости полиэтиленовой пленкой. Рядом возвышались металлические столы с навесами, с которых старушки торговали овощами и зеленью.

Зайдя за один из таких столов, качок извлек из кармана схему, вновь бегло ее просмотрел, посмотрел в сторону выхода, за которым желтела небольшая церковь с синими куполами. Затем внимательно взглянул на видеокамеру, висевшую у входа в сберкассу.

Народу было немного – базарный день уже заканчивался. Да и в этом райцентре, расположенном в часе езды от Москвы, покупки было принято совершать с самого утра.

Человек, которого отслеживал качок, появился спустя минут двадцать. Это был немолодой мужчина в старомодном драповом пальто и с аккуратно подстриженной седой бородой. Видимо, в городке его хорошо знали: мужчина то и дело останавливался, отвечая на приветствия прохожих. Миновав длинный ряд прилавков с осенними фруктами, он размеренным шагом двинулся в глубь базара. Соглядатай, спрятав схему в карман, пошел за ним на небольшом отдалении.

Провинциальный рынок был маленьким – пройдя его насквозь за какие-то десять минут, мужчина с седой бородой неторопливо вышел на пустырь, за которым темнели кооперативные гаражи. Качок, двигаясь чуть поодаль, то и дело останавливался у столбов, делая вид, что читает наклеенные объявления. Людей на пустыре почти не было: молодая мама с детской коляской, двое подростков с пивом, бомж с клеенчатой сумкой…

Тем временем преследуемый свернул за угол, и соглядатай ускорил шаг. Теперь дорога шла вдоль гаражей с пронумерованными металлическими воротами. Дойдя до середины длинного ряда, мужчина в старомодном пальто обернулся и пошел быстрее – видимо, он заметил за собой слежку. Качок тут же спрятался за столбом. Однако жертва явно почуяла неладное. Движения седобородого стали более резкими, шаги – размашистыми. Отыскав узкую щель между гаражами, преследуемый тут же юркнул в нее.

Теперь соглядатаю не было смысла изображать из себя прохожего – и он тотчас же бросился следом. Добежав до щели между гаражами, он попытался было протиснуться между металлическими плоскостями, однако сделать это сразу не удалось: пространство было слишком тесным, а качок – слишком широким. Казалось, до беглеца можно было дотянуться рукой, однако тот уже уходил. Беглец добрался до конца гаражей. Ухватившись ладонью за угол, он вытянул тело и, даже не оборачиваясь, помчался в сторону железнодорожной насыпи, за которой темнели шиферные крыши поселка.

И тут на пустынном шоссе, параллельно железной дороге, появилась неприметная «Лада-Калина» – та самая. Машина ехала прямо навстречу беглецу. Когда до мужчины в старомодном пальто оставалось метров пять, «Лада-Калина» резко затормозила. Дверца раскрылась, и из машины выскочил водитель. Короткий замах, выверенный удар по голове убегавшего, негромкий вскрик…

Подхватив обмякшее тело, блондин тут же сунул его на заднее сиденье, перевернул на живот и, заведя обе руки за спину, защелкнул на запястьях наручники.

Меньше чем через минуту у «Калины» появился запыхавшийся качок.

– Чуть не упустили. – Преследователь нервно вытер вспотевший лоб.

– А почему ты его у гаражей не стукнул, как договаривались? – возмутился водитель.

– Откуда я знал, что там щель? На твоей карте ее не было!

– Ладно, поехали. – Веснушчатый блондин осмотрелся по сторонам. – Нас тут никто не срисовал?

– Тут тебе не центр Москвы. – Качок плюхнулся на переднее сиденье. – Видеокамер нигде не понатыкано. Где с этим уродом говорить будем?

– Там же… Где обычно.

Развернувшись на проселке, «Калина» неторопливо покатила в сторону загородного шоссе, за которым синел густой хвойный лес. Блондин вел машину спокойно, а вот качок нервничал, то и дело оглядывался, оценивая, сколько еще времени похищенный пробудет без сознания.

Спустя полчаса автомобиль уже катил по неширокой лесной дороге. Лес по обе стороны выглядел на редкость хмурым и неприветливым: поваленные стволы деревьев, темные пеньки, подернутые ярко-зеленым мхом, непроходимые заросли орешника.

Под протекторами влажно шуршала трава, хрустел валежник, низкие ветви то и дело царапали крышу. Дорога была извилистой. Она причудливо петляла между оврагами, поросшими густым ельником. Желтоватые контуры двойной колеи едва различались среди пожухлой травы и прошлогодних листьев.

Сумерки в лесу всегда начинаются незаметно. Казалось, еще недавно алые лучи пронизывали кроны, но вот уже полупрозрачный пепельный свет разливается по траве, наплывает между стволами, и на лес неотвратимо опускается темнота.

Когда «Калина» свернула с проселка в березняк, в лесу почти стемнело. Однако водитель не включал дальний свет – наверняка боялся привлечь внимание каких-нибудь запоздавших грибников. Остановившись в низине, он выключил двигатель и кивнул спутнику. Меньше чем через минуту тот вытащил из салона пленника, который уже почти пришел в себя.

– Кто мы и откуда – тебе знать необязательно, – угрюмо произнес блондин. – Мы даем тебе выбор. Или ты по доброй воле подробно рассказываешь, что именно ты отправил в Москву. Или все равно рассказываешь, но уже не по доброй воле. А расскажешь ты это по-любому, это я тебе гарантирую.

Пленник взглянул на похитителей осмысленно и немного печально.

– Ох, и жутко же вам, ребята, гореть в геенне огненной!

– Ты нам свои сказки про гиен и гигиен тут не впаривай! – Качок демонстративно сжал огромные кулаки и агрессивно подался вперед. – Мы и без того знаем, что документы те и видеосъемку ты отправил своему бородатому дружку в Москву, который в Северном Измайлове живет. Правильно?

– А раз знаешь, так чего меня спрашиваешь? – на удивление спокойно произнес похищенный.

– Где он все это хранит? Или уже дальше переправил… по назначению? – качок схватил собеседника за подбородок. – Откуда тебе все стало известно? Кто тебе помогал? Сколько там вас вообще?

Мужчина в старомодном пальто опустил голову, демонстрируя, что продолжения беседы не будет.

– Так что – значит, разговаривать с нами не желаешь? – недобро и вкрадчиво поинтересовался спутник качка. – И очень зря. Тут, в лесу, твоего геройства все равно никто не оценит. Да и сам ты сделан не из гранита и мрамора, а из мяса и костей. Когда мясо начинают рвать, а кости ломать, у человека срабатывает инстинкт самосохранения. И ты, поверь мне на слово, не исключение.

Похищенный молчал, глядя куда-то поверх головы блондина.

– Ну что?.. – В руках качка появилась резиновая дубинка полицейского образца. – Сам напросился.

Веснушчатый блондин извлек из кармана огромные плоскогубцы и процедил: