Долг

–Неси! И книжку свою тоже!

Я понял:

–Класс! А она не сгорит в каких-нибудь слоях атмосферы?

–Ну! – укоризненно посмотрел на меня Алик. – Ты же летчик… Камень весит минус… граммов сто – двести. Книжка твоя – явно меньше, но ненамного. Получаем маленькую силу…

–Да книга моя больше весит!

–Да это тебе так хочется. Не знаю точно, до какой скорости разгонится твоя книжка в плотных слоях, но на сверхзвук точно не выйдет.

–Жаль!

–По мере уменьшения плотности…

–Супер! – вскочил я и побежал к рабочему столу дочери, где должен был быть скотч.

–Киря, не соглашайся! – заорал мне вдогонку Костя. – За этот камень можно кучу денег получить! Хватит, чтобы купить ракету, запулить в космос весь тираж вместе с тобой, и ещё нам с Дяханом останется!

–Киря, соглашайся! – заорал Алик. – Станешь первым писателем Земли, книги которого разошлись во Вселенной!

–Не соглашайся! – подключился Саша. – Дай его мне! Дай мне, и мы с тобой знаешь как заживем! – А потом, видимо, Костяю: – И с тобой, и с тобой тоже, братан! Знаешь, мы станем какие реальные!

Я вернулся со скотчем и книжкой:

–Мне, конечно, очень хочется, чтобы мои книги читали во Вселенной. Причём человечество за всю историю отправило только один предмет в космос – золотую табличку с изображением Адама и Евы и музыкой какой-то, кажется. Я имею: в дальний космос. Мне как автору приятно, что книжка моя может стать вторым рукотворным предметом, путешествующим в пространстве, но, правда, может, лучше распорядиться камнем по-умному? Проголосуем? – Я обвел взглядом присутствующих.

–Во-первых, – сказал Сева, – тут тебе не комсомольское собрание! Во-вторых, камень мой! В-третьих, рукотворных предметов там – миллионы тонн. Ну, и главное: вопрос о камне не шуточный. Можно сказать, решается судьба планеты! И, чтобы она решилась правильно, этот камень сегодня будет отпущен туда. – Он оттопырил большой палец ладони, державшей стопарь, вверх. По-любому! Безвыходное положение! Это так важно, что в расчёт не будет принято не только ваше хапужье мнение, но и ваша жизнь! – Сева весело посмотрел на меня и хохотнул.

Я тоже иногда смеюсь в безвыходных ситуациях и поэтому догадался, что он не шутит:

–А как она может решиться неправильно?

–О! – воскликнул Алик. – Мы еще даже не напились, а уже начали говорить о деле! За это надо выпить!

–Неправильно она может решиться, как на Марсе…

У каждого представителя не божественной части собрания, наверное, на языке была готовая фраза в продолжение этого веселого базара, но фразы эти не были произнесены, так как все трое наконец-то поняли: это – контакт! Первым нашелся Костяй:

–Марсианская цивилизация погибла от этих камней?

–Не цивилизация, а вся жизнь. И говорить: «Погибла от этих камней» тоже неправильно. Жизнь на Марсе погибла от цивилизации. Но спровоцировала эту гибель, была ее детонатором именно антигравитация. Камни эти и все, что с ними связано. Готовы к лекции? Киря?

–Готов!

–Готов! – отрапортовал Костяй.

–Сева! – сказал Дяхан. – Я тоже готов слушать умного человека хоть полторы минуты, но давай начнем с главного! Я хочу, как Дункан Маклауд, жить четыреста лет. А лучше – ещё больше! Важно, что я, как говорится, за ценой не постою! Знаешь, сколько у меня бабосов?!

–Сколько ты проживешь лет и сколько у тебя бабосов – это вообще не важно.

–Не нужны бабосы – я душу заложу!

–А я уж начал думать, что ты не догадаешься! Но об этом – позже. Сейчас – антигравитация… А ты пока… водки попробуй!

Сашина душа осталась пока при нем, а Сева рассказал, что марсиане развивались – развивались и в какой-то момент докопались до мантии родной планеты. Там, под земной корой Марса, кроме всего прочего и очень полезного, оказалась и антигравитационная материя. Их ученые не успели даже понять, почему она обладает такими свойствами, а магму, содержащую эту материю, уже начали откачивать из глубины миллионами антитонн. Ее засовывали во все: в самолёт, и он становился почти невесомым, в пароход, в автомобиль… В багаж, в карман… Стройматериалы с добавлением этой дряни позволили строить сооружения любой высоты. Спортсмены стали достигать небывалых результатов, особенно прыгуны в высоту. Парочка особо резвых даже улетела в космос. Марсианские военные сперва обалдели от открывающихся перспектив, а потом загрустили: любой дурак теперь мог, не имея самолётов, ракет и пушек, нанести удар по любой точке планеты. Надо было всего лишь прицепить к бомбе антивес и отпустить все это вверх, а потом, когда планета повернется на нужное расстояние, часовой механизм отпустит бомбу. Правда, не каждый дурак мог рассчитать траекторию и определить время сброса, особенно если цель имеет смещение по широте и прицеливание происходит за несколько оборотов планеты, но методика этого рассчета была выложена в их интернет задолго до того, как их ученые докопались до сути явления. Настала эра терроризма и локальных войн, а когда докопались, стало ещё хуже. Появились генераторы гравитационных полей, и всё устремилось в космос. Дело в том, что генерировать поле на «плюс» оказалось гораздо дешевле, чем на «минус» и весь транспорт, от персонального гравилета до космического корабля строился по одному принципу: в аппарат закладывалось нужное количество камней, таких же, как притащил ко мне домой Сева, а генератор создавал «плюсовое» поле. Изменяя поле и управляли аппаратом. Теперь самолеты с отказавшим двигателем не падали на Марс, как раньше, а улетали навсегда. Так же поступали и неисправные подъемные краны, чемоданы и толстяки в массокомпенсирующих костюмах.

Сева рассказывал про антигравитацию долго и интересно, но пересказать всё я не могу. Слишком много он рассказал, всё не упомнить. Кроме того мы, по ходу дела отнюдь не трезвели. Я перескажу только самое прикольное: про морду и про их конец света. Итак, про морду… В одной их стране был вождь. Сам он давно умер, а дело его жило в этой стране и побеждало. И вот, благодарные потомки, получив в своё распоряжение технологии сверхвысотного строительства из антигравитационных материалов и при помощи таких же подъемных механизмов, захотели воздвигнуть своему вождю памятник. Причём такой, чтобы был он самым высоким сооружением на планете. Сева долго пересчитывал их меры длины в наши, но сказать с уверенностью высоту монумента не смог: он посчитал несколько раз, и все время получались разные значения. Но самое маленькое было три километра, а самое большое – четыре с половиной. Строили статую еще в те времена, когда генерировать поля и смешивать «анти» и нормальные материалы в нужных пропорциях ещё не умели, и поэтому блоки для строительства приготавливали, заливая обычный бетон в формы, где были уложены в нужной пропорции обычные и антигравитационные бутовые камни. Лицо же решили не отливать, а высечь из куска, чтобы оно несло на себе печать титанического труда тысяч каменотесов, что, по замыслу авторов, должно было свидетельствовать о любви народа к своему вождю. Сева долго считал, какого размера было лицо, но запутался, плюнул и сказал: «Кому надо – пусть купит подзорную трубу и посмотрит. Оно и сейчас там валяется!» Глыбу для высекания лица отлили из одного бетона, безо всяких камней, чтобы материал был однородный и легко обтачивался. Готовое лицо с помощью моря антикамней подняли и приделали на памятник, а когда камни отпустили, фундамент начал оседать и крениться: тяжеловата оказалась мордашка. Решили прицепить к монументу побольше антикамней, чтобы приостановить оседание, а потом подумать, что делать. Прицепили…

А время идет, юбилей вождя на носу… Решили памятник открывать прямо так, с привязанными к нему цепями и тянущими вверх антикамнями. И вот митинг! Генеральный толкает речь и заканчивает её словами: «Вождь наш жил, вождь наш жив, вождь наш будет жить!» Все кричат «Ура!» Грохот салюта… Лицо вождя – то ли от сотрясения, то ли из-за допущенного при строительстве брака – отклеилось от основы и грохнулось на землю. Клей, видимо, был отечественный. Прямо на трибуну, с которой и произносились речи. Но никто не погиб! Пока лицо вождя летело с высоты как минимум трех километров, руководители, стоявшие на трибуне, бросились бежать к окружавшему их народу, но, скорее, повинуясь инстинкту самосохранения, а не в надежде спастись: ведь в отпрянувшей от трибуны толпе неизбежно начнется давка и убежать на безопасное расстояние всё равно не получится. Но толпа, к счастью для них, оказалась виртуальной. Организаторы торжества не стали тратиться на привлечение масс, а заказали для своих руководителей шоу спецэфектов. А сильно полегчавшая статуя с постаментом ушла в космос… Костяй поинтересовался, где она сейчас. Сева сказал, что всё, обладающее антигравитацией, уходит от планеты, но по мере удаления ускорение уменьшается. Потом тело отталкивается не только от Марса, но и от других планет, потом – от солнечной системы, но все равно, хоть ускорение и уменьшается всё время, оно есть, и скорость растет. А дальше… Проходит мимо других систем, меняет направление, может, тормозится. Рано или поздно галактика эти тела вытолкнет, и они будут блуждать между галактиками, а может, соберутся в каком-то месте, равноудаленном от больших масс, и образуют некую систему: будут отталкиваться друг от друга и разлетаться в стороны, а потом … Но это все гипотезы. Марсианская наука не успела выяснить, где и когда окажется все это.

Гибелью своей марсианская цивилизация обязана опять-таки этим камням. Там, конечно, и без них проблем хватало: перенаселение, экология, гомосексуализм… Когда неразвитые страны благодаря антикамням перестали быть слабыми, привинтив к ним бомбы, развитые страны перестали думать о правах человека в неразвитых странах и быстренько уничтожили миллиарды этих человек. Население планеты сильно уменьшилось, но территория, пригодная для жизни, уменьшилась еще сильнее. Дело пахло последней мировой. И она случилась… С какого-то ядерного стратегического склада их марсианские прапора украли чересчур много чего. А это были не просто материальные ценности, но, по совместительству, еще и балласт, удерживающий весь склад от старта. И склад стартовал… Старт склада у них – это похуже старта баллистической ракеты у нас. Враги, испугавшись, запустили свои склады…

-Вот поэтому, – заканчивая свой рассказ о конце света, сказал Сева, – мы не отдаем вам антигравитацию. Хотя цивилизация и без неё погибнет. Но это – наш комплекс!

Я протянул ему камень:

–На! Отдаю, так как осознаю всю ответственнонсть! Он с Марса?

–Да.

–А в Земле такие есть?

–Не знаю.

–Как?

–Чтобы узнать наверняка, надо добыть магму, причем в тысячах разных мест. А до этого земные технологии ещё не дошли.

–А вы?

–Что – мы? Нам за вас покопать? Но, по признакам – есть. Есть места, где наблюдаются гравитационные аномалии: машины катятся не под гору, а на нее, и тому подобные чудеса. Мы активно работаем, чтобы ни один серьезный учёный к этим местам не подошёл…

–И как это вы работаете?

–По-разному. Вот, например, был один умник… Кстати, наш, Русский!.

–Ты ничего не напутал? – в упор посмотрел на него Костя.

–Ничего… А! Ты имеешь в виду: «Наш, Русский!» Не напутал. Сейчас мы – русские. Раньше были греками. А кем же в то время было быть, как не греками! В Египте – неграми… Вообще, кем мы только не были!

–Неграми? – брезгливо скривил рожу Дяхан.

–А что ты имеешь против негров?

–Да нет, ничего… Я их вообще… Люблю!

–А по-моему, ты их недолюбливаешь! Но давайте по порядку. Он, этот русский, антигравитацию уже практически открыл, причём без магмы и аномальных зон. На Земле есть насекомые, использующие антигравитацию. Для полета, конечно. Они в процессе обмена веществ создают антикамушки, очень маленькие, и откладывают их у себя в теле. Причем на Марсе таких не было, это результат вашей эволюции. Этот мужичок понял, что некоторые насекомые, по законам аэродинамики, летать не могут, но летают. Начал копать…