Смертность / Fanren

Это живописное место среди горных скал недалеко от густого леса навевало какое-то приятное чувство, но вместе с тем Ан Даньли чувствовал себя странно. Он не мог расслабиться в этом прекрасном месте и слегка винил себя, что не может отдохнуть. Но в то же время он решил просто отпустить это и постарался больше ни о чем не думать.

Примерно в то же время послышался стук копыт, и культиваторы, весело переговариваясь друг с другом, вскинули головы. Заметив огонь, незнакомцы приблизились и несколько из них, спрыгнув, пошли к ним, пошатываясь. Отблеск в стороне от кувшина вина, как он увидел позднее, подсказал Ан Даньли, что те были изрядно пьяны.

– Какие-то проблемы?

– Ай-я, – первый человек вскинул руку с кувшином вина. – Что это вы тут разлеживаетесь?

Второй завалился рядом с культиваторами на бревно, устало выдыхая и вытягивая ноги:

– А у вас уютно тут. Никак расслабляетесь? – и вскинул игривый взгляд на Фань Миафао. Девушка инстинктивно скривила губы, и его настроение мгновенно переменилось:

– Думаешь, не вижу, как ты глазки строишь?

– Господа, вам лучше уйти, – сталь, прорезавшаяся в голосе Сяо Сяоцинь, заставила подошедших людей напрячься. Самый отвязный из них, Первый, подошел впритык:

– А то что?

Ан Даньли скосил взгляд на спину мужчины, и увидел несколько солдат, тянущихся к мечам. Воинское чутье подсказало, что будет драка. Бессмысленно было даже что-то говорить – пьяные люди себе не хозяева. Поэтому он сказал первое, что ему пришло в голову:

– Не то худо будет. Валите, я сказал.

– На драку напрашиваешься? – сказал кто-то за спиной Первого.

Но не успел он ответить, как солдаты уже вытащили оружие. Послышался лязг мечей, и Фань Миафао оттолкнула от себя мужчину, который уже тянулся к ней.

– Отойди от нее!

Второй зацепился пальцами за платье Фань Миафао и потянул на себя; белесая пелена застелила глаза Сяо Сяоцинь, и он дернулся вперед, когда слева прилетел удар в челюсть. Отшатнувшись, он ударил в ответ, сваливая мужчину наземь. Послышался звон разбитого кувшина.

В тот же момент, когда посыпался первый осенний дождь, завязалась драка. Десятки солдат вытянули мечи и побежали на них, вступая в бой; культиваторы не уступали.

Множество клинков направились на Ан Даньли, но, лавируя между ними, он оттолкнулся от одного из лезвий и толкнул мужчину вбок клинком. Тогда Ан Даньли заметил, что солдаты отталкивают их к скалистым краям и резко развернулся, чтобы сменить позиции, но в тот же момент мужчина со всего размаху ударил ногой его в грудь, а мимо, когда он едва уклонился, пролетел меч. Не удержавшись на ногах, Ан Даньли рухнул вниз по склону пещеры, уволакивая за собой Сяо Сяоцинь.

Скатившись с Сяо Сяоцинь вниз по пещере, мужчины рухнули на сухую и скалистую землю, раздирая пальцы. Мгновенно сгруппировавшись, Ан Даньли удалось избежать многочисленных ранений, но это все равно было весьма неприятно. Глянув себе за спину, он увидел лежащего Сяо Сяоцинь и, недолго думая, взвалил его на спину.

– Ну и денек, да? – хмыкнул Ан Даньли.

Ответа не последовало. Цепляясь за каменный грог, он полз вперед среди грязи и дождя, но, стоило ему только остановиться, как.. Ан Даньли замер. Капли дождя упали на землю, и смешанный запах свежести и грязи ударил в нос. Пальцы сжали мокрую землю, и он остановился.

Он больше не слышал его дыхание.

Среди неба и земли, грязи и чистоты, больше не было жизни Избранного. Тело человека медленно сползло с его спины, и он пустым взглядом посмотрел на молодого мужчину. Оно сползло так легко и тяжело, что не оставалось никаких сомнений. Не было ни пульса, ни движений, ничего. А из его сердца торчал клинок, тот самый, который Ан Даньли пропустил мимо себя.

Дождь продолжал лить, пока по ту сторону таились люди. Камарк приподнялся из-за кустов и, завидев Ан Даньли, поманил остальных. Культиваторы выскочили, но, сделав пару шагов, Камарк замер. Грудь сдавило от дурного предчувствия. Глядя на Ан Даньли, мокрого от крови и дождя, его дыхание затаилось, и мужчина спросил:

– Что случилось?

Над пещерой прогремел взрыв, и всплеск фейерверков рассыпался громом по небу. Ан Даньли внезапно улыбнулся. Среди этого шума, грязи и пыли, барабанящего дождя и туч, его улыбка показалось такой жуткой и устрашающей, что у Камарка свело желудок.

Он уже знал, что тот скажет, даже не слыша этих слов.

Но Ан Даньли все же раскрыл рот:

– Избранный мертв. Остались только мы.

Пустой и злобный взгляд был полон отмщения, пустотности и злобности. Заслышав новость, большинство людей замерло – только некоторые, не поверив, рванули в пещеру, расталкивая мужчину. Качаясь словно тростник на ветру, он держал растянутые губы, но его взгляд все больше мрачнел.

– Он умер, правда умер!

Камарк отодвинул неприятные чувства и подошел к Ан Даньли, крепко сжав того за плечо:

– Не вини себя. Ты ничего не смог бы сделать.

– Хм, – широко раскрытые глаза слегка дрогнули. – Кажется, нам суждено умереть.

– Не говори так, – Камарк вздохнул.

– Пустите!

Ан Даньли поднял взгляд. Расталкивая отряд, один человек пробирался к трупу. Но, рванув вперед, заколка не выдержала и упала, растрепывая волосы. Фань Миафао упала на колени рядом с Сяо Сяоцинь. Слезы катились по ее лицу, и от плача неприятно сдавило внутри. Хватаясь за его морозную кожу, она что-то бормотала про себя, слегка покачиваясь. Пальцы скользили по его лицу, заправляя волосы, поправляя одежду, как будто в этих повседневных жестах она еще могла сохранить его жизнь. Но все это было бесполезно. Один из культиваторов подошел, успокаивающе кладя руку на ее плечо, когда девушка пробормотала:

– Что же.. нам теперь делать?

Странная мысль проскользнула в его голове, останавливая. Как же то.. должно быть, иронично. Даже его девушка скорбела не столько о его смерти, сколько о своей.

Выжившие солдаты бежали.

Шестеро человек обступили тело, и их хваткие пальцы цеплялись за его одежду, за его кожу и волосы, как будто одно их прикосновение могло его исцелить.

Это было очень странное чувство.

Ан Даньли смотрел на человека, которого знал, на человека, который много значит, но вместо этого видел безвольную игрушку, бесполезный труп. Он уже был мертв – не было способа воскресить его.

Он не знал, почему так в этом уверен, это звучала как очевидная и простая истина, как то, с чем им бы все равно пришлось столкнуться.

Ан Даньли поднял взгляд на небо.

Он не знал, почему, но каждый раз, когда происходило что-то страшное, он смотрел на него. Его глубокие глаза будто вопрошали: «Серьезно?», сталкиваясь с неведомой и фантасмагорической судьбой.

Было ли это предопределенно?

Знали ли небеса, что оставят их одних?

Ан Даньли не знал, что сказать.

Эти холодные, сумеречно синеватые небеса, покрытые клубнями туманных туч, сворачивались и плавно разверзали небо, плывя как льдины, как как острие, как смерть.

______________________________________