Смертность / Fanren

В следующий момент он потерял сознание.

– Рэн Кацзинь, – это было первое, что сказал мужчина, придя в себя. Елянь Мао вскинула тонкие брови и легко улыбнулась:

– Похвально. Ты помнишь свое имя – это уже что-то.

Девушка отошла в сторону, где на земле на мешочке раскинулись медицинские атрибуты: нитка с иголкой, пару лепестков женьшеня и бинты.

– Пару дней – и будешь чувствовать себя лучше. Матушка Мао плохо не сделает.

– Пару дней?!

Елянь Мао подняла голову, услышав вскрик, и вздохнула.

– Погоди, – обратилась она к уже полусидящему мужчине. – Я сейчас.

Пройдя в сторону лагеря, она подошла к мужчине и ткнула его в плечо:

– Потише нельзя? Даже Император слышал твой крик. Да, пару дней. Строго постельного режима.

– У нас нет пары дней! – простонал Сяо Цухэ. – Надо идти дальше.

– А что такое, тебе лень подождать?

– Сяо Цухэ прав, – Фань Миафао подошла к ним. – Это слишком долго.

– И куда же вы так торопитесь?

Лукаво улыбнувшись, Сяо Сяоцинь подошел к троим людям. Здесь, среди опушки леса, шаги увязали в мягкой траве, становясь неслышимыми; культиваторы обернулись, и их лица посветлели, стоило увидеть этого молодого человека. Единственный, кого не тронуло это соблазнительное лицо, был старший брат. Фыркнув, он вскинул руку:

– Оставь его тут и дело с концом.

– Старший брат Сяо, так ты заботишься о своих подчиненных?

– Чего это вы тут шепчетесь?

Пришедшие Ан Даньли с Мо Ляофэнь несли бревна и, опустив их на землю, подошли к молодым людям.

– Решаем судьбу мира, – отшутился Сяо Сяоцинь. – Говорю же, не можем мы оставить…

– Рэн Кацзинь, – подсказала Елянь Мао.

– «Застревать?»? Говорящее имя.

– Ай-я, – Елянь Мао ткнула Сяо Сяоцинь в плечо. – Может быть, это «карта».

Ан Даньли фыркнул:

– Ну-ну, тихие вы наши, а то он вас услышит.

Вскоре к ним подошел Камарк. Услышав спор, мужчина предложил:

– Кто-то из нас может вернуться и доставить его к лекарю.

– Отклонено, – заявил Сяо Цухэ. – Уже столько прошли.

– Я просто предложил, – Камарк в оправдательном жесте выставил руки. – Ладно, это плохая идея. Подлатаем его и отпустим прочь.

Присев на камень и согнув одну ногу под себя, а вторую выставив вперед, Ан Даньли сказал:

– Или пусть пойдет с нами.

Мо Ляофэнь фыркнула:

– Людей не хватает? Возьми в столице еще.

– Нет, – Ан Даньли задумчиво потер пальцами. – Уверен, он нам пригодится.

Сяо Сяоцинь многозначительно взглянул на него; его взгляд устремился вправо, когда он вспомнил момент падения человека, и странная мысль пронеслась у него в голове. Тогда он сказал:

– Ан Даньли прав. Возьмем его с собой.

– Только через мой труп, – пригрозила Елянь Мао. – С такими травмами ему нужно минимум несколько дней отдыха.

Сяо Цухэ скрестил руки на груди:

– Пусть тогда помогает с лагерем. Носит еду и все такое.

Фань Миафао улыбнулась:

– Цухэ, ты так жесток.

– А что? Хочешь, чтобы были полны закрома – вставай с криком петуха.

Смех прокатился по толпе.

– Ну, будет, – сказал Сяо Сяоцинь. – Скоро смеркается, а дров мало.

– Я принесу, – раздался неподалеку голос.

Шестеро обернулись на звук; стыдливый румянец залил щеки присутствующих, когда они поняли, что Рэн Кацзинь все это время был рядом.

– Какой носить! – вскинулась Елянь Мао. – Быстро лежать!

– Я в порядке, – оправдался Рэн Кацзинь и легко отстранился, стоило ее кулаку приблизиться к плечу.

– Вот и ладушки, – хлопнул в ладоши Камарк.

Сяо Цухэ тяжело вздохнул.