Обрушение

Освещая путь лучом фонарика, я едва различала вдалеке силуэт Брайна.

Всё, чего хотелось – дико спать. С каждым движением надежда на продолжительную жизнь угасала. Несмотря на сильную головную боль, тошноту и адскую боль в ноге, я прекрасно понимала, что долго не протяну. Шансы умереть от голода возросли после того, как я съела единственный батончик.

– Брайн, я вернулась. Слышишь? – потрепав его за руку, гордо сказала я. – Знаю, спросишь, какого чёрта так долго? Но знаешь, милый, пришлось смотаться нам за теплой одеждой. Представь только, я проделала огромный путь со сломанной ногой. Так что ты обязан жить!

Брайн оставался по-прежнему неподвижным.

Сняв перчатки, я стала растирать его лицо. Подставив ладони под ноздри, пыталась уловить дыхание, но мороз не давал ничего почувствовать. Ещё раз ощупала шею. Пульс вроде еле бился. Брайн продолжал бороться за жизнь. Лучше было бы оттащить его к стене. Находиться среди льдов на открытой площадке опасно. К тому же ветер продувал со всех сторон. Сил совсем не осталось. Нога разрывалась от боли. Согнуть я её не могла при всём желании.

Прикинув возможные варианты, всё же решила оставить идею с переселением до завтра, если до живём. Я расстелила принесённые сентипоновые штаны Макса, перекатила на них Брайна и укрыла курткой. Сама рухнула без сил рядом, пододвинулась поближе к Брайну, крепко обняла и, приготовившись умереть, заснула.

Глава 2

Спустя шесть месяцев.

Сидя в своем кабинете, я сразу поняла, что случай серьезный. Мы все это поняли. Дверь была открыта нараспашку, поэтому я имела возможность видеть присутствующий персонал отдела как на ладони.

Обычные убийства – распределяются в порядке общей очереди. И только сложные, запутанные дела, которые кому попало не отдашь, распределяет капитан.

После моего чудесного спасения, когда мой напарник Брайн Уэйн трагически погиб, бывший начальник (хороший друг и в прошлом наставник) капитан Тед Броуди – подал в отставку. На его место назначили нового капитана Лукаса Прина.

Средних лет мужчина, спортивный, подтянутый, всегда с хмурым лицом и звенящим голосом. Его мелкие черты лица неуклюже смотрелись на смуглой коже, а тёмные глаза быстро бегали, стараясь уловить несоответствие на рабочем месте любого из нас.

Прин делал неплохие успехи на поприще карьеры, чем дослужился до чина капитана. Не могу сказать, что его персону уважали в отделе так, как бы ему этого хотелось. И всё же большинство моих коллег его побаивались. Тряслись потерять тёплое насиженное местечко. Ничего нового. Многим это чувство знакомо.

Когда капитан Прин заглянул к нам в отдел и рявкнул: «Детектив Берч, поторопитесь пройти в мой кабинет!» – после чего быстро исчез, присутствующие сразу поняли, кто сегодня жертва. Десятки глаз уставились на меня, глядя в открытый дверной проем, ожидая ответной реакции.

До случившейся трагедии обычной реакцией было бы послать Прина к чёрту! Однако смерть напарника и долгая реабилитация: когда меня достали полумертвую со дна ущелья, когда я пролежала две недели в коме – внутреннее «я» сломалось. Стержень сильной, целеустремленной, амбициозной личности рассыпался на мелкие кусочки и превратился в пепел.

Прошло полгода, прежде чем я полноценно смогла вернуться к работе.

Гейб был категорически против, как муж. Да, да, мы тихонько, без пышной свадьбы поженились. Сделали это сразу после моего воскрешения из мертвых и выписки из больницы.

А вот как врач-психиатр он посоветовал мне побыстрее вернуться к должностным обязанностям. Почему? Потому что он слишком хорошо меня знал. Работа – мой воздух. Этим я живу всю сознательную жизнь и просто не могу представить своё существование без расследований и поимки плохих парней.

Будучи ещё подростком, приёмный отец как-то сказал мне, что в жизни будет лишь один шанс, чтобы выбраться из того дерьма, в котором я находилась. Детство было непростым, пришлось кочевать из одной приемной семьи в другую. Биологическая мамаша была наркоманкой, проституткой, которую лишили родительских прав, когда меня однажды привели в больницу, истощенную, исхудавшую, грязную и больную. Я бродила по улице, и какая-то женщина привела меня. Про отца я и подавно ничего не знаю по сей день.

Когда мне исполнилась восемнадцать, первым делом я сменила имя, фамилию. Поступила в колледж. Успешно кончив его, пришла в полицейскую академию. Так началась жизнь с чистого листа. До звания детектива дослужилась довольно быстро, хорошо выполняя работу. Первым наставником стал капитан Тед Броуди. Именно он превратил меня в настоящего детектива.

Но… Теперь… Первоклассный детектив Глория Берч умерла. Умерла во Франции, на горе Монблан, в глубоком ледяном ущелье, лежа на куске льда, прижавшись к трупу напарника.

Перерожденная Глория стала другой. Поэтому, как только я услышала приказ капитана, то сразу схватила пиджак, висевший на спинке стула. Сердце волнительно забилось. Давно, слишком давно мне не поручали серьёзного дела.

С тех пор, как я вернулась в отдел, то занималась в основном разгребанием старых «висяков». Со мной старались обращаться как с хрустальной вазой, и это порядком выбешивало.

– Эй, Рей, никуда не уходи! – крикнула я, обращаясь к новому напарнику, проходя мимо его закутка.

– О-о-о, – протянул в притворном ужасе Томас Шиллети, сидевший за соседним столом, взмахнув пухлой рукой.

С Томасом мы были давно знакомы. Он начинал с патрульного полицейского, и ему так нравилось находиться в этом статусе, что он никак не хотел идти на повышение. Со временем, постепенно набираясь опыта, Томас мозгами дорос до того, что можно и не прозябать жизнь в пустую, выписывая штрафы за парковку, а стать детективом. Конечно, для этого пришлось приложить немало усилий и упорства. Он методично шёл к намеченной цели. В итоге через пару лет получил звание детектива.

Томас Шиллети сравнительно недавно вступил на эту нелегкую должность, поэтому пафос и гордыня ещё имели место.

– Неужто, Глория, ты вляпаешься сейчас? Я и не надеялся…

Так Томас злился. Он ждал, когда капитан даст дело, которое прославит его. Для мужчины самооценка, а игра в «Царь горы» ещё важнее.

Капитан Прин был весьма не глуп и знал, что Шиллети совсем не готов к «тяжёлой» работе. Как новичок, он был «сырым» для серьезных дел.

– Ослепительное шоу начинается. Только для тебя, ковбой! – парировала я, поправляя надетый пиджак и блузку.

– Ты что-то натворила, Глория?

– Да. И именно то, о чем ты подумал. Перепихнулась на днях с капитаном, поэтому дело отдают мне.

Парни захихикали, а Шиллети надул губы, словно старуха.

– Не смешно, детектив Берч. Совсем не смешно для замужней женщины.

– Что за живое задело?

Рей сидел с открытым ртом, его распирало от любопытства, и он был готов вскочить со стула. Поправив слегка свои волосы, я подмигнула ему.

– Зацени! Так нормально?

– Лицемерка, – мрачно пробормотал Шиллети в спину.

– Отлично, – ответил Рей. – Выглядишь потрясно! А что…

– Никуда не уходи, – ответила я и пошла по коридору, показывая остальным средний палец.

Заложив руки за спину, капитан Прин возвышался над рабочим столом, раскачиваясь на пятках. Адреналин бурлил. От этого он не мог усидеть в кресле.

– Вы не очень-то торопитесь, детектив Берч, – отчеканил капитан, недовольно окидывая меня беглым хмурым взглядом.

– Прошу прощения, сэр.

Прин не сдвинулся с места. Сдвинув брови, он опустил глаза на листы, лежавшие перед ним, и не в первый раз перечитал содержимое. Капитан демонстративно проделывал такое, показывая своим сотрудникам образцовое поведение полицейского.

– Как продвигается дело Майрона? – оторвав взгляд от листов, спросил он как бы невзначай.

Несколько последних недель я потратила на подготовку досье для государственного обвинения по запутанному делу с одним сутенером, который торговал не только проститутками, но и удачно толкал дурь по всему восточному району. Я работала тщательно, чтобы не осталось и сантиметра, в который могла бы проскользнуть эта гнида, выйдя сухим из воды. Некоторые следователи думают так: обвинения предъявлены – работе конец. Но если кто-то у меня срывается с крючка – редко, но бывает, – это личное оскорбление и вызов.

– Все готово, сэр. Ну, плюс-минус.

– Его сможет закончить кто-то другой за вас?

– Да, конечно. Без проблем.