Лихолов

— Вот в такие мгновения жаль мне, знаете чего? Что Меч Истины, величайшая святыня Востока, да и всего мира, находится там, в Раздоле… Эх, был бы у меня такой меч, да прокатилась бы о том слава… Вот, тогда бы и дух боевой поднялся по всему Северному Лесу!

— Меч Истины многие пытались достать из подземелья, — вздохнул Лихолов. – Да никто из тех катакомб живым не возвращался. А есть ли он вообще?

— Конечно есть! – хором ответили и Ратибор, и Велимудр, и даже Яговин, державшийся чуть сзади. Вера восточинцев в ту святыню была неоспорима.

— Меч Истины… он… как последняя черта, — встрял в разговор Яговин. – Надежда на самый последний час, на самую безысходную битву. Не может быть, чтобы меча не существовало! Надежда должна быть. Просто должна! Иначе и в самой жизни нет смысла.

— Но тот меч хранится не у нас, — вздохнул Ратибор. – Пока врага еще нет на пороге, я должен разобраться с нашим драконом… Так что вернемся к делам насущным. Итак, предлагаю отряду разделиться. Я с дружиной и Лихоловом поеду прямой дорогой через Багрянец. Там расскажем прежнюю легенду, что сопровождаем Странствующего Охотника за пределы Северного Леса. Сможем пополнить запасы, да еще и подбодрить наших пограничных кметей. А Златовласка должна сделать крюк по бездорожью и пройти малонаселенными землями, чтобы обогнуть Багрянец и уберечь такой большой город от драконьего огня. Пусть с принцессой идут Велимудр и Елисей. Старому ведуну нехорошо мелькать с моей дружиной. Мало ли какие слухи поползут. А про Елисея и вовсе никто ничего не знает. Зато парень хорошо стреляет и не даст вам пропасть в лесу. Я задержусь в городе на три дня. Вам как раз хватит времени, чтобы дойти до пограничных пустырей и ждать нас там.

Так и сделали. Условились встретиться все у Медвежьего озера, что на тракте до Нордуона. Разделились за день пути до Багрянца. Златовласка в сопровождении Велимудра и Елисея свернули тропами чуть южнее. И поехали втроем дальним путем в обход больших городов. А остальные выбрались на прямой тракт и поскакали в Багрянец.

Громадная крепость грозно нависала над выездом из Восточных земель. Ее намеренно выстроили внушительной и хорошо оснащенной оружием. Гарнизон кметей всегда дежурил в этих стенах, готовый по первому приказу выдвинуться в бой с неприятелем. Западный вход в город сторожили каменные великаны в виде двух богатырей с щитами и мечами. Эти статуи вытесали такого огромного размера, что они были выше даже пяти домов, поставленных друг на дружку. А неприступные ворота и стены будто говорили: здесь начинаются земли суровых воинов, которые себя не дадут в обиду. В то же время к простым купцам Багрянец был всегда благосклонен. Лишь бы приезжали с миром.

Лихолов не был унижен темницей, но все же был лишен свободы. Он безвылазно сидел в крепости и не мог гулять. Только наблюдал из окна за жизнью города. Как-то вечером его зашел проведать Ратибор.

— Меня восхитила ваша крепость, — сказал Лихолов. – Она отлично укреплена со всей воинской изобретательностью. За зубцами укроется на широкой стене по пятеро человек.

— Благодарю, Странствующий Охотник, — отозвался принц. – А если бы ты был на моем месте? Был принцем Северного Леса… Что бы ты сейчас делал?

Лихолов настороженно нахмурился. Неужто принц вовлекает его в какой-то разговор-ловушку?

— Ну, тратил ли бы ты время нынче на спасение сестры? Ведь это всего одна жизнь против многих… Или занимался бы укреплением своих крепостей?

— Это тяжелый выбор, принц… Спасая сестру, ты даешь надежду и своему народу. Если дракон станет управляемым, это действительно придаст сил твоей армии. Это если рассуждать по-королевски. А если говорить по-человечески… То и тут я с тобой согласен. Я бы не смог убить сестру или брата ради блага своей страны… Поэтому я и не король, — усмехнулся Лихолов.

— Ты не король, — задумчиво протянул Ратибор. – Но рассуждаешь, как человек очень мудрый и сведущий. Тебя кто-то хорошо воспитал, это очевидно. Ты из какого-то великого рода, я чувствую.

Принц испытующе смотрел на Странника, а тот ответил грозным взглядом.

— Многое в тебе мне кажется занятным, — продолжил Ратибор. – Во-первых, ты говоришь на восточном языке очень хорошо. Только с южным акцентом, как в Раздоле. Изъясняешься свободно, как на родном языке… Но происхождение свое скрываешь. Во-вторых, ты разумно оцениваешь все кругом. В том числе и королевскую судьбу. А каков ты воин уж и говорить не нужно… Неприкаянный раздолец, отлично образованный во всем: от воинского дела до наук… Странные выводы напрашиваются у меня на твой счет, Лихолов. Разреши мои сомнения? Кто же ты на самом деле?

— Я – Лихолов Странствующий Охотник. А все остальное для дела не важно, — сухо отрезал Странник и замолчал с таким видом, что было ясно: больше он не скажет ни слова. Но самому же стало тревожно. Кажется, Ратибор вот-вот разгадает тайну происхождения Лихолова.

Следующие дни пролетели быстро.

Все бы ничего… Если бы Лихолова опять не посетил тот же дурной сон. Снова терзал его во сне голос пещеры, и блестел где-то металл живой. Душа, заточенная в стальную плоть, шептала: «Не туда! не туда ты едешь, Лихолов! Все дальше ты от меня. А ведь жду тебя! Ох, как жду! И время остается все меньше!». Тут Странник спросил: «Кто заточил тебя?». И странное существо отвечало: «Правда меня пленит. Долг меня держит. Освободителя жду. Жизнь моя — праведный бой. Мучение мое — сон.» Так и снова проснулся Лихолов. И на этот раз уже не отмахивался. Странный сон стал слишком навязчивым. Чтобы он мог значить? Нет разгадки… Может само все скоро прояснится? Может долг тянет или вина?..

Дружинники отдохнули положенный срок. Пополнили запасы, якобы в обратный путь, подлатали и заменили одежду. И двинулись дальше. Громадина каменной крепости с тревожным скрежетом ворот выпустила отряд из родных земель. Теперь Отец Лес остался за спиной. Впереди раскинулись пустующие земли. А за ними — недружелюбные чужие редколесья, поля, озера. Где-то впереди бурлило море. Настолько холодное, что его назвали «Колючим». Воздух уже доносил до путников особую влажную холодцу его ветров, но самой синевы пока еще не было видно.

Между тем Златовласка, Велимудр и Елисей ехали три дня почти молча. Принцессе не особо хотелось делиться со всеми подряд своими мыслями и чувствами, тем более с простым охотником. Велимудр вообще любил тишину. А Елисей чувствовал, как в нем что-то бурлит. Он ехал на своей кобыле позади Златовласки и изумлялся. Тому, что невообразимо прекрасная лесная осень уступает в очаровании принцессе. Даже самого черствого человека умеет багряно-золотая пора умилить своим великолепием. Но в глазах Елисея вся окружающая красота просто сливалась в блеклое пятно, становилась тусклым фоном для Златовласки. Когда принцесса проходила мимо, юноша невольно задерживал дыхание. Он словно боялся, что если выдохнет, то пылинкой улетит прочь. Каждый раз, когда принцесса собиралась спуститься с коня, Елисей хотел подать ей руку или как-то помочь. Хотел… Но ни разу не решился… Не смел и лишнего слова сказать. И просто молча замирал, краснея от макушки до пяток… Юный охотник и старый ведун хорошо чувствовали лес. А с драконихой они могли передвигаться спокойно – никто их не трогал. Так путники добрались до остальных точно в срок. Отряд снова воссоединился, чтобы теперь скакать навстречу опасностям вместе.

Велимудр и Ратибор долго совещались по поводу маршрута дальнейшего странствия. Самым быстрым способом было бы путешествие на корабле по Колючему морю, а дальше по реке до столицы лучезарских земель. Однако денег на целый корабль у принца с собой не имелось. Поэтому пришлось придумать сухопутную дорогу. Ведун увещевал, что по всей Зеленой Тверди еще пока есть храмы Матушки Судьбы, где верных исповедников своей религии всегда примут на постой. Так и порешили: теперь путь дружины лежал до ближайшего храма благочестия в портовом городе Виндстар королевства Нордуон. Для безопасности решили следовать не главным широким торговым трактом, а старой обходной дорогой. Ибо там Велимудр предполагал встретить меньше сторожевых башен с солдатами, значит, и меньше лишних допросов будет. Вот таким образом и сложилось, что отряд поехал по малонаселенным окраинам Нордуона. Однако же, лет эдак пять назад, когда ведун Велимудр странствовал здесь в прошлый раз, даже эти пограничные земли пестрели крестьянским деревушками. Люди здесь, по памяти ведуна, жили сыто, так как в теплое время собирали с полей зерно и много рыбачили то в речушках, то в недалеком море. Многие продукты умели славно засаливаться, засушиваться и всячески сберегаться так, чтобы с приходом холодов жить в довольстве. Путь через такие земли представлялся не самым сложным. Ох, если бы только знал Велимудр, как он ошибался! Изменился мир. А тех, кто это еще не понял, ждет беда.