Вдогонку лету

–Это, наверное, Абсолют решил проучить нас за то, что мы не спим в то время, когда он спускается с Аю-Дага! – весело предполагаю я, чтобы хоть как-то занять наше свободное время.

–Да, – подхватывает Эля. – А ещё это именно он берет все те вещи из нашей комнаты, которые кто-то из нас потерял! – и все мы: я, Аня, Эля и Маша покатываемся со смеху. Приходит Настя с ключами и наконец-то открывает нашу комнату.

Мы заходим в комнату, и каждая тут же начинает заниматься своим делом. Маша уходит, как первая в очереди, в душ. Эля звонит своим родителям, Аня расстилает кровать. А Настя с Улей-Катей смывают свой макияж. Я решила собрать рюкзак в школу, чтобы завтра с утра больше времени свободного было. Вдруг Ульяна обращается ко мне:

–Что за бред ты говорила в коридоре?

–Ты про что?– удивляюсь я, поднимая голову.

–Про твои сказочки про Абсолюта. Его, вообще-то, придумали расчётливые взрослые, чтобы глупые дети спали после обеда, – с язвительной улыбкой «поучала» она меня.– Карина, пора бы уже вырасти и перестать верить в детские сказочки.

–Когда мне и что пора, позволь я буду решать сама со своей мамой, – проговариваю я сквозь зубы. – А ты не лезь!

–Со своей мамой. Разговариваешь вечно с ней и переписываешься. Маменькина дочка! – ехидно выкрикнула Ульяна.

–Маменькина дочка?! – произнесла я.– То, что я с ней часто общаюсь, не значит, что я не самостоятельная. Наоборот! Это просто означает, что я люблю её и скучаю. И кстати, если человек верит в сказки, то в этом нет ничего плохого. Подчас человек, верующий в чудо, намного духовно богаче, чем тот, кто утверждает, что сказки нет.

–Верующий в сказку и всякую другую белиберду – я просто уверена, не имеет насыщенную жизнь. У меня, например, уже три бывших! – и Ульяна-Катя пронзила меня таким гордым взглядом, словно спрашивая: «А чего добилась ты?». Но меня уже в этот вечер победить было невозможно, я, удивлённо подняв брови, выдохнула:

–Три бывших?! – и тут же сменила удивление на наступление. – Три твоих бывших, это те, кто сидел с тобой рядом на горшках в детском саду? В садике, мне кажется, мы все меняли мальчиков, как перчатки. Я даже два раза « свадьбу» играла, и ничего, не кичусь этим! – и я вскочила со своей кровати, где сидела последнее время, напоследок про себя заметив, что лицо «королевишны» перекосилось.

***

–Госпожа Сказочница, – на следующее утро с презрением обратилась ко мне Ульяна, когда мы спускались с горки к столовой. Специально так подкралась, не дав мне поболтать с Элей и Машей. Я поняла, что обратилась она именно ко мне, но решила ее проигнорировать – всё-таки у меня есть имя, и в отличие от некоторых мне оно нравится, и менять его я не собираюсь. Никогда.

–Госпожа Сказочница! – начинает выходить из себя Ульяна, которая Катя, или быть может Катя, которой не нравится своё имя и которая хочет быть Улей?!

–Катя, это ты ко мне обращалась? – я обернулась к ней. В это время наш отряд спускался в подземный переход.

–Я же просила меня называть Ульяной! – прошипела Катька.

–А у меня тоже есть имя, – мило улыбнулась я.

–Но тебя же Эля «писательницей» называет, – попыталась ввести меня в тупик она.

–Называет, – кивнула я. – Только по обоюдному согласию.

Катя-Уля надулась и обиженно пошла вперед. Ничего – таким полезно обижаться. Может, меньше будет приставать ко мне! И зачем только отвлекла нас от разговора…

Глава 14.

Только я вошла в комнату, как почувствовала, что надвигается буря. На меня. Интересно, к чему на этот раз придерётся эта «королевишна»?! Ведь только от неё я могу ожидать какой-нибудь неприятности!

Ответ на мой немой вопрос не заставил меня ждать.

–Ты думаешь, я не знаю, что ты с Арсением по школе под ручку ходишь? – угрожающе прошипела Катя-Уля. Что за бред?! Она, наверное, увидела сегодня, как я шла по школе с Арсением из Костромы и разговаривала, а потом допридумала. Или просто увидела совсем по-другому.

–С кем хочу, с тем и хожу, – и я мило улыбнулась.– И я шла с ним не под ручку, а рядом. И мы просто разговаривали, так, если хочешь знать.

– А о чём это он мог с тобой говорить? – с интересом дознавателя спросила Уля-Катя.

–Извини, Катенька, но я не обязана перед тобой отчитываться. Тем более, когда ты под меня подрыть огромный подкоп решила… – всё это я произнесла тихо, на одном дыхании.

–Нет, обязана! – вскипела она. – Я… Я! Первая на него глаз положила! И он будет моим парнем!

–А Арсений об этом знает? – спросила я её, но Ульяна, похоже, не услышала. Она приблизилась ко мне и прошипела:

–Даже и не думай не него смотреть! Узнаю – убью!

–А после этого тебя отправят в колонию для малолетних преступников, – и снова улыбаюсь.

–Мне всё равно! – надо же, какая храбрая! И решительная! Прямо страшно! – Главное, – прошипела она, – что не будет соперницы! И потом, – добавила она, гордо подняв голову, – меня папа отмажет! – надо же, какая важная!

–Если ты не хочешь, чтобы я общалась с Арсением, подойди к нему и скажи: «Так мол и так, Сенечка, я в тебя влюбилась. Не общайся с Кариной – я намного интереснее», – сзади прыснули. Но, Уля, которая Катя, вовсе не собиралась от меня отставать.

–Тебе бы только шутки шутить, да сказки рассказывать. Ну ничего, устрою я тебе сладкую жизнь! – пригрозила "королевишна" мне. -Я запрещаю тебе делать что-либо без моего разрешения! – угрожающе прошипела  Ульяна.

–Тогда и я должна тебе что-то запретить,– мило, как только могу, улыбнулась я. – А то так же нечестно. Так вот, – выдерживаю паузу, – я тебе запрещаю мне запрещать!

–Ах, так! – совершенно разозлилась она. – Я объявляю тебе бойкот!

–Ой, как страшно! Сейчас пойду поплачусь Арсению!

Вдруг отворилась дверь. На пороге стояла Юля.

–Карина, почему ты ещё не в кровати?

–Я сейчас.

Юля ушла, а Катя довольно усмехнулась.

Весь Абсолют  я не могла спокойно читать – всё чувствовала на себе внимательный, изучающе-ненавидящий взгляд  Ульяны. Небось уже жалеет, что бойкот мне объявила, ведь чувствуется, что меня она не выносит совершенно. А без бойкота она могла меня выводить, а так…

Она думает, что я сильно расстроилась из-за него. Ну и пускай! Со своими пожружками я буду общаться – её ведь никто не назначал "королевишной", а самокоронованных особ никто не обязан слушаться. Комната у нас общая, поэтому с правилами должны быть согласны все. И как-то с этими мыслями я уснула.

Глава 15.

Через полчаса Абсолют закончился и мы зачем-то отправились на последний пятый этаж, где нам пришлось рассесться на диванчики и просто начать скучать. Я углубилась в чтение книги, когда ко мне подсела Эля.

–Можно?– спросила она.

–Да, – отрываюсь я от книги. – Ты разве не будешь соблюдать бойкот?

–А зачем?! – удивилась девочка. – Она же тебе его объявляла, пусть сама и не разговаривает с тобой.

–Да, – улыбнулась я. – Зато будет намного меньше подколов. А то она бедняжка, умаялась придумывать на ровном месте скандалы, да пытаться вывести меня из себя… – Мы расхохотались. И снова я уловила на себе злобный, гневный взгляд  Ульяны, которая Катя. Небось снова придумывает новый повод для конфликта.

Вдруг ко мне подходит вожатая Юля и спрашивает меня: