Колдовской замок. Часть VI. Ключ

Правда, он не только сразу узнал её в новом облике, но и принял такой, какая она есть, без сомнений и сожалений. Так что теперь ей следовало радоваться, но почему-то радости она не испытывала. Было страшно… Очень страшно! Гораздо страшнее, чем тогда, когда она стала драконом. И было жаль. Чего? Например, крыльев, могучих когтей и челюстей, непробиваемой золотистой брони, способности изрыгать огонь и… силы, которую мало кто превосходит из существ в известных мирах.

Но может быть, она не всё утратила? Может быть что-то осталось? Анджелика вдохнула поглубже и выпустила в небо фонтанчик пламени. Наверное, он был не самый лучший из тех, что ей приходилось создать, но вполне сносный и весьма горячий!

Девушка справа застонала и замычала снова, как показалось Анджелике, одобрительно. Она успела позабыть про эту загадочную соседку, пока была занята собой, но теперь снова повернулась к ней, чтобы обо всём расспросить, а если надо предложить помощь.

Однако расспросить незнакомку не получилось – голосовые связки и язык не слушались, из губ вырывались звуки точь-в-точь, как те, которые издавала соседка.

И вдруг Анджелика увидела слезовую дорожку, пересекавшую висок, лежавшей рядом девушки. От страха, волнения и боли у неё самой слёзы струились градом, превращая перепачканное кровью лицо в подобие страшной ритуальной маски. Незнакомка выглядела не лучше. У неё размытая слезами дорожка обнажала бледную кожу с лёгким зеленоватым отливом…

Мегги! Анджелика разом всё вспомнила. Это же Мегги! Ей захотелось обнять подругу, но тело не слушалось, хотелось выкрикнуть её имя, но из приоткрытых губ только высунулся язычок пламени.

Вдруг Мегги тоже приоткрыла рот и легонько дохнула огнём раз, другой, потом несколько раз подряд… И Анджелика поняла – это же слова! Мегги разговаривала с ней не голосом, а посредством огненных вспышек. Но самое удивительное было то, что Анджелика прекрасно её понимала!

«Как себя чувствуешь?» – спрашивала Мегги.

«Ничего!» – отвечала Анджелика с помощью огня. – «Но я, кажется, разучилась владеть человеческим телом».

«Тебе везёт!» – рассмеялась Мегги. – «Я вообще им владеть не умею. Тебе надо просто вспомнить, а мне придётся всему учиться заново».

«Ты научишься!» – уверенно воскликнула Анджелика. – «Драся тоже ничего не умел и очень страдал от этого, когда стал таким, как сейчас. Но потом он привык и теперь так владеет человеческим телом, как не снилось многим из людей!»

Мегги хотела ещё что-то спросить или прибавить, но тут рядом с ними раздался не огненный, а вполне человеческий и весьма сильный мужской голос:

– Что, девочки, развлекаетесь?

Анджелика повернула голову в ту сторону, откуда слышались эти слова, и увидела незнакомого мужика такого роста и наружности, что испытала вполне объяснимый трепет. Человек этот был выше Драси, наверное, на полголовы, что делало его настоящим великаном среди людей. А его рельефной мускулатуре позавидовал бы сам Быкович!

Тем не менее, он не смотрелся ходячим мясокомбинатом, как это бывает с перекаченными бодибилдерами. Наоборот, от него веяло одновременно мощью и гармоничной мужской красотой. Таким же был её Драся, но если её возлюбленный напоминал античную статую Аполлона, то сейчас перед ней стоял самый настоящий Геркулес – сочетание силы, благородства и величия достойного полубога! Впечатление усиливала огненно-рыжая, почти красная шевелюра, не знавшая ножниц и гребня, но, по-видимому, недавно вымытая.

– Ну, вот и умницы! – широко улыбнулся Огнеплюй, ибо это был он. – А я тут вам яму с водой нагрел, кофе сварил и напёк остатки яблок. Извините, но стол у нас пока что только вегетарианский. Я не думаю, что вы захотите вкусить собственной плоти. Меня же не обессудьте – другого мяса не было, а подрасти было просто необходимо, чтобы не остаться размером с попугая!

Анджелика только сейчас обратила внимание на то, что в двух десятках шагов с той стороны, где лежала Мегги, распростёрлось ещё одно драконье тело, покрытое изумрудно-зелёной чешуёй. И у этого тела не хватало одной ноги вместе с окороком. Ага…

В сторону своего бывшего тела она решила больше не оглядываться.

Глава 27. Этого лучше не видеть!

– Дрась, поверь, тебе этого лучше не видеть!

Вид у Быка был совершенно убитый. Он, как будто постарел и ссутулился, взгляд отводил в сторону, а смятую кепку судорожно сжимал в руках, дрожащих мелкой дрожью.

– Что?

Лицо Драгиса потемнело. Он бросил вагу, с помощью которой пытался вытащить из глубокой лужи, увязший по самые оси грузовик, и всем корпусом повернулся к подошедшим друзьям.

– Они мертвы. Обе, – столь же удручённо проговорил Фигольчик. – Убиты и… страшно изуродованы… Я даже не представляю, как такое вообще можно проделать? Их как будто кто-то загрыз и… сожрал!..

– Что?!

На Драгиса страшно было смотреть. Мускулы не его обнажённых руках вздулись, готовые порвать кожу, рот ощерился в драконьем оскале, волосы встали дыбом, а глаза… Глаза налились чёрно-багровым цветом, и только зрачки вдруг стали светло-металлическими и ярко засветились, словно внутри его черепа загорелось белое пламя!

Фигольчик попятился. Его друг ещё давно предупреждал, что если они когда-нибудь увидят у него такие глаза, самое лучшее это бежать без оглядки, а если есть возможность, то спрятаться где-нибудь глубоко под землёй или даже в другом мире. По его словам, это был самый верный и самый грозный признак того, что он становится «Драконом Гнева». Как минимум это означало гибель цивилизации того мира, где происходит катастрофа, если не найдётся герой способный убить дракона.

Правда, это предупреждение относилось к его пребыванию в своём истинном драконьем облике. Что могло случиться, когда он был человеком, не знал никто, в том числе и он сам. Просто такого опыта в драконьей практике ещё не было.

– Кто? – спросил Драгис шёпотом, но это был такой шёпот, что лучше бы он кричал.

– Люди, – не стал обманывать друга Фиг. – Это сделали люди, но я сам не понимаю как. Их было всего трое, и они какие-то… дикие что ли? Там по всему лагерю следы босых ног. Один очень крупный и, наверное, здоровенный мужик и две женщины обычного роста. Даже скорее девушки…

Драгис вдруг успокоился. Зловещий белый огонь в его глазах, казалось, наполовину утих, и зрачки сделались цвета старого серебра.

– Нет, – сказал он без всякого выражения, глядя в пустоту.

– Да, я понимаю, – заговорил Фигольчик в слабой надежде утешить друга, – такое невозможно, но это так. Может их, нашёл какой-нибудь рыцарский орден? Нищенствующая братия, в которой есть и мужчины, и женщины. Кажется, они работали огнемётами – тела не просто растерзаны, они опалены и обуглены, так что рассыпаются на сегменты…

– Что? – вновь спросил Драгис, словно очнувшись. – Орден? Какой орден?

И вдруг он захохотал, так что у Фигольчика и Быковича не осталось сомнений в том, что их друг сошёл с ума от горя, и теперь неизвестно чем это может кончиться.

– Пошли, – вдруг коротко бросил Драся, выдернул из кабины свой плащ, шляпу и автомат, и зашагал прочь от грузовика набитого лапшой, которую они так и не довезли до лесопилки.

– Но, Дрась… – начал Фиг, совершенно сбитый с толку.

Драгис резко остановился и оглянулся через плечо, оскалив зубы толи в улыбке, толи в гримасе безумия.

– Я подозревал, что это сделал кто-то из драконов, – сказал он, – даже на маму подумал. Но она никогда не причинила бы вред Мегги. Да и не в этом дело. Вы говорите там следы людей, а драконьих следов нет? Обычные люди с драконами не справятся. Рыцари? Никто из рыцарей, даже если это орден каких-нибудь сумасшедших фанатиков, не будет вкушать драконью плоть. То, что тела обуглены до хрупкости мне кое-что напоминает… Я такое уже видел, но не понимаю, как это могло произойти здесь. В общем, я должен сам всё увидеть, а пока рано делать выводы!

Произнеся эту непонятную речь, он зашагал по дороге к лесопилке такими широкими шагами, что даже Быкович едва мог поспеть за ним, а маленькому Фигольчику пришлось едва ли не бежать.

............................................................................................................

На следующее утро передовицы всех газет пестрели загадочными сообщениями. Прежде всего, рассказывалось о дерзком нападении в открытом море, на судно, принадлежащее одной из крупных чайна-таунских компаний.

Несмотря на предупреждение полученное владельцами сухогруза, ни вооружённому экипажу, ни силам береговой полиции не удалось остановить дерзких грабителей, нарядившихся в костюмы знаменитых героев/преступников, (смотря в какой газете, печаталось сообщение), прошлого. Не исключено, что злоумышленники применяли для своих тёмных целей галлюциногенные вещества, полностью выведшие из строя и команду корабля и полицию.

В пользу последнего говорит то, что служители закона и гражданские лица, не только превозносят до фантастических высот силу и ловкость гангстеров, втроём нейтрализовавших несколько десятков человек, но и рассказывают всякие чудеса, вроде появляющихся во время шторма древних галеонов, полыхающих волшебным светом.

Ещё, свидетели упоминали чёрного дракона, который сначала присел на палубу сухогруза и о чём-то разговаривал с гангстерами, а затем отбуксировал судно к берегу и посадил на мель.

Объективно – взятый на абордаж неизвестными корабль, был найден прочно посаженным на мель на значительном удалении от порта. Вся команда и отряд полиции в полном составе были при этом разоружены, связаны и заперты в помещениях сухогруза, откуда не смогли освободиться без посторонней помощи.

Неизвестно, что именно понадобилось налётчикам, так-как из всего перевозимого груза исчезла только партия сухой лапши, которая впрочем, вскоре была найдена в угнанном грузовике недалеко от города. В связи с этим у городской полиции возникло мнение, что весь налёт это чей-то розыгрыш. Впрочем, разрабатывалась также версия мистификации государственных служб со стороны самой ограбленной компании, с целью получения страховки и распиаривания своего имиджа.

Второе место среди новостей занимал грандиозный пожар на старой заброшенной лесопилке, неподалёку от того места, где нашли брошенный грузовик с лапшой. Несмотря на странность этого пожара, который никак не мог возникнуть сам собой, но и никому не был нужен, сообщение о нём мало кого заинтересовало. По крайней мере, связи между происшествием в море и сгоревшей лесопилкой не усмотрел никто.

И уж совсем остался без внимания случай кражи сохнувшей на верёвке одежды и нескольких пар обуви, случившийся неподалёку на уединённой ферме. Это были вещи подённых работников, уехавших на выходные в город. Самым странным было то, что похитители не тронули более новые и дорогие вещи хозяев. Исчезли два залатанных платья, принадлежавшие кухаркам, а также несколько рубах и штанов. Пропали также две пары рабочих башмаков мальчиков-подростков, предназначенных для работы в поле и старые шлёпанцы толстухи-скотницы.

Не успела престарелая чета фермеров сообщить о краже в полицию, как к ним заявились трое каких-то подозрительных типов – двое здоровенных мужиков и один маленький, кругленький. Представившись правительственными агентами, они расспрашивали перепуганных стариков о каких-то двух девушках и сопровождавшем их крупном мужчине. Никаких девушек и мужчину фермеры не видели, но на заднем дворе осталось множество следов босых ног, которые точно не принадлежали никому из обитателей фермы, поскольку хозяева не допускали такого непотребства среди работников.