Встреча

– А если я не дам тебе эти двести баксов, тогда что?

– Тогда мне придется кого-нибудь убить. И у вас с папочкой возникнут огромные неприятности.

– Плевать, – вдруг резко сказала Люда и отошла к окну. – Иди. Убивай. Чем скорее тебя посадят, тем лучше. Хоть немного передохнем.

– А если я тебя убью?! – подняла Алиса столовый нож и, замахнувшись им, неспешно пошла на мать.

– Прекрати. Надоела, – спокойно сказала Люда. – И убирайся вон. Ничего я тебе не дам. Ни-че-го.

– А за это? – вдруг вытащила Алиса из-под полы курточки видеокассету.

– Что это? – небрежно спросила Люда.

– Компромат, – пояснила девочка. – У меня есть одна подружка, Тоська. Она в варьете работает. Недавно купила камеру. И решила клиентов своих подснять. И на этом, если получится, что-нибудь заработать. Вчера мы последнюю киноленту решили с ней просмотреть. И ты представляешь, среди всего такого вдруг вижу знакомое лицо. Батюшки, да это же мой папик. И в такой интересной позе. Мне кажется, эта кассета, если ее показать Борису Петровичу, может наделать много шума на Старой площади.

– Дай сюда, – выхватила кассету Люда и направилась к телевизору.

– Только учти, – села на стул Алиса. – Это – копия. А оригинал, если я вовремя не вернусь, завтра же утром окажется на столе у папиного начальника.

С презрением и досадой взглянув на дочь, Люда включила видеомагнитофон.

По стеклам окна барабанил мелкий осенний дождик. Вдали, в свете зажженного фонаря, под облетающими деревьями, бригада женщин-маляров в замызганных телогрейках погружала в микроавтобус пакеты с грунтовкой и банки с красками.

Стоя возле окна, Люда в задумчивости курила. А когда из прихожей донесся щелчок замка, она загасила окурок о пепельницу и, взяв пульт дистанционного управления телевизором, отхлебнула шампанского из бокала.

Как и обычно, явно навеселе в прихожую грузно ввалился Женя. Не переобувшись в тапочки, он решительно двинул на свет – в гостиную.

Гостиная явно преобразилась к лучшему. Новый паркет блестел. Белые, в тон паркету, обои приятно ласкали взор. Новая люстра с тремя светильниками, новые «золотые» ручки, новые выключатели умиротворили Женю. И он, обращаясь к застывшему посреди гостиной в драном спортивном трико и старенькой тенниске с оторванными предплечьями босоногому Ивану, икнув, похвалил его:

– Нормально. Люда, ты видела, что этот змий ущучил?! – бросая портфель под дверь, направился Женя через прихожую к повороту на кухню.

Прямо с порога кухни, доверительно обращаясь к смотрящей телевизор Люде, Женя шепнул жене:

– Пожалуй, я заплачу ему две тысячи баксов. Как думаешь?

Люда курила, пила шампанское и неотрывно следила за телеэкраном.

– Что тут, кино? – перевел взгляд на экран и Женя. – Порнушка. Что-то новенькое?

Внезапно Женю перекосило.

– Забавно, да? – покосившись на мужа, вдруг весело рассмеялась Люда.

Видя ее реакцию, Женя несколько осмелел:

– А откуда у тебя это?..

– Алисонька принесла, – объяснила Люда. – Продала мне. За двести баков. В среду вторую серию занесет. Говорит, там ещё забавней.

– Сучка! – вскипел вдруг Женя. – Говорилось, давай долечим! Нет же: купи квартирку, может, она одумается. Героинщики не одумываются! Сейчас мы Сергеичу позвоним, – направился к телефону Женя. – Он ее живо в Швейцарию перебросит, – стал набирать он номер. – Ах ты дерьмо собачье. Родителей шантажировать! Слушай, а может, мы ее в монастырь спровадим? Куда-нибудь под Иваново? Или лучше на Соловки. Пускай с ней монашки мучаются. Все равно им там делать нехрен. А мы отстегнем на храм. Пора уже и о душе подумать.

Улыбаясь, Люда тщательно загасила очередной окурок о пепельницу, потом подняла телефон и со всего размаха опустила его на макушку мужу.

– Люда, ты чего? – схватился Женя за голову. – Так ведь и убить недолго.

– Неужели? – едко сказала Люда. – А я думала, тебе приятно.

– Да это же ерунда, – кивнул Женя на экран телевизора. – Так надо было. Для дела. И это – всего лишь секс. Но люблю-то я все равно одну тебя.

– Скотина! – схватив подвернувшуюся под руку пепельницу с окурками, метнула её Люда в мужа.

– Спокойно, Люда, не нервничай! – отбивая рукою пепельницу и отступая к ванной, попробовал урезонить супругу Женя. – Квартира моя. Так что не очень-то увлекайся!

– Ах ты, гнида, – схватив с холодильника бюст Некрасова, метнула им в Женю Люда.

Уходя от жены в глубину квартиры, Женя затараторил:

– Людочка, успокойся! Мы же с тобой интеллигентные люди. Всегда можем договориться.

– Пшел вон, гад! В спальню! – злобно взревела Люда. – Сиди там и не высовывайся. Пока я не придумаю, что мне с тобою сделать.

– Хорошо, – отступил за дверь спальной Женя. – Только ты не пори горячку. И помни: Алиса нас не оставит.

Сбоку от Люды, за открытым дверным проёмом, проскрипел паркет.

Невольно взглянув в ту сторону, Люда увидела замершего посреди гостиной босоногого земляка в заляпанных клеем спортивных штанах и в грязной, в белилах, тенниске с оборванными предплечьями.

– Иди сюда, – сухо сказала Люда и первой прошла на кухню.

Вытирая о тряпку руки, Иван прошлепал босиком за Людой.

Присев у стола на стул, Люда наполнила два бокала шипящим, с искорками шампанским и, указав на соседний стул, сказала Ивану:

– Присаживайся, Ванюша.

Стыдливо пряча босые ноги за ножки стула, Иван сел.

– Ну что земляк: выпьем за твой ремонт? – взяв один из бокалов в руку, указала Люда Ивану на тот, что стоял ещё на столе. – Даже не ожидала, что в нашей дыре водятся такие евроремонтщики. Удивил!

– Может, не надо пить? – потупившись, предложил Иван. – Этим горю не поможешь.

– Какому горю? – удивленно взглянула на парня Люда и, держа у лица бокал, томно, с улыбочкою спросила: – Разве я похожа на убитую горем домохозяйку?

– Нет, но… – заерзал Иван на стуле и поставил бокал на стол. – Лучше не надо.

– Пожалуй, ты прав, – согласилась Люда, ставя бокал на стол. – Мне тоже не нравится на пьяную голову.

Затем она поднялась со стула и поманила Ивана за собой в прихожую: