Индульгенции

– У нас праздников не будет, – всхлипывает Анна.

– Но и у нас будет время подготовиться. Я буду заниматься делом, не переживай.

Я беру ее ладонь в свою, и она жутко холодная. Мерзко холодная.

– Как у тебя дома? Справляешься?

– Да, конечно. А какой у меня еще выход?

Дальнейший разговор сводится к моим попыткам отвлечь ее от ситуации, но у меня мало времени, и мы расходимся. Я пытаюсь понять, зачем вообще взялся за дело, в котором есть такая сторона, как Сафронов. Пообещав себе больше не ввязываться в подобное дерьмо, я должен еще поблагодарить Адама за редкий шанс потерять время впустую.

Спустя шесть месяцев после развода, я решаюсь написать Инне, и она молчит, и от этого мое настроение падает еще ниже. Праздники явно не удадутся, и виновен во всем опять только я, но если бы хоть кто-то…

Игорь

…и после того, как Лидия заявила, что не видит вариантов для меня, и я оказался должен половину своего имущества кредиторам, и еще четверть – по международным долгам, жизнь круто поменялась. Но до тех пор, пока Антон ищет свое предназначение в жизни вместо того, чтобы начать со мной сотрудничать, все останется на тех же местах. Никто не покажет, насколько ему хреново, если у него сохранились хотя бы крупицы чести и достоинства.

Удаляю, наконец, чертову запись с «макбука». Назад пути не будет ни для кого. Мое слово против Сафронова – и я финансовый покойник. А у меня еще немало не сделано. Мне нужно строить жизнь заново, годы спустя. А чем занимается этот отщепенец, мой сынуля? Гуляет и трахается, вот и все его дела. И я – я лично ответственен за то, что из него вышло. Все эти его сольные гастроли по Европе в нарко- и секс-турах по техно-клубам, все знакомства, тусовки – все это давно нужно было у него отобрать, посадив его на обычное обеспечение вчерашнего подростка. Но я сам слишком круто хапнул дерьма в жизни в свое время, чтобы чего-то лишать своего ребенка. У него не было времен, когда нужно было выбирать – купить поесть на вечер или пачку сигарет. И слава господу, что не было. Это – то немногое, чего я действительно добился для него. Только вот оценить это он не считает нужным. Борец за законность. Я наберу Сафронова завтра и поговорю с ним о текущих делах. Хочу, чтобы он был в курсе того, что мы все еще партнеры, несмотря на все его попытки сделать меня просто мальчиком на побегушках, и это…

Антон

…и слышанные мной не раз толки о том, что парни делают минет лучше, чем девушки – скорее миф. Все примерно поровну, только парень изначально лучше знает, где и как сильно действовать – знает по себе. Для девушки это просто наживное, вот и вся разница.

Лера неплох в деле, но вот то, что он постоянно просит окончания на лицо, меня всерьез раздражает. Я не люблю лица, и такие концовки мне, в отличие от большинства любителей продукции «браззерс», совершенно не в кайф. Тем не менее, я вытаскиваю у Леры изо рта вовремя и делаю все, что от меня требуется, но не глядя вниз, а запрокинув лицо вверх, и вот это мне уже больше по духу.

Мне вспоминается вдруг, что психологический тест на одном сайте показал мне на днях, что у меня ярко выраженная гетеросексуальность, причем я отвечал вполне правдиво на все подряд. Я подумываю подзадорить этим Леру, очищающего щеки салфетками, но вместо этого наливаю себе немного «гленморанжи» и закидываю в себя, и мерзкое послевкусие этой дряни наказывает меня за что-то, чего я еще даже не совершал. Взглянув на довольную мордашку Леры, спасенного от стягивающего высыхания лица и теперь стирающего с пола то, что он разбрызгал из себя сам, я с сожалением понимаю, что отношения с ним, как и с Аленой, уже не дают мне былого удовлетворения. Я хотел бы снова поймать это ощущение новизны, которое испытывал хотя бы год назад, но не могу. Я знаю, что проблема не в обстоятельствах, а в людях, и это неисправимо. И вот Леру мне будет немного жаль. Он забавный. Он уходит вроде как в душ, а я быстро накидываю джинсы и сажусь к его открытому макбуку, чтобы уточнить расписание рейсов и свободные отели. Даже когда я уверен, что мне есть, у кого остановиться, лучше забронировать и оплатить заранее отель. Youneverknow.

– Посмотри видео в папке на столе, – бросает на ходу Лера. – Очень крутой клип с ребятами сделали, там черновой монтаж. Может, понравится.

Дабы оперировать фактами, я складываю браузер и открываю клип – нагромождение кадров с каким-то идиотом в петушином костюме, разбивающим телевизор, жрущей яблоко девицей и явной проекцией Леры – впихивающим в себя эклеры парнем. Я даже не включаю звук, потому что мне не хотелось бы знать, что за песня там звучит, а в названии файла ничего, кроме цифр. В любом случае, двадцати секунд для ознакомления с фрагментами этого шедевра от общества любителей глотания длинных эклеров – более, чем достаточно, чтобы снова понять, что ту самую грань Лера так и не уловил с годами. Тем не менее, во мне растет нездоровый интерес к содержимому лериного макбука, и я захожу в соседние папки. Видео с какого-то концерта, фотки Леры с какой-то девочкой в обнимку – подозрительно, кстати. Ничего особенного. Но папка с цифрами в названии привлекает мое внимание – видимо, уже по инерции, после чертова клипа. И здесь – несколько коротких роликов. На одном – какие-то птицы, причем запись сделана явно с какого-то устройства вроде регистратора – дата и время проставлены, как и тайм-код. Но качество отменное. Другой ролик вообще состоит тупо из двадцати секунд какой-то дороги. А на третьем – ночь, перекресток, и в метрах двадцати до пешеходного перехода на другой стороне дороги девица бросается на белую «газель», звучит хлесткий удар, и девица проезжает на тормозящей с визгом машине до пешеходного перехода и вываливается с капота, как мешок с картошкой. Камера притормаживает, и захватывает, как из «газели» в ужасы выходит мужик. Он подходит к телу, из которого быстро растекается лужа ярко-алой крови, пытается нащупать пульс, но это ему явно ничем не помогает. Недалеко от этой сцены притормаживает черный «тахо», и его водитель какое-то время смотрит на всю картину, качает головой и уезжает прочь. Я ставлю ролик на паузу и какое-то время ошеломленно смотрю сквозь экран.

Все это как-то не стыкуется. Нет, наоборот – все стыкуется слишком идеально, слишком ровно, словно кто-то изначально нарезал всю эту ситуацию на ровные части мозаики, и только теперь она сложилась. Я смотрю на всю картину и пытаюсь найти связь между Лерой и моим отцом – ярко выраженным гомофобом, рассекающим по городу на черном «тахо» и плевать хотевшим на чужие беды. И вот здесь-то все еще отсутствует кусочек пазла.

– Как тебе клип? – звучит вопрос откуда-то сзади.

Я рывком оборачиваюсь, и вижу Леру, который явно не только что вернулся, но все еще неторопливо вытирается длинным полотенцем, поддерживаемым внизу непроизвольным стояком.

– Откуда у тебя эта запись? – я тычу пальцем в экран, развернув его так, чтобы Лера наверняка видел стоп-кадр ролика.

Он прищуривается и кивает, явно не теряя самообладания.

– Я всегда копирую интересные записи с регистратора. Где-то раз в неделю или в две. Некоторые оставляю, некоторые гружу на «ютуб».

– А почему это не загрузил?

– Да как-то не подумал. Времени не было. Что за вопросы?

– Да просто… жуткое ДТП, – я закрываю ролик, прикусываю верхнюю губу, чтобы сосредоточиться и успокоиться. – Давно такого не видел.

– Ты в последнее время очень напряжен, – Лера откидывает полотенце на постель и подсаживается рядом со мной на корточки. – Что случилось?

– Ничего. Ровным счетом ничего, – качаю головой и потираю лицо. – Бизнес, может, напрягает.

– Это уже давно. Но сейчас что-то не так. Ты хорошо себя чувствуешь?

– Вполне.

– А со мной?

Его рука скользит по моим расстегнутым джинсам, поглаживает меня между карманом и ширинкой.

– Не сейчас, – кладу руку на его напряженную ладонь. – Я немного устал.

Он убирает руку снизу и гладит меня по щеке.

– У тебя есть кто-то, кроме меня?

«Stay fair – Take care»

- Нет.

Не применяй все правила подряд. И главное – не делай вид, что для тебя это важно.

– Я могу тебе верить?

– Что это значит? – меняю тон на осуждающий.

– Прости. Я погорячился. Хочешь чая?

– Хочу спать.

Когда Лера засыпает и перестает действовать мне на нервы, я, наконец, привожу общую картину в порядок. Я встречался с отцом до тусовки в клубе, а потом встретился с Лерой. Это был тот самый день, и этот урод не рассказал мне ничего об аварии, хотя обычно делится со мной всяческими событиями вроде «собака колесо пометила» и «птица капот обосрала». Мое же внимание больше заняла стрельба из травмата около клуба, и на этот вечер мне больше не хотелось потрясений. Я не стал задерживаться и ждать дальнейших разборок, но потом знающий человек рассказал мне, что дело было в каком-то мелком барыге, поссорившемся то ли с клиентом, то ли с человеком дилера, то ли просто с кем-то из клуба.

Потом уже я получил вызов от Леры, который слетел, пытался перезвонить, но снова пошла какая-то перебивка, и пока Лера набирал мой номер, отец ехал в обратную сторону. Все это произошло на одной и той же дороге – так выглядела картина, которая была скрыта от меня все это время. Ни один из них не знал про другого. А в центре всего этого был я. И есть я.

Алекс вроде как пытался мне намекнуть, что мне следует забыть обо всей этой истории с регистратором, и я делал вид, что мне плевать и занимался обрубанием концов в личных отношениях, чтобы быть готовым к отлету с чистой совестью. Теперь меня охватил жар, неумолимый азарт, и в моих жилах течет адреналин, которого не добудешь даже при самом нетрадиционном сексе или прыжке с тарзанкой или с парашютом – это я тоже пробовал, по три раза. Никаких эмоций, кстати, уже на второй раз.

Лера уже спит достаточно глубоко, чтобы я мог выбраться из постели, забрать айпад и уйти с ним в туалет, по дороге прихватив карту памяти из мобильника. Скопировав нужный мне файл, я ощущаю, как сводит кишки, и мне приходится отложить ноутбук и воспользоваться туалетом по назначению.

Я возвращаюсь на цыпочках, кладу макбук на место и прячу карту. Если вся та история выгорит, я буду для Ани Христом во плоти. Проблема лишь в том, что она обрубила связь со мной – видимо, поняв, что я ей ничем помогать не намерен. Прошло немало времени, праздники в ее семье наверняка не удались, и она надломлена по полной, как и ее муженек. И оставить меня в недоумении вместо того, чтобы умолять о помощи дальше, было ошибкой. Она должна понять это, иначе все, что я делал, все, о чем думал применительно к ней, потеряет вес. Лера что-то бормочет во сне, и я подумываю как следует его…

Валера

…и ради этого записался в фирму по наращиванию ногтей, которая находится на этаж выше. Смех, да и только. Эта конспирация выглядит как mauvaiston, с учетом моей миссии, но мое понимание к людским слабостям безгранично. Что ж поделать, Виктор – особый человек. Он мне не нравится во всех смыслах – я бы не стал спать с ним и за большие деньги, откровенно говоря. Но деловых партнеров иногда не выбрать, можно только сожалеть и продолжать работать.

– Насколько тебе нужно все это? – зачем-то спрашивает он уже после достижения договоренности. – Подумай, как следует. Не все так прозрачно, как тебе кажется.

– К чему это ты?