Властитель груш

– Герр Рупрехт цу Таффенхайм.

Книжник молча наклонил голову, а Дитмар протянул руку в сторону нагнавшего их фехтовальщика с лужайки и продолжил:

– И герр Зельмар фон Дитмаринген. А это мессер Готфрид Шульц из Кальвара.

Оба рыцаря хмурились, несмотря на пёстрый праздничный вид: на Рупрехте ловко сидел праздничный наряд тех же тонов, что и его шатёр, а у человека в малиновой броне на щеке расцветала длинная царапина. Все трое – при мечах и кинжалах. Конечно, арлонское рыцарство собиралось на гулянку, а не войну, так что доспехи и боевые кони остались по домам – тем более, что и горожан излишками железа тревожить не следовало. Но чтобы порядочный благородный меск куда-то отправился безоружным? Такому точно не бывать.

Впрочем, мески незнатные в этом были с нобилями солидарны. Только Гёц своё оружие напоказ не выставлял.

– Дитмар говорил, у тебя есть дело, в каком понадобится несколько мечей, – произнёс Зельмар, утирая щёку тыльной стороной ладони.

– Всё так, – Готфрид кивнул. – Пока я не могу раскрыть все детали, но у меня есть сложности с… с партнёрами. Миром решить вряд ли удастся.

– Тебе нужны рыцари для защиты? – хмуро уточнил Рупрехт.

– Скорее, для нападения.

Зельмар усмехнулся и поднял тяжёлый взгляд от крови на руке к лицу дельца. Готфрид моргнул. Наверное, что-то подобное испытал прадедушка, когда напоролся на медведя и встретился с ним глазами.

– Ну, вот это больше по мне, чем пару недель сторожить лодку с перцем!

– Неужели? – Рупрехт скрестил руки на груди. – По мне больше похоже на бандитскую потасовку. Один лавочник другому могилу роет.

– Можно и так это назвать, – сухо подтвердил Шульц; глядеть в упор на рыцаря-книжника оказалось не в пример проще. – Дело не благородное. Потому и плата такая.

– Если Его светлость не позовёт меня на войну, я в деле, – заявил Зельмар, хлопнув его по спине.

Делец сжал зубы, но не пошатнулся. Уж что-что, а свалить его с ног стоило больших трудов. Даже маленькому медведю.

– Когда начинаем?

– Не раньше следующего месяца.

Вопрос о времени просто терялся в тумане. Сам разговор этот, в сущности, всего лишь прощупывал хоть какие-то шансы для предприятия. Пара рыцарей на острие своры трущобных крыс неплохо бы уменьшила шансы с треском обделаться и сплясать в петле.

– Ну уж нет, – наконец выдавил Рупрехт, поджав губы.

Настал черёд Дитмара хмуриться.

– Брось, чем ты собираешься заниматься? Жития Святых до корки перечесть в седьмой раз?

– Эдак только пальцы до костей сотрёшь о бумагу, – поддержал Зельмар, почёсывая скулу.

Книжник демонстративно уселся обратно на стульчик.

– А по-вашему лучше в кальварской поножовщине мараться? – Он фыркнул и взял книгу в руки. – По мне, пускай мужичьё друг другу кишки хоть каждый день выпускает. Но Бёльс меня забери, если я сам в это вляпаюсь!

– Да и хрен с ним, – малиновый рыцарь возложил тяжёлые лапы на плечи оставшихся заговорщиков. – Пускай герр Нудила хоть до слёз кровавых учитается. Пойдём, жажда меня замучила.

– Сколько людей вы можете выставить? – снова заговорил Гёц, когда они отошли от пёстрого шатра. – Как много времени нужно, чтобы их собрать?

– В моём копье оруженосец, сержант, лучник, да трое кнехтов, хотя эти мало на что годятся, – медленно проговорил Дитмар, обходя неудачно забитый колышек. – Я смогу выступить дня через два после того, как получу сообщение. И на дорогу чуть меньше недели.

– Дымом потянуло, – проворчал Зельмар.

Шульц резко остановился.

– Что?

– Гляди, вон, в той стороне! – рыцарь указал на тёмно-серый столб, взвивающийся в небо из-за шатров. – Там не Вебель?

А ведь там и правда Вебель, чтоб ему провалиться. Без лишних слов делец быстро двинулся к выходу из рыцарского лагеря; не бегом, но достаточно резво, чтобы рослым спутникам пришлось поспевать за его недлинными шагами.

Издалека он не видел, что именно горит. Хотя и весьма жирный, дым валил не от дворца епископа, и то ладно. Но это полбеды. Перед лагерем, разбитом на возвышенном отдалении, как на ладони расстилались поселение по левую руку, ипподром по правую и дорога между ними. Предполагалось, что в это время её усеют мелкие группки людей, тянущихся на скачки.

Только вот сейчас по этой дороге в обратную сторону, к Вебелю, ломился целый отряд, в котором Гёц признал садовых ребят. А ведь им полагалось сторожить скачки, скаковых лошадей и скаковые денежки!

– Сучьи потроха, и кто же там за главного? – прошипел Гёц, не заботясь, что начинает размышлять вслух.

Проследив за его взглядом, Дитмар заметил:

– А пожар тебя не слишком беспокоит, да?

– Да срать я хотел на пожар, пускай епископ от него пригорает!

Зельмар усмехнулся, но дельцу было не до смеха. Повернувшись к рыцарям лицом, он быстро произнёс:

– Похоже, ваша помощь мне нужна сейчас же.

– Началось? – человек в малиновой броне опустил ладонь на рукоять меча с какой-то птичьей головой вместо яблока.

На ходу Шульц покачал головой с сомнением, но чутьё твердило обратное. Нет-нет-нет, когда больше половины людей тебя слушают вполуха, а после ты отворачиваешься и что-то вдруг идёт не по плану – дело точно не в случайной искре у сеновала.

***

Покусывая губу, Эрна смотрела вослед половине отряда во главе со Стефаном, чьи пятки сверкали по дороге к дымящему Вебелю. Гёц взбеленится, но как иначе? Блестящие скачки, после которых от епископской вотчины останется пепелище? Только не в её смену.

Чтобы держать порядок, оставшихся людей хватит. Арлонские рыцари вели себя на удивление спокойно и галантно. Хотя, может, после восьми лет в стенах и канавах Кальвара она слишком отвыкла от этой банды ублюдков со звериными гербами?

Большинство рыцарей занимало места на трибунах, только несколько игроков околачивались между трёх палаток у ипподрома. Несколько Треф пересчитывали и раскидывали по сундукам деньги. Громилы хмуро наблюдали, размышляя, как же это можно так быстро управляться с монетками. Вдоль деревянных бараков для лошадок и конюхов шла толпа вооружённых людей.

– Минутку, это что такое? – пробормотала мечница под нос.

Рыцари не расстаются с мечами даже в борделе, но разгуливать мимо ипподрома таким скопом с дубьём наперевес не взбрело бы даже в их железные головы.

– Ты! – рявкнула женщина на ближайшего паренька в сером костюме и заломленном чёрном берете; тот вздрогнул, выронил деньги, только теперь посмотрел на мрачную банду и выпучил глаза ещё сильнее. – За подмогой, бегом!

– Что-то не так, добрая госпожа? – спросил щекастый дворянчик в ярком клетчатом дублете. Последние четверть часа каждый раз, когда она зыркала в его сторону, румяное лицо так и норовило сложиться в оскорбительно весёлую гримасу.