Анклав нехристей: Чума с привкусом шоколада

После душного помещения прокуратуры на свежем воздухе все, не сговариваясь, сделали несколько глубоких вздохов. Налоговичка решила сразу «взять быка за рога»:

– Сергей Иванович, сколько?

– Да, Иваныч, я всё понимаю, – поддержал её автомеханик – обос… ся, значит, башляй.

– А сколько бы ты запросил на моём месте? – посмотрел он на него. – Она ж никогда в разборках не участвовала, а ещё в «Скорой» работала и жизни спасала.

– Давайте триста тысяч с обоих? – предложила налоговичка. – И больше не будем возвращаться к этому вопросу. А ты, – взъярилась она на сына. – Ты у меня полгода будешь под домашним арестом. Понял?

– Да, мам, – потупил он взгляд.

– Что, сдулся? – презрительно фыркнула Эмилия.

– Ты, сука, вообще молчи! – взвилась налоговичка. – Втянула несовершеннолетних в «рЫволюцию»! Тварь!

– Эмилия! Мне это уже надоело! – вскипел Вишневский. – Или ты сейчас заткнёшься, или я тебе больше не заступник. На зону захотелось?! К кодле зечек?

– Нет… – буркнула Чернышова.

– Тогда засунь свой язык подальше и не вякай. Двадцать восемь лет, а ума нет…

– И не будет, – резюмировал автомеханик. – Поверь мне, я таких видел. Тут уже ничё не поможет, даже розги или ремень.

– Сергей Иванович, деньги будут к вечеру, – заверила его воспрявшая духом налоговичка, а автомеханик кивнул в знак согласия.

– Так, ну с ними вы разобрались, я так понимаю? – многозначительно кивнул в сторону остальных Вишневский, обращаясь к Мочалову.

– И сколько вы хотите за нужное слово вашей невестки в суде? – поинтересовался Вишневский, после ухода остальных.

– Вопрос неправильный, – усмехнулся Мочалов. – Правильный вопрос – во сколько вы оцениваете свободу вашей племянницы?

– Тварь… – после брошенного Чернышовой слова, Вишневский, не стесняясь, влепил племяннице пощёчину.

– Заткнись! Это моё последнее предупреждение. Ну, Сергей Иванович… скажем, полмиллиона и девушка подпишет бумагу, что не имеет претензий?

– Договорились.

– За сутки я, конечно, не соберу… – начал юлить чиновник.

– Тогда и разговора не будет, – ухмыльнулся Мочалов. – Ваши приёмы мне известны: позвоните в ОБЭП области, и быстро сфабрикуете встречное дело.

– Хорошо, тогда завтра утром…

– Сегодня вечером или разговор вообще не состоится! Нет в наличии своих средств, займите.

– А об этом я как-то не подумал… – забегал глазами Вишневский – …да, вы правы… это будет лучше всего.

Глава 6

19 апреля 2027 года. пгт. Барсуково. Вечер

Вечерний совет семьи был прерван трижды: сначала приехала налоговичка и, воровато оглядываясь, протянула Мочалову пухлый конверт с обговорённой суммой, затем через полчаса явился Вишневский со своими отступными, а ещё через час приехала Жукова. Вот её Сергей пригласил в дом.

– Ну, как всё прошло? – спросила она, отхлёбывая из бокала кофе.

– Ну как, не совсем на ровном месте, но подняли почти миллион, – ухмыльнулся он гостье. – Если точно – восемьсот тысяч.

– Неплохо, – кивнула она. – Мне Денис звонил час назад, как раз перед окончанием работы. Они там с Девятовым хотят что-то прикупить из снаряжения.

– Без проблем, сколько надо? Может через карту перевести?

– Нет, слишком много времени потратят на обналичку, – покачала она головой. – Там сделка неофициальная…

– Я понял, так сколько?

– Просил полмиллиона, с оговоркой, если есть возможность.

– Минуту, – он вышел в другую комнату, вернулся со всей переданной ему недавно суммой и протянул Жуковой. – Не было их и ладно. Основное я уже прикупил. А кто повезёт деньги?

– Я на завтра взяла отгул, так что сама и доставлю. Сергей Иванович, я тут подумала… – она испытывающе посмотрела на него – … есть у меня одна кандидатура… хирург из нашей ЦРБ. Человек престарелый, а его супруга педиатр хороший…

– Вы о Хромовых?

– Совершенно верно. В обычном варианте развития событий они будут неплохим подспорьем, а в случае чего – сами понимаете… Александр Иванович мне жизнь спас, когда я с перитонитом несколько лет назад к ним в больницу попала. Долг, как говорится, платежом красен.

– Вот пусть Дэн с Тохой их и проверят. Пока места есть, но… не увлекайтесь.

– Нет, у меня больше на примете никого нет. Просто подумалось, что хирург…

– Я вас понял, Александра Петровна. В принципе, разумное предложение. Случись что, без хирурга будет очень плохо, а в некоторых случаях просто фатально.

20 апреля 2027 года. пгт. Барсуково. Вечер

Урегулировав вчера текущие дела, Мочалов мобилизовал всех своих сотрудников на демонтаж оборудования. Снимали все деревообрабатывающие станки, мелкое оборудование в столовой – котлы и плиты по договору оставались за покупателем. Здесь хозяйничала Фарида, тогда как в складе и прилегающей территории руководили сам Сергей и Мурад. Всё снятое оборудование вывозилось в Тополиновку, где уже были готовы помещения столовой и технический склад. Лена, теперь получившая свободу из-за увольнения в аптеке, тоже не осталась в стороне – часть медпункта, выстроенного почти в середине деревни, отдали под биолабораторию и аптеку. Дима, науськанный вечерними разговорами сначала с отцом, а потом и с супругой, рванул в свою автомастерскую на окраине города и начал готовить шиномонтажное оборудование и весь запас слесарного инструмента к перебазированию. Его подчинённые хмуро взирали на это, но молчали. В самом конце рабочего дня он по-честному расплатился с двумя механиками, не внушавшими ему доверия, а с Витькой и Саней заперся в мастерской и они до самых сумерек обсуждали, когда их позовут на новое место. Оба парня понимали, что Дмитрий что-то скрывает от них, но зная верность его слова не стали настаивать на подробностях.

Дима вернулся домой первым, и только спустя полчаса приехали Сергей и его невестка. Лене предложили сходить в душ первой, а мужчины перешли на кухню для беседы.

– Пап, сегодня я практически завершил работу нашей мастерской. Грустно, конечно…

– Понимаю, но сам знаешь, что дальше нас ожидает.

– Витька с Шуриком на меня обиделись…

– На обиженных воду возят и сам знаешь что! – резко выдохнул отец. – Либо они мужики, либо тряпки, которым вообще нет доверия. Ты со всеми расплатился?

– Да, со всеми. И тщательно обговорил с друзьями, когда примерно позвоню.

– И когда?