Анклав нехристей: Чума с привкусом шоколада

– Тварь! Мы ещё разберёмся с тобой! Гнида! Имперская подстилка! – с этими словами Чернышова открыла дверь своего «Матиза», и вскоре маленький автомобильчик увёз «грозных» поборников «Народной воли».

Лена постояла несколько минут на воздухе и зашла внутрь. Первым делом она всё-таки нажала тревожную кнопку, а потом позвонила заведующей. Заведующая Клавдия Михайловна прибыла в аптеку практически одновременно с нарядом полиции. Оперативники, увидев разгром в аптеке, сразу запросили видеозаписи с камеры. Сервер стоял в подсобке, просмотр много времени не занял. Полицейские пришли к единому мнению, что Лена действовала, не превысив необходимую самооборону, и копию видео забрали, чтобы возбудить уголовное дело в отношении Чернышовой и Ко. С тем и откланялись.

После их отъезда Клавдия Михайловна долго и молча стояла у разбитой витрины, спиной к Лене, а потом вдруг резко повернулась:

– Знаешь что… пиши-ка ты заявление по собственному желанию.

Подсознательно Лена этого ожидала. Не то, чтобы ей не нравилось место работы, но некая неудовлетворенность начальства ее слишком четким отношением к правилам оборота некоторых лекарственных препаратов ощущалась ею почти с начала работы на этом месте. А тут такой случай. С другой стороны, они с Димой уже сидели «на чемоданах», со дня на день ожидая начала карантина. Девушка не стала перечить. Вытерев ладонью еще не высохшие слезы, быстро прошла на своё, теперь уже бывшее, рабочее место. Взяв из лотка чистый лист бумаги, она составила нехитрый текст, и стала одеваться. И через пять минут двинулась в сторону входной двери, заодно отдав в руки заведующей своё заявление.

Выйдя из аптеки, Лена повернула в сторону дома. И тут на нее накатило. Слезы незаметно подобрались к глазам. Шок от нападения, обида, да и ушибленная после удара рука начала болеть. Поискала в сумке платок, нашла салфетки. На ходу вытирая ими слезы, Лена медленно брела домой. Она прошла половину пути, когда сбоку посигналила машина. Девушка вяло повернулась на сигнал и увидела свёкра. Тот лихо притормозил около неё и через несколько секунд уже сидела рядом с ним.

– Так, в Гортопе договорился, сегодня за день сделают три ходки, – весело рассказывая о своём достижении, Мочалов взглянул на невестку и сразу понял, что что-то не так. – Стоп. Лена, что случилось? Ну, не молчи!

Та, сбиваясь на каждой фразе, разом выпалила ему об утреннем происшествии. Сергей ни разу не перебил девушку, а потом вдруг резко остановился и повернул к РОВД.

– Пап, ты чего собрался делать? – испуганно спросила она.

– Таких… кхм-гхм… учить надо! И учить так, чтобы на всю жизнь запомнили, ясно? – он не доехал до РОВД пары сотен метров и остановился у здания прокуратуры. – Посиди немного, успокойся, а я наберу кое-кого, – он полез в карман за мобильным. – Алло, Александра Петровна, день добрый. Звоню с проблемой… Да, она касается моей семьи… Мы можем подойти сейчас?.. Отлично… да, мы у прокуратуры. Сейчас будем.

Александра Петровна с улыбкой встретила их чаем с баранками. Увидев заплаканное лицо девушки, она разом помрачнела:

– Что случилось?

– Лена! Не бойся и расскажи всё подробно Александре Петровне. Она – одна из нас, – Мочалов ободряюще кивнул невестке.

– Леночка! Успокойся, не переживай! На-ка вот, выпей чаю, – Жукова протянула Лене уже налитый в чашку чай, – Рассказывай, что случилось? Мы тебя в обиду не дадим.

Последняя фраза и чашка чая в руках как-то сразу придали девушке спокойствия и уверенности, и она уже без слез заново пересказала все перипетии сегодняшнего столкновения с Чернышовой. Жукова внимательно слушала Лену, периодически кивая головой. Наконец, после окончания повествования, она встала со своего места.

– Сергей! Я понимаю, что эта дура не осознаёт случившегося – это я о Чернышовой, – сразу поправилась она, видя недоумённый взгляд Мочалова. – С одной стороны, нам светиться не с руки, но с другой… ведь эта стервь не успокоится. Она либо свою инициативу проявляет, стремясь выслужиться перед высшим руководством этого долбанного общественного движения, либо, что ещё хуже, получила заказ на эту информацию сверху. После визита к тебе, она просчитала, что к твоему сыну соваться бесполезно, к тебе, второй раз тоже. Значит, остаётся твоя невестка – Леночка. И теперь, если спустить всё на тормозах она точно не успокоится. Следовательно, что? – она внимательно посмотрела на Сергея.

– С ней – понятно, а с этими двумя «боевиками» так сказать?

– Тут не получится. Им наверняка нет восемнадцати, а это не «тяжёлая» статья, так что… – Жукова развела руками. – …но эту дуру я закрою. За неделю уедет платки шить. Ну что, делаем? – И, получив кивок от Сергея, взяла трубку городского телефона. – Алло, Петровский? Привет, это Жукова из прокуратуры беспокоит. Ты сегодня материалы просматривал?.. Все?.. Там постановления об уголовном делопроизводстве на Чернышову Эмилию было?.. Почему нет?.. Мне плевать, что она хочет, понял?! Примирения сторон не будет! Ты вообще в курсе, что она натворила, нет?.. Короче, жду дело у себя через… – она посмотрела на часы – … нет, до обеда не успеть, тогда, скажем, в два часа. Устроит?.. Ещё раз повторяю, что примирения не будет… По кочану, Петровский!.. Мне плевать, чья она родственница в администрации, понял?! Или ты хочешь чтобы сюда ФСБ из Бражска нагрянуло? Там дело совсем другим пахнет, а сейчас уже поздно пить «Боржоми», когда почки отвалились… Ну и молодец, что понял. И учти, если в четырнадцать ноль-ноль дела у меня не будет, пеняй на себя. До связи.

Жукова повесила трубку.

– Ну что? После двух дело будет у меня. Я думаю, все интересанты слетятся.

– Тогда, я отвезу Лену домой. И потом надо в Тополиновку – там у меня уголь должны привезти, – Мочалов поднялся, – Поехали, доча.

Но Мочалову так и не удалось лично проконтролировать поставку угля в деревню. Поручив осуществлять разгрузку Кайсарову, он вновь выехал в прокуратуру. Одним из «дрищей» оказался сын руководителя местного филиала налоговой инспекции. Мамочка отложила служебные дела, помчавшись защищать своё чадушко, порезавшее рученьку. Точнее, он рассказал, что его «подрезала аптекарша». Естественно, они зарегистрировали сей акт в местной ЦРБ и сразу за этим вызвонили Мочалова на разговор. Мамаша уже предвкушала неплохие отступные, когда её с несовершеннолетним отпрыском и вторым «пострадавшим», сыном местного владельца крупной автомастерской, пригласили вместе с их «главнокомандующей» на беседу в кабинет заместителя прокурора района. С Чернышовой пришёл её дядя – Аркадий Борисович – один из заместителей главы района.

В кабинете Жуковой было тесно: ещё бы, семеро человек и вошедший Сергей стал восьмым. Ему не хватило стула, но отлично устроился, присев на сейф и, скрестив на груди руки, молча стал наблюдать за происходящим.

– Что ваша невестка себе позволяет?! – сразу набросилась на него налоговичка. – Я этого так не оставлю, слышите?

– Минуточку внимания для всех собравшихся, – да, когда это требовалось, голос у Жуковой был что надо: злой, с металлическим оттенком. – Для начала прошу ознакомиться с одним видеоматериалом.

– Каким материалом? – напряглась Эмилия.

– Ваше мнение, гражданка Чернышова, будет учитываться самым последним, если вообще будет, – разом осадила её Жукова. – Вы спокойно можете сушить сухари, образно говоря.

– Да что вы такое говорите! – вскипел Аркадий Борисович.

– Спокойно, господин Вишневский, для начала посмотрите запись, думаю, что потом лишние вопросы отпадут сами собой.

По мере просмотра налоговичка уже не делала резких заявлений, а лишь тихо ёрзала на своём стуле. На лице отца второго «дрища» нервно ходили желваки, а кулаки давно были сжаты по максимуму. Досмотрев видеозапись до конца, Александра Петровна с ухмылкой открыла папку с заведённым уголовным делом и, окинув присутствующих беглым взглядом, пояснила:

– На основании данной видеозаписи сразу скажу, что эксперты исключили состав преступления в действиях гражданки Мочаловой Елены Александровны. Она не стремилась причинить какой-либо вред нападавшим и только защищалась в пределах допустимой самообороны. А вот по остальным… – Жукова намеренно сделала паузу. – … по остальным выходит целый букет статей. Для начала 213-я, часть 2 – «Грубое нарушение общественного порядка, совершенное группой лиц по предварительному сговору». Тут либо до семи лет, либо шестизначная сумма, и скорее всего штраф будет уместен только в отношении несовершеннолетних. Идём дальше, – Жукова перелистнула страницу. – Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, статья 119 часть 2 – «деяние, совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, а равно в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга». За неё до пяти лет лишения свободы. И всё будет зависеть от того, какой вред здоровью был причинен потерпевшей – Елене Александровне. Как физический, так и моральный. Это либо статья 116 – «Побои» – до двух лет, либо статья 115 часть 2 – «Умышленное причинение легкого вреда здоровью» – также, до двух лет. И ещё… молодые люди, скажите спасибо своему «бригадиру» Чернышовой, которая подвела вас к другой статье – была обозначена угроза изнасилования, статья 131 часть 2 пункт «а», с применением статьи 30 части 3, то есть покушение на изнасилование…

– Я тебя, сука, в землю закопаю! – взревел отец одного из обвиняемых, обращаясь к журналистке.

– Я бы попросил! – попытался защитить племянницу Вишневский

– И тебя, падла, закопаю! Вы решили подвести под монастырь моего сына? Хрен у вас чё выйдет. Я найму лучшего адвоката, а тебе, падла, лучше вообще уехать отсюда, – ткнул он пальцем в сторону Эмилии.

– Уедет, – успокоила его Жукова. – Я продолжу. Итак. Учитывая, что в деле имеются два несовершеннолетних, хотя закон не допускает досудебное решение, но угрозу изнасилования можно будет убрать при отсутствии претензий со стороны потерпевшей. Договариваться будете сами. Если договоритесь – ваше счастье. А вот гражданке Чернышовой ещё светит статья 150 – «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления». Это по части первой до пяти лет, а если выяснится, что «Народное согласие» ей это поручило… там уже совсем другой срок.

– Будьте вы прокляты, псы имперские… – голос у Эмилии дрожал – … ненавижу вас всех…

– Тихо и без реплик! – властно гаркнул на неё Вишневский. – Она ещё в состоянии аффекта, после ознакомления по статьям обвинения. Прошу это учесть.

– Учтём, – кивнула Жукова.

– Когда можно будет побеседовать с потерпевшей? – поинтересовалась налоговичка.

– Она пока дома, отходит от нервного потрясения. Её интересы представляет Мочалов Сергей Иванович, – Александра Петровна показала жестом на Мочалова.

– Сергей Иванович! Когда можно будет пообщаться? – из уверенной в себе дамы, налоговичка превратилась в заискивающую, жалкую, несчастную женщину.

– Я никого здесь более не держу, кроме Чернышовой, – проинформировала собравшихся Жукова. – Вам я сейчас распечатаю подписку о невыезде или предпочитаете сразу в СИЗО?

– Александра Петровна… – голос Вишневского стал вкрадчивым – … а нельзя ли нам тоже… как-нибудь договориться с потерпевшей?

– Не знаю… статей много и не все они «лёгкие»…

– Ну, теоретическая возможность есть или всё очень плохо?

– Там и причинение ущерба аптеке, и…

– Мы договоримся с остальными и всё компенсируем. Но нужно дать девочке один шанс…

– А она его использует? – внимательно посмотрела на него Жукова.

– Мы постараемся.

– Хорошо. Жду сутки.