Анклав нехристей: Чума с привкусом шоколада

– Мир тесен…

– Не то слово! И ты решил нас…

– Пока только про вас узнал, что вас ушли.

– Вот именно, Серёжа, вот именно! А Галя отрабатывает последнюю неделю, и её вместе с Ритой сокращают. Сволочи! Ну ладно нас – стариков, но девчонку молодую за что?!

– Ну и замечательно, что сокращают, – ухмыльнулся Мочалов. – Значит, им всем на роду написано спастись…

– Что? – поднял брови Хромов. – Я ж сразу сказал, что ты знаешь больше этого проклятого «ящика»! Давай-давай, колись, а то никуда не поеду.

– Пока имею право сказать только одно – это будет тяжелее и страшнее Ковида-19.

– Ты серьёзно? – хирург смотрел на него немигающим взглядом.

– Александр Иванович! Я вас когда-нибудь обманывал?

– Чёрт возьми, Серёжа, чёрт возьми… но ведь это же катастрофа, а с учётом плачевного состояния медицины… нет, ты понимаешь, какая будет смертность среди населения?

– Понимаю.

– Ни черта ты не понимаешь, Серёжа! Но я так думаю, что пока эта информация закрыта для общественности, так? – Мочалов кивнул. – И что прикажешь делать? Вот что мне теперь делать с этой ношей?

– А ничего. Просто забудьте о ней и всё. Всем мы всё равно не поможем, а некоторых, как главврача, попросту не жаль.

– А остальной персонал?

– Вы предлагаете эвакуировать всю больницу? А кто будет стоять у больных в первую волну? Нет, я понимаю, что сейчас говорю цинично, но…

– Вот именно… то самое «но»… та совесть, что живёт в порядочных людях всю жизнь. Тут как у малолетней девчонки – и хочется, и колется, и мама не велит… а что скажет Галя… нет, ума не приложу…

– Александр Иванович, нужно чтобы она согласилась. Мы же тоже не дураки, понимаем, что придётся выбирать между жалостью и здравым смыслом. А он диктует очень жёсткие рамки отбора людей.

– Люди сейчас совсем оскотинились, Серёжа… даже двадцать лет назад такого не было… Вот поэтому я наплюю на собственное «я» и буду полезен тем, кто сохранил остатки разума. Ладно, с Галей я поговорю вечером. Что от меня требуется? Рискну предположить, что наряду с моим опытом и руками, нужны ещё хирургические инструменты, так?

– Совершенно верно, только как вы их теперь возьмёте?

– Из больницы никак не возьму. И раньше бы не взял! Но! У меня есть практически полный набор, купленный по частям, по необходимости и в своё время. Я ж продвинутый старикан! – засмеялся он. – Нашли мне симулятор16 хирургических операций и я дома тренировался с моим комплектом инструментов. Так что тревожный чемоданчик имею. Не БХН, конечно, и не БОН, однако…

– Бэхаэн? Бон? – не понял Мочалов

– Большой хирургический набор. Там почти 600 предметов, сталь. БОН – большой операционный набор, сорок кэгэ веса…

– А Галина Александровна?

– Найдём, – подмигнул он Мочалову. – Главное – её уговорить! Но это я беру на себя. Попробую сыграть на её обиде к главврачу.

На том и распрощались. Спускаясь по ступенькам одного из пролётов между этажами, Сергей вытащил мобильный.

– Дим! Ты сейчас где?

– В бывшей своей мастерской, пап. Я на «Ниве» с прицепом приехал.

– Сашка и Витька с тобой?

– Пока да, но Сашка ищет работу, его жену тоже сокращают.

– Я в курсе, поэтому и звоню. В общем, загружайтесь и быстро двигайте к нашему дому, благо он по ходу движения в Тополиновку. Я сейчас подойду.

Сергей успел дойти до пешеходного перехода, когда сзади посигналили. Обернувшись, он увидел тормозящую «Ниву» и вылезающих их неё Димку с товарищами. Дима по очереди представил своих друзей. Александр оказался коренастым парнем типично славянской наружности с серыми, широко посаженными глазами, с коротким белым ежиком на голове и выпирающими бицепсами от постоянной физической нагрузки. Виктор был повыше темненький и с менее рельефным торсом. Каждый из них с уважением пожал Мочалову руку и приготовился слушать.

– Значит так, парни. Сначала по Александру. Я в курсе твоей ситуации и вопрос решаем по мере ухода с работы Маргариты. Про сокращение её, как и Галины Александровны, знаю.

– Сергей Иваныч, а можно узнать, для чего и почему Димка так по-быстрому свернул бизнес? Ведь неплохо же получалось.

– Прежде чем я отвечу на этот вопрос, скажу, что спасибо нужно сказать одному очень хорошему человеку, вовремя предупредившему всех нас об опасности. То, о чём я сейчас буду рассказывать нигде и ни при каких, подчеркиваю, ни при каких обстоятельствах, не должно уйти на сторону. Это понятно?

– Да! Да, конечно! – наперебой согласились с ним парни.

– Ну, слушайте… – Мочалов вкратце поведал о наступающей эпидемии и её возможных последствиях. – … теперь вы в курсе что, почему и зачем.

– М-да… – посуровел Александр. – … а супруге мне что сказать?

– Скажешь, что нашёл работу механика в новом посёлке для силовиков. И настоятельно попроси её не распространяться. Более того, скажешь, что и ей работу нашёл.

– Гы! Да после такой новости… – он мечтательно покачал головой.

– Что, даст с особым изыском? – ухмыльнулся Димка.

– Слышь, Димон! Не лезь в душу! – покраснел Саня.

– Ну, что естественно, то не безобразно! – захохотал тот.

– А мы? – спросил Виктор.

– А вы с девушкой решайте вопросы по быту и браку. Если что, помогу быстро оформить, как вот у этого оболтуса с Леной, – кивнул он на сына.

– Да что там решать: жилья своего нет, детей – тоже. Соберём пожитки и в путь. – Снова протянул руку Виктор, и Мочалов вновь её пожал. – Дядь Серёжа! С меня тогда магарыч!

– Это лишнее. Пусть твоя девушка подаёт заявление об уходе и отрабатывает две недели. Не к чему привлекать внимание.

– Логично, – кивнул Виктор.

– Тогда запишите мой телефон и, если какие вопросы возникнут, звоните. А сейчас пусть Дима вас отвезёт в Тополиновку. Разгрузите свой хабар, заодно посмотрите, что там и как. Мало ли что произойдёт, будете знать, как добираться до места.

22 апреля 2027 года. пгт. Барсуково. Утро

Забрав у сына «Ниву», Мочалов поутру поехал в Бражск. Сорок семь километров – не бог весть какое расстояние, однако дорога который сезон превращалась в стиральную доску: два года подряд после осенней уборки свеклы дорожники вообще не ремонтировали полотно. Так, чуть щебнем присыпят и гудроном слегка польют. Это в советские времена отчитывались «мы построили сорок километров дорог, из них 16 – с гравийной отсыпкой», а сейчас что? А сейчас «мы освоили сорок миллионов рублей, но не ваше собачье дело, куда мы их потратили». И так во всём. Вот и приходилось плестись не более шестидесяти километров в час и показывать чудеса фигурного вождения, дабы поберечь подвеску. Около одиннадцати утра, Сергей въехал в Бражск с унылым настроением – дорога и утренний туман его достали до печенок. Остановившись у обочины, он набрал Девятова, но по телефону ответила Вера и проинформировала Сергея, куда он должен ехать. Мочалов знал Бражск поверхностно – лишь главные улицы, да пару выездов из города. Адрес, куда ему нужно было доехать, он не знал совершенно и потратил ещё с десяток минут, чтобы проконсультироваться у Веры об ориентирах движения. Через четверть часа, пару раз останавливаясь, чтобы подтвердить правильность выбранного маршрута, он, наконец, доехал до маленького кафе. Выйдя из машины, потянувшись и размяв ноги, Мочалов не спеша двинулся ко входу здания, из которого громко звучала музыка. Столы были сдвинуты перевёрнутой буквой «Т» ко входу, в основании которой сидели Антон с Верой и Денис с Сашей. Последние были нарядно одеты, а у Жуковой на голове периодически сверкала миниатюрная диадема.