Кошка, которая гуляла сама по себе. Ох, и странные, эти русские! От сердца к сердцу мост

– Я имею в виду твой приход вчера в мою спальню. Брачный договор мы подписали и в ЗАГСе брак оформили, я этого не отрицаю. Но от этого наш брак не стал менее фиктивным, чем задумывался изначально. Мы оба знаем, что мы пошли на это ради нашего сына, пусть и по разным причинам. У тебя – своя жизнь, у меня – своя. У тебя – своя спальня, у меня – своя. Давай не будем смешивать то, что оформлено на бумаге, с тем, что в реальной жизни происходит между супругами.

Чем дольше молчал Дмитрий Андреевич, тем больше сгущались тучи в гостиной. Наконец, он отложил газету в сторону и подчёркнуто спокойно произнёс:

– Напомни мне, пожалуйста, жена, в каком пункте нашего Брачного договора говорится о его фиктивности?

– Это подразумевается самим духом договора.

– То есть, с твоей точки зрения, секс должен быть зафиксирован на бумаге? Очевидно, в разделе «Права и обязанности сторон»? Насколько подробно? Сколько раз в неделю? Сколько раз за одну ночь? Виды совокупления? А количество поцелуев тоже будем прописывать? Впрочем, можешь пока ничего не говорить. У нас же есть целый месяц для детальной проработки вопроса. Мой юрист свяжется с твоим для подготовки Дополнительного соглашения к Брачному договору. Не забудь сообщить моему секретарю координаты своего юриста.

Дмитрий Андреевич закончил свой монолог, произнесённый холодным официальным тоном, и в один короткий миг оказался перед Дашей. Глядя на бушевавший в его глазах огонь, она поняла, что разбудила-таки в нём зверя.

– Один месяц! И не днём больше! – процедил он сквозь зубы. Развернулся и ушёл.

А мог бы и сразу накинуться. Ведь уже ясно было, что про швы она наврала. И Даша рухнула на кресло. Ой, мамочки! Что же она натворила? Что же будет дальше?

Дмитрий Андреевич схватил по дороге куртку и выскочил на улицу. Надо было куда-то выплеснуть бешенство, клокотавшее внутри. Он вытащил из гаража снегоход и отправился рассекать на нём по ночному лесу. Снега в лесу, несмотря на середину марта, было ещё полно. Правда, он был уже осевший, подтаявший от дневного солнышка, слежавшийся от ночных заморозков, грязный, не красивый. Но Дмитрию Андреевичу на всё это было пофиг, он всё равно ничего не замечал вокруг.

Ничего не замечал вокруг, пока не вылетел со снегохода. Хорошо ещё, что головой о дерево не приложился, а то ещё неизвестно, чем бы это могло закончиться. А так только стесал себе щёку о ветки и увяз по пояс в ручье, ещё не выбравшемся из-под снежного плена. Потом долго курил, сидя на поваленном дереве. Домой в одинокую холодную постель идти не хотелось. И он решил завалиться к своей бывшей любовнице, тем более что Эльвира ещё не знала, что она уже «бывшая». Она и покормит, и раны обработает, и в постели согреет.

Дмитрий Андреевич не собирался изменять Даше и сохранять свои старые связи, просто не успел поставить в известность московскую любовницу о разрыве. И хорошо, что не успел. Пригодилась. В любом случае, не будет же он целый месяц заниматься юношеским рукоблудием? Не в том он уже возрасте. Кто-то для секса ему всё равно нужен. И он отправился к Эльвире.

Она и накормила, и напоила, и раны обработала, и обогрела, и приласкала. В постели была, как всегда, страстной, жаркой, жадной. От неё он поехал сразу на работу, но по дороге всё равно думал только о жене.

А Дашка сама виновата! Чудит, и чем дальше, тем чуднее. Может это и пресловутые гормоны, о которых говорила ему Зоя Игнатьевна, но ему-то какая с того радость? Может, старушка вообще рассказывала о Даше не реальные истории, а нечто выдуманное? Подсказанное воображением? Может, Дашка говорила правду про их ночь в Питере, как о чём-то случайном, не существенном для неё? А ещё она говорила о быках-осеменителях, а потом сама призналась, что наврала… Ну вот как тут разберёшься? Нет, в словах правду не найдёшь… Другое дело язык тела. Взять хотя бы его. Ведь он со всеми ведёт себя одинаково в постели. Но чувствует-то разное. Одно и то же со всеми своими бабами, что в Москве, что в Тюмени, а с Дашей в Питере – отдельно. И как бы они громогласно не орали во время оргазма, как Эльвира, или скулили, как Томка, хрустальный смех Даши – это лучшее, что было в его жизни. Но это его чувства, а она как к нему относится? Неужели её слёзы по нему только плод воображения Зои Игнатьевны? Нет-нет! Не может быть! Он же сам почувствовал, как загорелась Дашка во время танца с ним, хотя мыслями и была где-то далеко. И даже когда отчаянно сопротивлялась прошлой ночью, её тело выдало её с головой, заполыхав, едва он дотронулся до него.

Вот и надо действовать в этом направлении, – решил Дмитрий Андреевич. – Ты у меня так истомишься за месяц, что сама ко мне прибежишь! А то, ишь, графиня нашлась – моя спальня отдельно, твоя спальня отдельно…

На этой оптимистичной мысли настроение у Дмитрия Андреевича поднялось, и он с удвоенной энергией вгрызся в работу.

15

А на следующий день Дмитрий Андреевич свалился с высокой температурой. Давненько он так не болел – сопли ручьём, в горло как будто острые кинжалы вонзили, мозги от жара плавятся, коже больно даже от соприкосновения с пижамой, всё тело ломит, голова раскалывается.

Только один плюс был в этой истории – Даша была рядом и мужественно ухаживала за ним. Даже держала его за руку, когда он метался в горячечном бреду первые три ночи высокой температуры. Он точно знал, что это ему не приснилось, потому что иногда он, всё-таки, выплывал из тумана, и первым, что видел, это её встревоженное лицо.

Потом было самое сладкое. Температура спала, но болезнь ещё не отступила, и он капризничал, как малое дитя, а Даша терпеливо исполняла его капризы. Вот уж он повеселился на славу! То ручку погладит, то, вроде нечаянно, груди коснётся. А она-то реагировала! Ещё как реагировала! Особенно, когда он попросил помыть ему голову и потереть спинку в ванной. Самому, правда, тоже досталось. Хорошо хоть, что его восставший член был надёжно скрыт мыльной пеной.

А когда вышел на работу и узнал, что ни напрямую с его юристом, ни через секретаря, никто не обращался по поводу их Брачного договора, очень обрадовался. Слава богу! Кажется, всё у них с Дашей скоро сладится! И до конца месяца осталось потерпеть всего две недели, так что к услугам Эльвиры можно больше не прибегать.

Да и некогда ему было. После работы вся его душа и тело стремились скорее попасть домой. Стёпушка, наконец, признал отца и позволил взять себя на руки. Когда Дмитрий Андреевич поднял невесомое тельце сына, вдохнул сладкий младенческий аромат, его пронзила такая острая боль любви, что на глазах даже слёзы навернулись.

С Дашей они, считай, подружились. Дмитрий Андреевич заинтересовался её работой. И Даша впервые почувствовала, что он заглядывает на экран её монитора не потому, что хочет проследить за ней, а ему, действительно, интересно то, что она делает. Забавно, каким он был возмущённым, когда увидел куски текста, которые успел прочитать через её плечо, в статье журнала, подписанной другим автором, не Дашей.

– Ты что, горбатишься на другого человека? Он, значит, эксплуатирует твои мозги, пожинает твою славу? И ты при этом ещё считаешь Владлена Игоревича своим другом? Бросай к чертям собачьим свой журнал, я тебя в другой пристрою, где тебя будут уважать и ценить!

– Димка, постой! Не кипятись! Всё в порядке! Ты как всегда всё рубишь с плеча! Даниил Кропоткин – это мой псевдоним.

И Даша рассказала ему о первых своих шагах в журнале «Экономические стратегии», где никто не воспринимал всерьёз экономические прогнозы какой-то смазливой девчонки, и как Владлен Игоревич придумал печатать её статьи под псевдонимом и собранной из отдельных черт лица знаменитых артистов фотографией. Как те же самые люди, авторитетные экономисты, которые пренебрежительно отзывались о её работах, стали поздравлять Владлена Игоревича с приобретением ценного сотрудника, и вступать с ней в заочные научные споры и дискуссии. Они с главредом решили не раскрывать её инкогнито, а то так с половиной Москвы можно перессориться. Так что она продолжает писать под вымышленным именем, и только в командировки ездит под своим.

Дмитрий Андреевич нашёл в интернете электронную подшивку журнала «Экономические  стратегии» за прошлый год и два номера за текущий, и внимательно прочитал статьи «Даниила Кропоткина». И прямо даже загордился женой. Ведь многие её экономические прогнозы уже сбылись. Он и для своего бизнеса почерпнул в них немало ценного. И к благодарности за рождение сына, к восхищению её красотой, к острому желанию близости с ней, добавилось искреннее уважение к её профессионализму. Так и хотелось воскликнуть, как его любимый поэт: «Ай, да Пушкин! Ай, да молодец!»

, такой бриллиант себе отхватил – «Чистейшей прелести чистейший образец!»

. Осталось только переломить ситуацию в постели.

Даша, убаюканная царившей в последнее время в её отношениях с мужем идиллией, уже и забыла о назначенном сроке, а вот Дмитрий Андреевич ничего не забыл…

– неточная цитата из письма А. С. Пушкина к своему другу поэту Петру Вяземскому по поводу окончания трагедии «Борис Годунов»: «…Трагедия моя кончена; я перечел ее вслух, один, и бил в ладоши, и кричал, ай да Пушкин! ай да сукин сын!». Служит для шутливого выражения радости от удачно выполненной работы, блестяще реализованного замысла и т. д.

– строфа из стихотворения А.С.Пушкина «Мадонна», посвященного его жене Н.Н.Гончаровой

Не множеством картин старинных мастеров

Украсить я всегда желал свою обитель,

Чтоб суеверно им дивился посетитель,

Внимая важному сужденью знатоков.

В простом углу моем, средь медленных трудов,

Одной картины я желал быть вечно зритель,

Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков,

Пречистая и наш божественный спаситель –

Она с величием, он с разумом в очах —

Взирали, кроткие, во славе и в лучах,

Одни, без ангелов, под пальмою Сиона.

Исполнились мои желания. Творец

Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна,

Чистейшей прелести чистейший образец.

16

Даша уже начала дремать, когда дверь в её комнату открылась, и, на фоне горящего в коридоре света, она увидела коренастую фигуру мужа. Он быстро скинул халат, поднял одеяло и нырнул под бочок к жене. Дежавю, – подумала Даша. И на швы уже не сошлёшься, что же делать?

Почему обязательно надо сопротивляться, Даша бы ответить не смогла. Просто, как заняла оборонительную позицию, так и продолжала действовать. В этот раз она решила воспользоваться его же собственными уроками. Расслабиться, а потом – хрясть! по голове настольной лампой, что стояла рядом на прикроватном столике (урок №3). А для этого надо пододвинуться к столику поближе, что Даша и сделала (урок №2).

Но ей так и не удалось осуществить ни того, ни другого. Как только Даша расслабилась, тело мужа перестало давить на неё железобетонной плитой, его жаркие губы в одно мгновение довели до кипения её кровь, а ласковые руки так быстро воспламенили её тело, что она сама ринулась ему навстречу, пытаясь соединиться с ним ещё плотнее, расплавиться, просочиться ему под кожу.

Взрыв бешеного удовольствия… Чей-то хрустальный смех издалека, как через вату… И Даша провалилась в сон. «Давно бы так», – удовлетворённо подумал Дмитрий Андреевич. У него кружилась голова, но он ещё нашёл в себе силы устроить заснувшую жену поудобнее на своём плече и подоткнуть вокруг неё одеяло…